— О!
— Да. Загнулось на гастролях. В Нью-Йорке его так и не поставили, Айк Шуман не позволил. Сценарий нуждался в Доработке, номера нуждались в доработке, декорации были не те. А пока они пытались на скорую руку хоть что-то исправить, возникли проблемы с актерами, и профсоюз все прикрыл. На самом деле, так даже лучше, и я тогда обрадовалась, потому что мы потратили еще больше, а это и так обошлось в целое состояние. Потом Филлмор поставил еще одну пьесу Джеральда Фостера, и она провалилась. Продержалась с неделю. Говорят, новая пьеса, которую сейчас репетируют тоже плохая. Называется «Дикая роза» или что-то в этом духе. К Филлмору отношения это уже не имеет.
— Но… — Салли попыталась вставить слово, однако миссис Филлмор продолжала.
— Ничего не говори, а то я никогда не закончу. В общем, ты же знаешь бедолагу Филлмора. Любой другой притих бы и на время залег на дно, но Филлмор-то из тех, чья лошадь обязательно выиграет в следующем забеге. Послушать его, так большие прибыли ждут нас прямо за углом. Смешно, ведь вижу, какой он болван, и все же люблю его до смерти… Хотя, кажется, я тебе уже говорила… Он подумал, что все вернет, организовав этот боксерский матч вчера в Джерси-Сити. И может, если бы это сошло благополучно, он снова оказался бы на плаву. Но, кажется, все, до чего он дотрагивается, превращается в прах. За день до матча пентюх, который собирается выйти против чемпиона, позволяет собственному спарринг-партнеру уложить себя и выставить на посмешище. И это при газетчиках! Наверное, ты уже видела отчеты. Они такую историю раздули. Ну, тут всему настал конец. Зрители никогда особенно не верили, что у этого парня, Клопа Батлера, в бою с чемпионом есть хоть один шанс, а когда они прочитали, что он не способен справится даже со спарринг-партнерами, и те гоняют его по всему рингу, они просто решили остаться дома. Бедный Филл! Это был сокрушительный удар. Его ободрали как липку. Зал не был заполнен и на четверть, а боксеры потребовали заплатить им еще до того, как дадут себе труд выйти на ринг. Вот такие дела!
Салли с ужасом выслушала этот перечень несчастий.
— Ох, бедный Филл! — воскликнула она. — Какой кошмар!
— Да уж, тяжело.
— Но ведь «Путь иллюзий» пользуется большим успехом? — сказала Салли, желая отыскать хоть какой-нибудь просвет.
— Пользовался. — Миссис Филлмор снова покраснела. — Ужасно, что я должна тебе об этом сказать.
— Пользовался? Значит, теперь нет? А мне казалось, Эльза была такая популярная. Я читала об этом в Лондоне. Это было даже в английских газетах.
— Да, она стала популярной, — сухо ответила миссис Филлмор. — Настолько популярной, что все продюсеры Нью-Йорка выстроились в очередь. Не успел Филлмор отплыть в Англию, она уведомила нас, что уходит, и подписала контракт с Гоблом и Коном, которые предложили ей главную роль в одной пьесе.
— Она не могла так поступить! — воскликнула Салли.
— И все же поступила. Сейчас она на гастролях. Мне пришлось сообщить новость бедняге Филлмору прямо в порту. Для него это был удар. Должна сказать, вряд ли это можно назвать честной игрой. Я понимаю, в бизнесе не до сантиментов, но в конце концов шанс Эльзе дали мы. Вот только Филлмор не повесил над театром светящуюся вывеску с ее именем, а Гобл и Кон особо оговорили это в контракте, так что остальное уже не имело значения. Люди вообще такие.
— Но Эльза… она такой не была.
— Они все такими становятся. Подвернулась удача — хватай. И, наверное, винить их нельзя. Ты же не ждешь, что кошка откажется от валерьянки. Впрочем, она могла бы подождать до окончания сезона в Нью-Йорке. — Миссис Филлмор накрыла ладонью руку Салли. — Ну, вот я и закончила, и поверь мне, это было нелегко. Ты не представляешь, как мне жаль, Салли. Я бы миллион долларов отдала, лишь бы этого не случилось. Да и Филлмор. Вряд ли я виню его, что он струсил и не смог тебе сам все рассказать. Ему просто не хватило мужества прийти и покаяться, что он промотал твои деньги. Он так надеялся, что у него выгорит с этим боксом и он сможет вернуть тебе то, что ты ему одолжила, но ничего не вышло.
