— Я видел собачий бой, — сурово произнес мистер Фоситт. — Они сказали, что это репетиция. В наше время репетировали по-другому.
— Ох! Нежели все так плохо?
— Пьеса хорошая. Я бы даже сказал, превосходная. Есть над чем поразмыслить. Но играют они…
— Миссис Мичер сказала, что вы хвалили Эльзу.
— Наша почтеннейшая хозяйка ничего не перепутала. У мисс Доланд большие способности. Она чем-то напомнила мне Матильду Дивайн, под знаменем которой много лет назад я играл один сезон в Старом Королевском театре. У нее есть дар, но сейчас он пропадает попусту на мелкой роли. В пьесе только одна интересная роль — та, которую загубила мисс Мейбл Хобсон.
— Загубила! — У Салли упало сердце. Этого она и боялась, но не испытывала никакого удовлетворения от того, что ее предсказания сбылись. — Она настолько ужасна?
— Лицом она — ангел, но актерских способностей у нее не больше, чем у раскисшего пудинга, который наша дорогая миссис Мичер имеет обыкновение подавать по пятницам. За годы, проведенные в театре, я не раз сталкивался с тем, что можно назвать «Подруга продюсера в роли звезды». Мисс Хобсон затмила их всех. Помню, в девяносто четвертом отпрыск некоего богатого и влиятельного семейства решил пристроить девицу, к которой он воспылал чувствами, на роль, и для талантливого актера сложную. Моя роль была маленькая, второстепенная. И вот, на первой же репетиции, к, помнится, сказал своему дорогому другу Артуру Мозби, к несчастью, теперь давно уже покойному. Прекрасный был жён-премьер,[79] но, как и многие милые люди, любил закладывать за галстук. Так вот, помню, сказал я ему: «Артур, дорогой мой, я даю этой пьесе две недели». А он мне: «Макс, ты неисправимый оптимист. Один вечер, дружище, не больше». Помню, мы даже поспорили на полкроны. Он выиграл. Премьеру играли в Вигане, нашу примадонну освистали, и на следующий день пьесу сняли с репертуара. Мне невольно вспомнился этот случай, когда я увидел мисс Хобсон на сцене.
— Ох, бедный Дж… бедный мистер Фостер!
— Не думаю, чтобы этот молодой человек заслуживал сочувствия, — строго сказал мистер Фоситт. — Вы, вероятно, мало знаете его, а вот я в последнее время виделся с ним довольно часто. Попомните мои слова, успех, если он к нему придет, скажется на нем очень плохо. Не нравится он мне, Салли. Думаю, не будет преувеличением сказать, что это самый эгоистичный молодой человек, которого я знаю. Он напоминает мне старину Билли Фотерджила, с которым я в конце восьмидесятых немало гастролировал. Я вам когда-нибудь рассказывал историю о том, как Билли и один театрал?..
Салли совершенно не хотелось слушать о приключениях мистера Фотерджила. Нелестный отзыв о Джеральде больно задел ее. Она уже собиралась броситься на его защиту, но тут увидела бледное осунувшееся лицо старика. В конце концов, он не хотел обидеть ее. Откуда ему знать про них с Джеральдом?
Она резко сменила тему:
— А Филлмора без меня не видели?
— Филлмора? Как же! На днях, как ни странно, столкнулся с ним на Бродвее. И вы знаете, он вроде бы изменился — уже не такой надутый и чопорный. Может, я к нему несправедлив, но в последнее время мне он порой казался немного высокомерным. Так вот, в эту нашу встречу все было по-другому. Он как будто даже обрадовался мне и был очень любезен.
Салли успокоилась. Видимо, подумала она, ее слова в тот прощальный вечер не пропали даром. Мистер Фоситт, однако, придерживался другой теории по поводу перемен в Избраннике судьбы.
— Осмелюсь предположить, — заметил он, — сказывается благотворное влияние этой юной леди, его невесты.
— Невесты? У Филлмора нет невесты!
— Неужели он не написал вам? Видимо, собирался сообщить при встрече. Да-да, Филлмор помолвлен. Она была с ним, когда мы встретились. Некая мисс Винч. Из театральных кругов, насколько я понял. Очаровательная юная леди и, как мне показалось, весьма разумная.
Салли покачала головой:
— Вряд ли. Филлмор никогда бы такую не выбрал. Волосы морковного цвета?
— Нет, брюнетка, если не ошибаюсь.
— Наверное, разодета…
— Напротив, очень скромная и изящная.
— Тогда вы что-то напутали, — решительно сказала Салли. — Она не может быть такой. Надо будет самой взглянуть. Вы только подумайте, стоит человеку ненадолго уехать, как друзей уже косят болезни, а братьев водят за нос какие-то вампирши!
