— Смотря на что тратить, — поучительно заметил возчик. — Но ты все же верно говоришь. Мы сейчас это масло не на дело, а на ерунду тратим, потому что работа наша выеденного яйца не стоит. Ценностей у помещиков уже не осталось. Мы просто «масло попусту выжигаем».
Замечание Суня показалось председателю правильным и метким, и на следующий день он послал нарочного в деревню Саньцзя, чтобы тот узнал у Сяо Сяна, как поступать дальше.
Сяо Сян сам был занят этим вопросом. Сообщения из других деревень подтверждали одно и то же: ценностей больше не было, и люди напрасно расходовали силы на их поиски.
«Старый Сунь, пожалуй, прав, — подумал начальник бригады, выслушав нарочного. — Стоит ли «выжигать масло попусту»?
Эти слова поразительно точно характеризовали положение. Сяо Сян вспомнил, как кто-то однажды сказал ему, что руководитель должен ко всему прислушиваться, и особенно к словам обыкновенных простых людей. «Выжигать масло попусту» — вот как раз то, что сейчас происходит. Сяо Сяну вспомнился веселый балагур возчик и его занимательные рассказы про медведя. Он невольно улыбнулся и вполголоса сказал самому себе:
— Про медведя — это, конечно, чепуха, а вот «выжигать масло попусту» — интересная мысль. Действительно, пора переходить к новым формам работы.
Во всех случаях, когда возникали какие-либо затруднения, Сяо Сян неизменно обращался к статьям Мао Цзе-дуна и всегда находил в них нужный ответ. «Учиться у масс и тщательно контролировать низовых руководителей», — таков был смысл ответа.
Сяо Сян тотчас же составил доклад комитету партии и написал двум товарищам, работающим в уездном комитете. Запечатав пакеты, он приказал Вань Цзя свезти их в уездный город.
Затем он разослал милиционеров по деревням района предупредить активистов, в том числе и старика Суня, чтобы на следующий день все пришли на общее собрание.
На следующий день, после завтрака, активисты из разных деревень начали стекаться в Саньцзя.
До начала собрания начальник бригады прошелся по деревне и поинтересовался тем, что думают крестьяне о дальнейших поисках припрятанного помещиками имущества.
Одни уверяли, что если поиски продолжить, то можно будет еще кое-что найти. Другие придерживались иного взгляда, утверждая, что если у помещиков еще что и осталось, то такая мелочь, которой не окупить затраченного времени. Они советовали заняться лучше промыслом, заготовкой топлива и подготовкой к весенним полевым работам.
На собрании было много споров. Но все выступавшие возвращались к одному и тому же вопросу: продолжать поиски или прекратить их? Больше всех говорил и размахивал руками старый Сунь. Некоторые его суждения выслушивались со вниманием, а иные, как всегда, вызывали веселый смех.
Сяо Сян, сидя у стола, записывал речи выступавших. Наконец он отложил ручку в сторону и обратился к собранию:
— Я хочу задать один вопрос: ради чего мы, собственно, боремся с феодализмом?
Ответы поступили разные.
Одни считали, что для того, чтобы отомстить за обиды, нанесенные помещиками простому люду и добить помещиков, другие — для того, чтобы уничтожить эксплуатацию и разделить землю, третьи — чтобы спать на теплых канах, хорошо жить и есть по праздникам пельмени.
Последнее суждение всех рассмешило. Улыбнулся и Сяо Сян.
— Правильно говорите, — согласился он. — Мы делаем революцию именно для того, чтобы построить хорошую жизнь. Но как нам все-таки достичь этой хорошей жизни?
— Мы нынче всё как будто получили: и дома, и землю, и лошадей и даже плуги с боронами, — начал старик Чу. — Гляжу я кругом и не вижу, о чем же нам теперь беспокоиться.
— Говоришь ты, вроде как воду пьешь, которой всегда вдоволь. Неужели так-таки и не о чем беспокоиться? — спросил Чжан Цзин-жуй. — А, скажем, о семенах?
— А о телегах? — добавил старик Сунь. — Снимешь урожай, а без телег будет он у тебя лежать в поле. Как ты его домой доставишь?
— Ну если уж на то пошло, так не о телегах, а прежде всего о крупорушках побеспокоиться надо, — возразил старик Чу.
— Что тебе далась крупорушка? Телега куда важнее.
— А я скажу: не телега, а крупорушка важнее.
— Заладил свое! Да без телеги-то с лошадьми что делать будешь?
— А без крупорушки твои лошади ни на что и не нужны!
