Летящим прыжком память перемахнула через годы, и Джилл опять ощутила на лице палящее солнце, услышала возбужденный голос Фредди — тогда ему было четырнадцать, и он только что стал обладателем камеры. Он упрашивал ее постоять еще вот так, ему и требуется-то всего полминутки, какая-то проклятая штуковина внутри заела. Раздались резкий щелчок и неуверенные клятвы, что снимок получится отличным, разве только он забыл передвинуть пленку — тогда Джилл окажется в компании е коровой, которую он щелкнул по пути домой. Она вспомнила, с каким облегчением исчез терьер Пат, радостно удравший, так как он ничего не смыслил в фотографии… Сколько же лет назад все это было? Бог его знает. Теперь Фредди превратился в высокого мужчину, а она сама достигла возраста благоразумия и длинных платьев. Пат умер, в старом их доме поселились чужие… Но вот оно, молчаливое свидетельство солнечного дня, здесь, за тысячи миль от того английского вала, в котором оно появилось.
Сумрак сгустился. Вершина огромного здания чуть качнулась, отчего маятник напольных часов гулко стукнулся о бок деревянного корпуса. Джилл вздрогнула. Шум после мертвой тишины напугал ее: она старалась понять, что это. У нее возникло нервное ощущение, что она больше не одна, будто бы в тенях прятались гоблины, подглядывая за вторгшейся гостьей. Метнувшись к каминной полке, она поставила фото на место, ощущая себя героиней сказки, разглядывающей мебель в замке великана, Вскоре раздадутся бухающие шаги огромных ног — бум, бум…
Бум!
Сердце у Джилл подпрыгнуло снова, Она была совершенно уверена, что слышала стук, Будто бы хлопнула дверь. Собравшись с духом, она стояла, прислушиваясь, напрягшись всем телом. И тут, раскалывая тишину, из коридора донеслось громкое пение:
Идут проводники,
Грядут проводники,
Дыша о-де-ко-ланом,
Проворны и легка,
Изящны и тонки,
По новеньким ва-го-нам!
На мгновение Джилл затруднилась определить, что же она чувствует: то ли облегчение, то ли еще больший испуг, Цепенящее чувство сверхъестественного действительно отпустило, Разум подсказывал ей, что привидения не поют песенок в стиле рэг-тайма. Но, с другой стороны, владельцы квартир очень даже могут. А она, пожалуй, с большей охотой встретилась бы с привидением, чем с владельцем этой квартиры. Совсем растерявшись, она гадала: как же ей объяснить ему свое присутствие здесь? А что если он окажется ужасно вспыльчивым и не пожелает принять никаких объяснений?
У них воротнички,
Ах-ах, воротнички
Бе-ле-е снежной пены,
Проворны и легки,
Идут проводники,
Не ве-да-я из-мены!
Так, теперь совсем близко. Почти у самой двери…
Они всегда верны,
Они всегда скромны,
Но надо их под-мазать…
В черном проеме двери обозначился смутный бесформенный силуэт.
По стене зашарили пальцы.
— Ну, куда ж это ты запропастился? — спросил голос, адресуясь, видимо, к выключателю.
Джилл вся съежилась, отчаянно вцепившись в спинку кресла. Вспыхнул свет. В дверях стоял Уолли Мэйсон.
Глава XIII ПОСОЛ ПРИБЫВАЕТ
1
В наши дни стремительных передвижений, когда существование превратилось в серию встрясок различной силы, удивление проходит быстро. Какой-то миг Джилл изумленно смотрела на Уолли, а Уолли — на Джилл; потом оба, почти одновременно — процесс протекал подсознательно, — стали смотреть на встречу не как на изолированный, абсолютно необъяснимый случай, а как на завершение вполне логической цепочки обстоятельств.
— Привет! — проговорил Уолли.
— Привет! — откликнулась Джилл.
Не самая возвышенная нота для начала беседы, но словечко это обладало одним достоинством — оно дало обоим немножко опомниться.
— А… э… не ждал, что вас увижу… — пролепетал Уолли.
— А я не ожидала увидеть вас.
Новая пауза. Уолли, вероятно, анализировал последнее заявление, крутя его так и эдак, ибо оно никак не согласовывалось с возникшими у него теориями.
— Не ожидали?
— Разумеется, нет.
— Но… вы же знали, что я тут живу?
Джилл помотала головой. Уолли пораздумывал еще, и в счастливом озарении ткнул в самую сердцевинку тайны.
— Тогда почему же вы сюда пришли?
