Это мрачное предчувствіе тревожило повременамъ и самого лорда Стейна. Тѣмъ усерднѣе старался онъ потопитъ свои грустныя думы въ потокѣ вина и свѣтскихъ наслажденій, но неумолимый голосъ судьбы, съ теченіемъ времени, чаще и чаще являлся ему въ видѣ злобнаго духа, грозившаго погубить послѣдніе годы его жизни.
— Я отнялъ у тебя единственнаго сына, говорилъ духъ, почемужь ты думаешь, что рука моя не сильна поразить и тебя, великолѣпный милордъ Стейнъ? Въ моей волѣ заключить тебя въ безвыходную тюрьму, куда упряталъ я сына своего Джорджа. Не дальше какъ завтра я могу поразить тебя безпощадно, и тогда что станется съ твоими шумными забавами на широкомъ рынкѣ житейскихъ треволненій? Разбѣгутся безъ оглядки всѣ твой льстецы, друзья, любовницы, французскіе повара, и въ замѣнъ всего этого ты получишь каморку въ домѣ съумасшедшихъ, гдѣ на соломенномъ матрацѣ валяется сынъ твой, Джорджъ, подъ надзоромъ неумолимыхъ сторожей.
Но великолѣпный милордъ Стейнъ неустрашимо вызывалъ на единоборство грознаго духа, потому-что зналъ онъ вѣрное средство освободиться отъ его нападеній.
Такимъ-образомъ, несмотря на великолѣпіе, блескъ и пышность, не было, вѣроятно, слишкомъ большаго счастья подъ золотыми карнизами Гигантскаго дома съ его закоптѣлыми гербами и вензелями. Не было во всемъ Лондонѣ обѣдовъ блистательнѣе тѣхъ, которые давалъ лордъ Стейнъ; но думать надобно, что одни только гости, упоенные и пресыщенные, наслаждались, какъ слѣдуетъ, всѣми этими благами животнаго и растительнаго царства. Если бы хозяинъ не былъ такимъ значительнымъ лицомъ, тогда, очень можетъ статься, немногіе бы захотѣли пировать въ его раззолоченныхъ чертогахъ, но дѣло извѣстное, что на Базарѣ Житейской Суеты смотрятъ сквозь пальцы на недостатки этихъ людей, «Nous devons regarder à deux fois», говорила одна Француженка, «прежде чѣмъ рѣшимся осудить особу съ достоинствами лорда Стейна». Были, правда, нѣкоторые отъявленные критиканты и брюзгливые моралисты, дерзавшіе возставать открыто противъ его образа жизни; но никто изъ нихъ не думалъ отказываться отъ пригласительныхъ билетиковъ на его обѣды.
— Лордъ Стейнъ человѣкъ безнравственный, это всѣмъ извѣстно, говорила леди Слимгетонъ, но что прикажете дѣлать, когда всѣ наперерывъ добиваются его знакомства? Я не вижу никакихъ причинъ, почему бы мои дочери не могли веселиться на его балахъ.
— Лорду Стейну я одолженъ всей своей каррьерой, говорилъ достопочтенный докторъ Трель, получившій черезъ него епископское мѣсто въ Плимгѣ.
И на этомъ основаніи мистриссъ Трель и ея прекрасныя дочери неукоснительно являлись на всѣ балы и вечера лорда Стейна.
— Я не уважаю его нравственныхъ правилъ, но это не мѣшаетъ мнѣ отдавать должную справедливость превосходнымъ кушаньямъ и винамъ, которыми угощаютъ въ Гигантскомъ домѣ, говорилъ маленькій лордъ Саутдаунъ своей сестрѣ, когда она, бывъ напугана страшными легендами своей матери, вздумала дѣлать выговоры брату.
Нужно ли знать мнѣнія объ этомъ предметѣ сэра Питта Кроли, баронета и члена парламента, оставившаго, съ нѣкотораго времени, свои методическія сходки, и посвятившаго себя вновь дипломатической службѣ? Онъ былъ на этотъ счетъ рѣшителенъ и точень.
— Въ такомъ обществѣ, гдѣ вы увидите достопочтеннаго доктора Треля, и графиню Слингстопъ, присутствіе наше ничѣмъ не можетъ быть скомпрометировано, леди Дженни, говорилъ сэръ Питтъ своей супругѣ. Лордъ Стейнъ занимаетъ высокое мѣсто въ свѣтѣ, и многое, въ нашемъ положеніи, зависитъ отъ его личнаго вліянія. Лордъ и вмѣстѣ намѣстникъ графства — почтенный человѣкъ. Ктому же Джорджъ Гигантъ и я были нѣкогда друзьями въ ранней молодости; мы служили съ нимъ вмѣстѣ при посольствѣ.
Такимъ-образомъ всѣ, безъ исключенія, дѣлали визиты этому великому человѣку. И вы, и я, мой возлюбленный читатель, за счастье почтемъ (не отпирайтесь, пожалуйста) присутствовать на парадномъ обѣдѣ лорда Стейна, если только онъ заблагоразсудитъ послать къ намъ пригласительный билетъ.