Сяо Сян поднялся и, желая положить конец пререканиям, постучал по столу:
— Тише! К чему эти споры? Без телеги не обойдешься, без крупорушки также. То и другое необходимо. Значение нашего переворота заключается в том, что в результате его вся земля и все орудия производства перешли из рук тунеядцев в руки трудового народа. Теперь перед нами стоит задача расширять сельскохозяйственное производство. Однако в нашем районе лошадей не хватает. Поэтому нужно конфискованное у помещиков золото и серебро продать, а на вырученные деньги купить лошадей!
Наконец отозвался молчавший до сих пор Го Цюань-хай:
— Дело очень хорошее. Если купим, например, пятьдесят-шестьдесят лошадей, у нас в деревне в каждой семье будет по лошади.
— Когда у каждого будут лошадь, телега и крупорушка, всякие трудности кончатся, — продолжал начальник бригады. — Сейчас надо скорее завершить передел земли и начать подготовку к весеннему севу, а то того и гляди снег растает. Время человека не ждет. Возможно, конечно, что у помещиков еще кое-что и осталось…
Сяо Сян не закончил. В комнату быстро вошел связной, прискакавший из уездного города. Он молча вручил начальнику бригады пакет. Это оказалась новая инструкция провинциального правительства.
Сяо Сян поручил Го Цюань-хаю вести собрание, а сам углубился в чтение инструкции.
В инструкции говорилось, что движение за передел земли приняло широкие размеры. Необходимо поэтому закрепиться на завоеванных позициях, исправить ошибки, допущенные в отношении середняков. Конфискованное у помещиков имущество немедленно разделить между нуждающимися, до весеннего сева закончить передел земли и подготовить условия для расширения сельскохозяйственного производства. Инструкция рекомендовала всем активистам районов и уездов обстоятельно изучить и подвергнуть на своих собраниях широкому обсуждению последнюю статью, напечатанную в газете «Дунбэйжибао».
Начальник бригады, составив ответ на полученное письмо и отпустив связного, вместе с другими занялся подсчетом людей, принявших участие в борьбе против помещиков. В борьбе участвовало восемьдесят процентов всего населения. Естественно возникал вопрос, из кого же состоят оставшиеся двадцать процентов. Ведь не могли же это быть помещики? Конечно, нет! Кто же, в таком случае?
— Разные тут люди. Есть просто бездельники, а есть и такие, которые ни в чем не хотят принимать участия, — разъяснил Го Цюань-хай.
— Вот, например, старуха Ван из нашей деревни. Она в крестьянский союз ни разу не заходила.
— А что за человек старуха Ван? — поинтересовался начальник бригады.
— Бедняки они. Из-за этого старший сын никак жениться не может. Кто за такого голодранца дочь отдаст?
— На этом собрание наше закончим, — сказал, поднимаясь, Сяо Сян. — Всем вам, когда вернетесь домой, нужно будет подумать, какими способами подтянуть отстающих и вовлечь их в наше движение. Надо чтобы все, кроме помещиков и их прихвостней, объединились в нашем крестьянском союзе. Завтра я сам буду в деревне Юаньмаотунь и помогу…
Старик Сунь весь просиял:
— Если начальник Сяо к нам опять вернется, это будет очень хорошо. У нас и помещение крестьянского союза просторное и теплое, и люди понимающие, не то, что здесь… Садись в мои сани. Двух трубок выкурить не успеешь, как я тебя в наши края доставлю.
— И чего ты все болтаешь да болтаешь? — прервал его возмущенный старик Чу. — Слова сказать никому не даешь. Дай хоть спросить-то! Начальник, а как нам все-таки быть с бездельниками? Тоже их в союз привлекать?
— Обязательно. Привлечь и начать перевоспитывать. Ну, пора ехать, — заторопился начальник бригады.
Длинные вечерние тени лежали на порозовевшем снегу, когда сани старика Суня въехали в деревню Юаньмаотунь. Сяо Сян остановился в крестьянском союзе, в комнате Го Цюань-хая.
Этой же ночью начальник бригады и председатель крестьянского союза составили список тех, кто по разным причинам пассивно относится к крестьянскому движению, и долго говорили о способах их привлечения, но так ничего и не решив, легли спать.
«С чего же тут начинать?» — мучительно спрашивал сам себя Сяо Сян, лежа на кане с открытыми глазами.
Он встал, прибавил света в масляной лампе, достал вчерашний номер газеты «Дунбэйжибао» и на второй странице наткнулся на заметку, в которой как раз говорилось о методах работы с отсталыми.
— Старина Го! Старина Го! Вставай! Нашел! — растолкал Сяо Сян Го Цюань-хая, и они вдвоем принялись оживленно обсуждать опыт, описанный в заметке.