Он порадовался, что задал этот вопрос. Ощущение нереальности, охватившее его в первый момент встречи и снесенное, было, напором логики, навалилось с прежней силой. Если Джилл не знала, что он тут живет, тогда зачем, о Господи, она сюда пришла? На минутку у него даже мелькнуло, а уж не замешана ли тут телепатия, какое-нибудь духовное озарение? Ведь он же вспоминал о ней чуть не каждую минуту с тех пор, как они расстались в отеле «Савой», три недели назад. Да и раньше тоже… Нет, это нелепо. Должна существовать какая-то разумная причина. И Мэйсон стал ждать, пока Джилл объяснит ее.
С минуту она просто физически не могла ничего объяснять, с тоской ощущая неизбежность объяснений, словно путник при виде необозримой пустыни. Ей просто невмоготу было вдаваться во все хитрые подробности. И она ответила вопросом на вопрос:
— А когда вы приплыли в Нью-Йорк?
— Сегодня днем. По расписанию пристать мы должны были еще утром, но пароход опоздал. — Уолли почувствовал, что его отвлекают от главного пункта, и снова пробился к нему. — Но что вы тут делаете?
— О… это такая долгая, запутанная история, — самым жалобным голосом проговорила она.
Уолли ужалило раскаяние. Как же он груб! Ни словечка участия, а у нее такие беды! Стоит столбом, таращась в изумлении, и докучает ей пустыми вопросами. Какая в конце концов разница, как она тут очутилась? Ему мерещились Долгие и утомительные розыски по запутанным лабиринтам Нью-Йорка, а судьба вдруг привела ее к самому порогу, и он, вместо благодарности, только и допытывается, отчего да почему. Н-да, туповат, однако!..
— Ладно, неважно! Расскажете, когда вам самой захочется, — И он пылко взглянул на нее. Время, по-видимому, стерло то маленькое недоразумение, под бременем которого они расстались, — Как чудесно вас видеть! Я слышал… — Уолли запнулся, — обо всем, — неуклюже заключил он.
— О моем… — замялась Джилл, — банкротстве?
— Да, Фредди мне рассказал. Мне ужасно жаль.
— Спасибо.
Повисла пауза. Оба подумали о втором ее несчастье. Невидимым призраком встал между ними Дэрек Андерхилл, Наконец Уолли сказал первое, что пришло в голову, лишь бы сломать молчание.
— Ничего квартирка, а?
Джилл почувствовала, что ей открыли дорогу для нудных объяснений.
— Дядя Крис тоже так считает, Уолли опять не понял.
— Дядя Крис? А-а, ваш дядя!
— Да.
— Он же тут не бывал.
— О нет, бывал! Он даже дает тут сегодня званый обед.
— Что?..
— Ничего. Я просто начала с конца. Ладно, расскажу по порядку. И тогда… тогда вы, наверное, ужасно разозлитесь и поднимете бучу.
— Не таков я, как сказал бы Фредди, чтобы поднимать бучу. И не могу себе представить, чтоб я злился на вас, тем более — ужасно,
— Что ж, рискну. Не будь я такой храброй девушкой, я предоставила бы дяде Крису объясняться самому, а сама взяла бы да удрала без оглядки,
— Нет-нет, только не это! Настоящее чудо, что я встретил вас здесь, и я не хочу лишаться плодов этого чуда, Говорите что угодно, только не убегайте.
— Вы разозлитесь…
— На вас — ни за что!
— Надеюсь. Я-то ничего не натворила, Я — невинная героиня. Вы разозлитесь на дядю Криса.
— Раз он ваш дядя, его моя злость тоже минует. Кроме того, когда-то он выбил из меня всю смелость бамбуковой тростью, После таких случаев между людьми образуются определенные узы. Ладно, приступайте,
Джилл призадумалась, Она обещала начать с начала, но трудно было распутать, где тут это самое начало.
— Вы слышали о капитане Кидде?[43] — наконец спросила она,
— Уклоняетесь от сути, да?
— Нет-нет. Так слышали?
— О пирате? Конечно,
— Так вот, дядюшка Крис — его прямой потомок. Это все объясняет.
Уолли недоуменно взглянул на нее.
— А нельзя ЛИ попонятнее?
— Могу изложить все в десяти словах, Но тогда получится совсем уж резкий поворот событий,
— Ладно, излагайте.
— Дядя Крис украл вашу квартиру,
— Ага, ага… — медленно покивал Уолли. — Украл, значит…
— Ничего вы не поняли. Придется все-таки рассказать по порядку.
Рассказ об эпопее майора Кристофера Сэлби в Нью-Йорке Уолли слушал с лестным вниманием. Каковы бы ни были его эмоции, скуки он, безусловно, не испытывал.
— Вот так все и получилось, — закончила Джилл.
С минуту Уолли молчал, переваривая услышанное.
