Кнут Гамсун - Бенони (пер. Ганзен)

Послѣ обѣда пасторъ съ пасторшей ушли къ себѣ вздремнуть. У нихъ была такая привычка. И вотъ, Бенони остался наединѣ со своей прежней невѣстой. — Не будете ли такъ любезны сыграть что-нибудь? — сказалъ онъ ей. — Или, пожалуй, это обезпокоитъ стариковъ? «Да, ужъ навѣрно», — видно, подумала она, но все-таки сѣла играть.

Ему ужасно нравится ея игра; ничего подобнаго онъ не слыхалъ. И онъ считаетъ это какъ бы знакомъ нѣжности съ ея стороны, что она такъ играетъ для него. Она склоняется то правымъ, то лѣвымъ плечомъ; волосы собраны такъ пышно на затылкѣ, а ниже бѣлѣетъ шея…

Когда она кончаетъ, онъ очень мило благодаритъ ее:- Сроду не слыхалъ ничего красивѣе.

Затѣмъ они нѣкоторое время сидятъ въ смущеніи.

— Да вамъ, вѣрно, пришлось-таки посидѣть да поиграть, пока вы не выучились такъ хорошо, — говоритъ онъ.

— О, да, — слегка улыбается она;- но я вѣдь не Богъ вѣсть какая музыкантша.

Они говорятъ еще о томъ, о семъ. Богатство помогаетъ Бенони; каковъ, дескать есть, таковъ и есть; и онъ толково отвѣчаетъ на ея вопросы о новыхъ судахъ. Время идетъ; быстро идетъ. Бенони соображаетъ, что старики скоро вернутся, а у него вѣдь есть особое дѣло къ ней, и онъ въ своемъ правѣ спросить ее:- Не знаю, говорилъ ли вамъ Маккъ что-нибудь насчетъ меня?

На носу у нея мигомъ появилась легкая морщинка; онъ отлично видѣлъ это. — Маккъ полагаетъ, что вы, пожалуй, укажете мнѣ, кто бы взялся хозяйничать у меня?

— Нѣтъ, — отвѣтила она.

— То-есть, онъ полагалъ только, что вы, можетъ быть, знаете кого-нибудь на югѣ… Другого умысла тутъ не было.

Она покачала головой. — Никого не знаю.

Молчаніе. Бенони взглянулъ на свои часы. Что это старики не идутъ?.. Ему не хотѣлось объяснять свой промахъ тѣмъ, что это-де, пожалуй, просто-на-просто Маккъ все выдумалъ… Да, впрочемъ, бѣды особенной и не вышло! Онъ подошелъ къ какой-то картинѣ на стѣнѣ и сталъ разсматривать ее. Затѣмъ перешелъ къ другой. Роза казалась такой покинутой… Онъ вѣжливо спросилъ:- Вѣрно могу передать отъ васъ поклонъ въ Сирилундѣ?

— Да, благодарю.

Старики вошли какъ разъ въ ту минуту, когда молодые обмѣнялисъ такими словами, — послѣдними словами — надолго. Послѣ кофе Бенони простился и отправился въ обратный путь. Теперь нужды не было дожидаться пріѣзда Эдварды весною. Дѣло было рѣшено.

Ярко свѣтилъ мѣсяцъ, играло сѣверное сіяніе. Бенони снова ѣхалъ по знакомымъ мѣстамъ. Глядя на гребень пещеры, онъ могъ различить, какъ тамъ гуляетъ вѣтеръ и наметаетъ туда сугробы свѣжевыпавшаго снѣга.

— Борре эккедъ! — раздался привѣтъ съ дороги.

Бенони отвѣтилъ и велѣлъ ѣхать дальше.

Пришла весна, и дочка Макка Эдварда пріѣхала на почтовомъ пароходѣ… Но это ужъ другая исторія, другая повѣсть — «Роза».

1908

Добрый день!

Дай Богъ!