Стук в дверь прервал ее жалобы. Миссис Мичер ввела в комнату симпатичного низенького господина в очках и с черным чемоданчиком.
— К вам доктор, мистер Фоситт. — Миссис Мичер смотрела оценивающе, словно пытаясь разглядеть симптомы надвигающейся черноты. — Я как раз говорила ему, что вы наверняка подцепили эту новую форму гриппа — испанку. Этим утром умерли еще два человека. Конечно, если верить газетам…
— Не могли бы вы, — обратился к ней доктор, — принести мне стаканчик воды?
— Ну конечно.
— Только не большой. Маленький стаканчик. Дайте воде немного стечь, а когда будете подниматься, постарайтесь не расплескать. Я всегда прошу милых дам, как та, что сейчас нас покинула, — продолжил он, когда дверь за миссис Мичер закрылась, — принести мне стакан воды. Для них это развлечение, нам — спокойнее. Они думают, я собираюсь проделать с этой водой какой-то сложный трюк, а на самом деле, мне просто хочется пить. Что ж, приступим к осмотру.
Осмотр продолжался недолго, и его результаты опечалили доктора.
— Диагноз, который поставил наш добрый друг, оказался верным. Дорого бы я дал, чтобы это было не так, но это так. У вас действительно испанка. Случай не тяжелый. Оставайтесь в постели, а я выпишу вам рецепт. За вами требуется уход. Эта юная леди сиделка?
— Что вы! Вообще-то…
— Конечно, я сиделка, — решительно вмешалась Салли. — Это ведь не трудно, доктор? Я видела: сиделки взбивают подушки. Это я могу. Что-нибудь еще потребуется?
— Главная ваша задача — быть здесь и не впускать эту дивную говорливую леди, которая только что нас покинула. Кроме того, от вас потребуется метко бросать книги и туфли, когда сюда попытается проникнуть мохнатое существо, которое встретилось мне внизу. Если вы с этим справитесь, я могу со спокойным сердцем оставить больного на вас.
— Но Салли, дорогая моя! — обеспокоенно сказал мистер Фоситт. — Не стоит вам терять со мной время. У вас же наверное, тысяча дел.
— Прежде всего, я помогу вам выздороветь. Только выйду на минутку на почту и вернусь.
Через пять минут Салли отправила Джеральду телеграмму, в которой сообщила, что не сможет попасть в Детройт к премьере.
Глава VI ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ ФИЛЛМОРУ
1
Салли смогла выехать из Нью-Йорка только в следующую пятницу. Она прибыла в Детройт в субботу утром и сразу направилась в гостиницу «Статлер». Удостоверившись, что Джеральд остановился здесь же, она позвонила ему в номер, чтобы спускался, пошла в ресторан и заказала завтрак.
Настроение у нее было неважное. Она устала, ухаживая за больным мистером Фоситтом, и не выспалась в поезде. Однако истинная причина ее подавленности была в Джеральде. Он говорил с ней по телефону вяло, без всякого энтузиазма, словно ее приезд после долгой разлуки был событием незначительным. Это ее обидело и озадачило.
Выпив чашку чая, Салли успокоилась. Мужчины по утрам всегда такие. Несомненно, сейчас в ресторан прибежит совсем другой Джеральд, оживленный и бодрый после холодного душа. Ну, а пока официант принес завтрак, и это было как раз то, что ей нужно.
Она наливала себе вторую чашку кофе, когда в ресторан вошел плотный молодой человек и встал в дверях, выискивая кого-то взглядом. Она уже успела заметить его краем глаза, когда он проходил через вестибюль, и заинтересовалась. До чего же этот человек похож на Филлмора, подумала Салли и тут же поняла, что это и есть Филлмор.
Она пришла в замешательство. Что он делает так далеко на Западе? Ей казалось, Филлмор не выезжает из Нью-Йорка. Хотя, конечно же, деловой человек не может сидеть на месте. В любом случае, он был здесь, и она окликнула его. С минуту Филлмор вертел головой во все стороны, кроме нужной, наконец увидел сестру и пошел к ее столику.
— Салли? Ну, надо же! — Держался он как-то нервозно, можно даже сказать, конфузился. Салли списала это на неспокойную совесть: решил вступить в брак без сестринского благословения и теперь не знает, как выложить ей эту новость.
— Что ты здесь делаешь? — продолжал он. — Я думал, ты в Европе.
— Я вернулась неделю назад и все это время ухаживала за несчастным мистером Фоситтом. Он болел, бедняжка. А сюда я приехала посмотреть пьесу мистера Фостера. Знаешь, «Путь иллюзий». Как прошла премьера?
— Не было никакой премьеры.
— Филлмор! Соберись! Премьера была в понедельник.
— Нет. Ты что, не слышала? Из-за этого жуткого гриппа все спектакли отменили. Театры закрыты. Это же было в газетах.