Салли молчала. Как странно, подумалось ей, эта комната, в которой она надеялась зажить так счастливо, с самого начала оказалась в центре урагана дурных вестей и горьких разочарований. И сильнее всего она мучилась от разочарования. Она всегда любила Эльзу, а Эльза, кажется, любила ее. Ей пришло на память то письмо, полное признательности… Значит, это было неискренне. Ужасно. Бессердечно, эгоистично. Словом, ужасно…
— Это… — Салли задохнулась, и от возмущения на глазах у нее выступили слезы. — Это… отвратительно! Я… я не о деньгах. Не повезло и не повезло. Но Эльза… Миссис Филлмор пожала квадратными плечами.
— Такое не редкость в шоу-бизнесе, — сказала она, — да и вообще в бизнесе, я подозреваю, если приглядеться поближе. Конечно, для тебя это тяжелый удар, ведь Эльза с тобой дружила и могла бы подумать о тебе после всего, что ты для нее сделала. Но не могу сказать, чтобы меня все это очень удивило. — Миссис Филлмор говорила быстро, и Салли смутно догадывалась, что разговор помогает ей в тяжелую минуту. Молчание сейчас было бы невыносимым. — Я играла с ней в одной труппе, а иногда мне кажется, что человека не узнаешь хорошенько, пока не выйдешь с ним вместе на сцену. Эльза — ничего, просто в ней уживаются две души. Как будто раздвоение личности, знаешь. Она ужасно тебя любит. Я знаю. Она сама всегда говорила. И не врала. Она на все готова ради тебя, если это не касается работы. Когда речь заходит о карьере, ты не в счет. Все не в счет. Даже ее муж. Вот это забавно. Если, конечно, можно так сказать. Меня от этого просто трясти начинает.
— Что тут забавного? — понуро спросила Салли.
— Тебя там не было, так что ты ничего не видела, а я была с ними все время и знаю совершенно точно: он женился на ней только потому, что считал ее, ну., полезной. Он вообще не обращал на нее внимания. Потом она произвела фурор в Чикаго, тут-то он и начал увиваться вокруг. А теперь выходит, его надули. Она бросила его спектакль и ушла. Это все равно как жениться на приданом и обнаружить, что у девицы ни гроша за душой. Да и она в общем-то обманулась. Я абсолютно уверена: она-то думала, он станет великим драматургом и будет ее проталкивать. Но что-то непохоже, что его ждет успех. В общем, отношения у них напряженные. Я слышала, он пьет. Кто-то, кто его видел, сказал мне, что он совсем расклеился. Ты его не встречала?
— Нет.
— Я подумала, ты могла случайно с ним столкнуться. Он ведь живет напротив.
Салли вцепилась в подлокотники кресла.
— Живет напротив? Джеральд Фостер? Как это?
— На этом этаже, — сказала миссис Филлмор, ткнув большим пачьцем в сторону двери. — Ты не знала? Ну, правильно. Я так и думала. Они же туда въехали после того, как ты умчалась в Англию. Эльза хотела быть к тебе поближе и чуть не умерла от радости, узнав, что та квартира пустует. Видишь, она тебя правда любит. Если бы она тебя не любила, стала бы она селиться напротив? Любовь любовью, но она бросила спектакль и разорила тебя, когда ей представился шанс хоть немного улучшить свое положение. Забавно, правда?
На выручку Салли пришел телефонный звонок, избавивший ее от необходимости отвечать. Она прошла через комнату и сняла трубку.
— Алло?
В голосе Рыжика звучало ликование.
— Привет. Вы дома? Все в порядке. В смысле, с тем парнем.
— Да?
— Ну тот, с собаками, помните? — Неудержимое веселье пошло на убыль. Его чувствительное ухо, кажется, уловило недостаток радости в ее голосе. — Я только что звонил ему и обо всем сговорился. Если, — добавил он не слишком решительно, — вы все еще хотите участвовать в этом.
Салли колебалась, но лишь мгновение.
— Ну что вы! Конечно, — сказала она твердо. — С чего вы взяли, что я передумала?
— Я решил… То есть мне показалось… Не знаю.
— Не выдумывайте. Я немного обеспокоена, и когда вы позвонили, сразу не переключилась. Конечно, покупайте, Рыжик. Я очень рада.
— Вы беспокоитесь? Какой ужас!
— Да ничего!
— Случилось что-нибудь?
— Как-нибудь переживу. Я молодая и крепкая. Рыжик немного помолчал.
— Конечно, я не хочу вмешиваться, но, может, вам нужна помощь?
— Нет, Рыжик. Правда, нет. Я знаю, вы готовы на все, но об этом я должна позаботиться сама. Когда вы отправляетесь на место?
— Думал поехать сегодня после обеда. Так, оглядеться.
— Сообщите мне, каким поездом, и я приду проводить вас.
— Замечательно. Тогда до скорого.
— До скорого, — сказала Салли.
Миссис Филлмор, на время застывшая, как бывает с людьми, присутствующими при телефонном разговоре, который их не касается, ожила, когда Салли повесила трубку.
— Салли, — сказала она, — я думаю, теперь нам следует обговорить, что ты собираешься делать дальше.
