Никто с ним не говорил. Все внутренне брезговали им, как будто в комнату вползла гадина.
Он продолжал осматриваться без всякого замешательства, стоя между Джулианом и Орасом.
— Мистер Джулиан Грэй здесь? — спросил он.
Джулиан подвел Грэс к креслу. Взгляд ее был устремлен на этого человека. Она дрожала, она шептала:
— Кто это?
Джулиан заговорил с полицейским, не отвечая ей.
— Подождите, — сказал он, указывая на стул в самом отдаленном углу комнаты, — я сейчас буду с вами говорить.
Полицейский подошел к стулу, скрипя сапогами. Он прикидывал, шагая по ковру, сколько стоит ярд. Он оценил и стул, когда сел на него, подсчитал — почем дюжина. Полицейский чувствовал себя совершенно свободно. Ему было все равно — ждать и не делать ничего или разбираться в частных отношениях каждого в этой комнате, только бы ему платили за это.
Даже намерение леди Джэнет действовать самой не могло выдержать появления полицейского в партикулярном платье. Она предоставила своему племяннику распоряжаться. Джулиан посмотрел на Мерси, прежде чем сделал следующий шаг в этом деле. Он знал, что конец зависит теперь не от него, а от нее.
Мерси чувствовала на себе его взгляд, между тем как сама смотрела на полицейского. Она повернула голову, колебалась и вдруг подошла к Джулиану. Так же как и Грэс Розбери, она дрожала. Так же как и Грэс, она прошептала:
— Кто это?
Джулиан прямо сказал ей кто.
— Зачем он здесь?
— Не можете ли вы отгадать?
— Нет.
Орас оставил леди Джэнет и подошел к Мерси и Джулиану, чтобы услышать содержание разговора между ними.
— Я вам не мешаю? — осведомился он.
Джулиан отступил немного назад. Он прекрасно понял Ораса. Джулиан оглянулся на Грэс. Почти вся длина обширной комнаты отделяла их от того места, где она сидела. Она не пошевелилась с тех пор, как он посадил ее на кресло. Самый ужасный страх овладел ею — страх неизвестной опасности. Нечего было бояться, что она вмешается, нечего было бояться, что она услышит, что они говорят, пока они будут говорить негромко. Джулиан подал пример, понизив голос.
— Спросите Ораса, зачем здесь полицейский, — сказал он Мерси.
Она тотчас задала вопрос.
— Зачем он здесь?
Орас посмотрел на Грэс и ответил:
— Он здесь для того, чтобы освободить нас от этой женщины.
— Вы хотите сказать, что он ее уведет?
— Да.
— Куда он ее отведет?
— В полицию.
Мерси вздрогнула и посмотрела на Джулиана. Он внимательно наблюдал за малейшими переменами в ее лице. Она опять взглянула на Ораса.
— В полицию! — повторила она. — Для чего?
— Как вы можете задавать этот вопрос? — раздраженно ответил Орас. — Разумеется, для того, чтобы отдать ее под надзор.
— Вы хотите сказать — в тюрьму?
— Я хочу сказать — в дом умалишенных.
Опять Мерси повернулась к Джулиану. На лице ее теперь выражались и удивление, и ужас.
— О! — сказала она ему. — Орас, наверно, ошибается. Этого быть не может!
Джулиан опять предоставил Орасу отвечать. Все его внимание все еще было поглощено наблюдением за лицом Мерси. Она была вынуждена опять обратиться к Орасу.
— Неужели в дом умалишенных? — спросила она.
— Конечно, — отвечал он. — Чему вы удивляетесь? Вы сами сказали ей, что она помешана. Боже великий, как вы бледны! Что с вами?
Она обернулась к Джулиану в третий раз. Страшный выбор, предоставленный ей, стал очевидным без всяких секретов. Возвратить Грэс украденную личность или запереть ее в дом умалишенных — надо было выбирать! В этом виде вырисовывалось сложившееся положение в ее уме. Мерси выбрала тотчас же. Прежде чем она заговорила, ее благородное решение Джулиан прочитал в глазах Мерси. Присущий им внутренний блеск, который он видел в них уже однажды, опять засиял ярче и чище прежнего. Совесть, которую он укрепил, душа, которую он спас, глядела на него и говорила: "Не сомневайся в нас более! "
— Отошлите этого человека.
Это были ее первые слова. Она заговорила (указав на полицейского) чистым, звучным, решительным голосом, слышным в самом отдаленном углу комнаты.
Пожатие руки Джулиана сказало ей, что она может полагаться на братское сочувствие и помощь. Все другие, находившиеся в комнате, смотрели на нее с безмолвным удивлением. Грэс встала. Даже человек в партикулярном платье вскочил. Леди Джэнет (торопливо присоединившись к Орасу и вполне разделяя его недоумение и испуг) взяла Мерси за руку и стала трясти, как бы желая заставить ее понять, что она делает. Мерси твердо стояла на своем, Мерси повторила решительно, что уже сказала:
— Отошлите этого человека.