ГЛАВА XLVII
Ребекка Кроли въ большомъ свѣтѣ
Наконецъ ласковость и вниманіе мистриссъ Бекки къ представителю джентльменской фамиліи получили достойнѣйшую награду, которой издавна домогалась она всѣми силами своей души. Награда эта состояла собственно въ томъ, что свѣтъ открыто и торжественно призналъ ее добродѣтельною леди. Никакъ нельзя сказать, чтобы она чувствовала искреннее, душевное влеченіе къ добродѣтельной жизни, тѣмъ не менѣе, однакожь, она ясно видѣла, что былъ для нея необходимъ дипломъ съ неопровержимыми свидѣтельствами въ ея непорочности и чистотѣ. Прозорливый читатель, хорошо знакомый съ треволненіями житейскаго базара, отлично понимаетъ, гдѣ и какъ прекрасныя леди добываютъ себѣ дипломы этого рода.
Есть, былъ и будетъ въ городѣ Лондонѣ великій смертный, Тузъ и Набобъ — милордъ Бумбумбумъ. Всякая порядочная леди, съ притязаніями на входъ въ блистательные салоны, обязана напередъ предъявить свою особу въ палаццо милорда Бумбумбума, откуда выходитъ она женщиною съ превосходной репутаціей, и лордъ Chamberlain даетъ ей вожделѣнный дипломъ съ обозначеніемъ ея высокихъ нравственныхъ свойствъ. Такой порядокъ дѣлъ существуетъ съ незапамятныхъ временъ. Какъ сомнительныя письма и товары подвергаются операціи карантинной печи, и затѣмъ, вспрыснутыя ароматическимъ уксусомъ, считаются очищенными и удобными для употребленія, такъ и леди сомнительной репутаціи обязаны, по заведенному порядку, пройдти чрезъ цѣлительную ордалію представленія лорду Бумбумбуму, откуда выходятъ онѣ въ исправленномъ, улучшенномъ и очищенномъ видѣ.
Миледи Барикрисъ, миледи Тюфто, мистриссъ Бьютъ Кроли въ Гемпшпрѣ, и многія другія леди, приходившія въ соприкосновеніе съ мистриссъ Родонъ Кроли, были очень недовольны тѣмъ, что она осмѣлилась явиться въ палаццо милорда Бумбумбума. Такая дерзость, по ихъ понятіямъ, объяснялась исключительно вдовствомъ милорда, при жизни его супруги, миледи Шарлотты Бумбумбумъ, Ребекка, думали онѣ, никогда бы не добилась чести, быть представленной въ этотъ высокій кругъ. Но стоитъ ли доказывать, что всѣ эти сплетни имѣли злонамѣренный характеръ? Я, по крайней мѣрѣ, утверждаю положительно, что всякое слово изъ устъ милорда Бумбумбума, и всякая аттестація изъ его палаццо, должны имѣть для всѣхъ и каждаго силу непреложнаго закона. И со мною согласится всякій, кто имѣлъ наслажденіе созерцать сановитую фигуру милорда Бумбумбума. Я удостоился этого счастія на своемъ вѣку. За четверть вѣка назадъ, я и нѣсколько мальчишекъ изъ одного со мною пансіона, были отпущены, за хорошіе успѣхи въ наукахъ и безпримѣрное прилежаніе, въ Дрериленскій театръ, гдѣ на тотъ разъ давали «Лицемѣра». Даутонъ и Листонъ занимали главныя роли. Давка была страшная.
Очень хорошо. Наступилъ въ жизни Ребекки счастливый день, когда должно было совершиться представленіе ея въ палаццо Бумбумбума. Леди Дженни замѣнила для нея крестную мать. Въ урочный часъ, сэръ Питтъ Кроли и его супруга подъѣхали, въ большой фамильной каретѣ, сооруженной нарочно для этого случая, къ небольшому домику на Курцонской улицѣ, гдѣ, съ великимъ изумленіемъ, наблюдалъ ихъ мистеръ Реггльсъ изъ окна мелочной лавки. Онъ хорошо разглядѣлъ богатѣйшія перья, мелькавшія внутри кареты, и съ уваженіемъ смотрѣлъ на ливрейныхъ лакеевъ съ огромными букетами на груди.
Сэръ Питтъ вышелъ изъ кареты въ блистательномъ мундирѣ, и направилъ шаги въ джентльменскій домикъ, придерживая шпагу. Маленькій Родонъ, стоявшій на окнѣ, улыбался и дѣлалъ дружескіе жесты своей тёткѣ, остававшейся въ каретѣ. Черезъ нѣсколько минутъ сэръ Питтъ обратно вышелъ изъ дому, ведя подъ-руку маленькую леди съ огромными перьями, прикрытую бѣлой шалью. Она придерживала шлейфъ изъ великолѣпной парчи, и подошла къ каретѣ съ такою граціозною осанкой, какъ-будто всю жизнь порхала въ блистательныхъ салонахъ большаго свѣта. Невозможно и выразить чудной прелести, съ какою мистриссъ Родонъ улыбнулась лакею, отворившему дверцу, и сэру Питту, послѣдовавшему за нею въ карету.
Затѣмъ вышелъ Родонъ Кроли въ своемъ полковничьемъ мундирѣ, который ужь довольно поистерся, и былъ нѣсколько узокъ. Онъ хотѣлъ ѣхать за каретой одинъ, въ наемномъ кабріолетѣ; но добрая невѣстка распорядилась иначе. Фамильная карета велика, для дамъ немного нужно мѣста, и притомъ онѣ могутъ держать шлейфы на колѣняхъ, а потому всѣ четверо, какъ добрые родственники, удобно помѣстились въ одномъ экипажѣ. Проѣхавъ Пиккадилли и Сен-Джемскую улицу, карета остановилась у стараго кирпичнаго зданія, гдѣ имѣлъ свою резиденцію милордъ Бумбумбумъ.