Леди Джэнет потеряла всякое терпение.
— Что с вами сделалось? — спросила она сурово. — Знаете ли вы, что говорите? Человек этот находится здесь для вас столько же, сколько для меня! Человек этот здесь для того, чтоб избавить вас и меня от дальнейших неприятностей и оскорблений. А вы настаиваете, настаиваете в моем присутствии, чтоб его отослали! Что это значит?
— Вы узнаете, что это значит, леди Джэнет, через полчаса. Я не настаиваю, а только повторяю мою просьбу. Пусть этого человека отошлют!
Джулиан отступил в сторону (глаза тетки сердито следили за ним) и заговорил с полицейским.
— Идите назад в полицию, — сказал он, — и подождите там, пока я дам вам знать.
Нахальные глаза человека в партикулярном платье искоса посмотрели на Джулиана и Мерси и оценили ее красоту, как ковер и стулья.
«Старая история, — подумал он, — красивая женщина всему причиной, и рано или поздно красивая женщина настоит на своем».
Он перешел через комнату, скрипя сапогами, поклонился с омерзительной усмешкой, которая перетолковывала все происходящее в самую худшую сторону, и исчез за дверью библиотеки.
Воспитание леди Джэнет не позволило говорить что-нибудь, пока полицейский не ушел. Тогда, только тогда, обратилась она к Джулиану.
Я полагаю, вы знаете, что это значит? — сказала она. — Я полагаю, вы имеете какую-нибудь причину идти наперекор моим распоряжениям в моем собственном доме?
— Я никогда не нарушал уважения к вашему сиятельству, — ответил Джулиан, — вы скоро узнаете, что я и теперь не нарушил этого уважения.
Леди Джэнет посмотрела через комнату. Грэс жадно слушала, сознавая, что в последнюю минуту события приняли какой-то таинственный оборот в ее пользу.
— В ваши распоряжения моими делами, может быть, входит и то, — продолжала ее сиятельство, — чтоб эта особа оставалась в моем доме?
Страх, овладевший Грэс, еще не совсем прошел. Она предоставила Джулиану отвечать. Прежде чем он успел заговорить, Мерси перешла через комнату и шепнула Грэс:
— Дайте мне время признаться письменно. Я не могу признаться при всех — когда это надето на моей шее.
Она указала на ожерелье. Грэс бросила на нее угрожающий взгляд и вдруг молча отвернулась.
Мерси отвечала на вопрос леди Джэнет:
— Я прошу ваше сиятельство позволить ей остаться здесь, всего на полчаса, — сказала она. — Моя просьба сама по себе объяснится в это время.
Леди Джэнет не чинила больше препятствий. Что-то в лице Мерси, что-то в ее тоне заставило умолкнуть и ее, и Грэс.
Потом заговорил Орас. Еле сдерживая ярость, полный подозрений, он обратился к Мерси, которая стояла напротив него возле Джулиана.
— Касается ли меня, — спросил он, — ваше обязательство объяснить ваше странное поведение через полчаса?
Его рука надела на шею Мерси свадебный подарок его матери. Сильная боль кольнула ее сердце, когда она глядела на Ораса и видела, как глубоко она уже огорчила и оскорбила его. Слезы выступили на ее глазах, она смиренно и слабым голосом ответила ему.
— Если вы позволите, — вот все, что она могла сказать, прежде чем сильное сердцебиение заставило ее замолчать.
Чувство оскорбления Ораса не успокоилось такой покорностью.
— Я терпеть не могу таинственностей и намеков, — продолжал он сурово, — в нашем семейном кругу мы привыкли откровенно обращаться друг с другом. Для чего я должен ждать полчаса объяснения, которое может быть дано теперь? Для чего мне ждать?
Леди Джэнет пришла в себя, пока Орас говорил.
— Я совершенно согласна с вами, — сказала она, — я тоже спрашиваю, для чего нам ждать?
Даже Джулиана оставило самообладание, когда тетка его повторила этот прямой вопрос. Как Мерси ответит на него? Выдержит ли ее мужество?
— Вы меня спрашиваете, для чего вам ждать, — сказала она Орасу спокойно и твердо. — Ждать, чтоб услышать о Мерси Мерик.
Леди Джэнет слушала с выражением скуки и отвращения.
— Не возвращайтесь к этому! — сказала она. — Мы уже достаточно знаем о Мерси Мерик.
— Извините, ваше сиятельство, не знаете. Только я могу вам сообщить.
— Вы?
Она почтительно наклонила голову.
— Я просила вас, леди Джэнет, дать мне полчаса, — продолжала она. — Через полчаса я торжественно обязуюсь представить Мерси Мерик в эту комнату. Леди Джэнет Рой, мистер Орас Голмкрофт, вы должны подождать этого.
