По предъявлении такого требования толстяк снизошел до того, что приказал коридорным внести багаж джентльменов, и, шествуя впереди по длинному темному коридору, ввел их в большую плохо меблированную комнату с грязным камином, в котором маленький огонек делал отчаянные попытки казаться бодрым, но быстро поникал под влиянием унылой обстановки. По прошествии часа путешественникам подали по куску рыбы и мяса, и когда с обедом было покончено, мистер Пиквик и мистер Питер Магнус придвинули свои стулья к камину и, заказав бутылку самого скверного портвейна по самой высокой цене, на радость хозяину, принялись за грог к собственному своему удовольствию.
Мистер Питер Магнус был от природы весьма общителен, а грог творил чудеса, извлекая из его груди самые сокровенные тайны. Сообщив всяческие сведения о себе самом, своей семье, своих связях, своих друзьях, своих шутках, своей профессии и своих братьях (болтливые люди могут много порассказать о своих братьях), мистер Магнус в течение нескольких минут созерцал мистера Пиквика в голубом свете сквозь цветные стекла своих очков, а затем сказал с застенчивым видом:
— А как вы думаете, как вы думаете, мистер Пиквик, зачем я сюда приехал?
— Честное слово, — сказал мистер Пиквик, — я никак не могу угадать. Быть может, по делу.
— Отчасти вы правы, сэр, — ответил мистер Питер Магнус, — а отчасти не правы. Попытайтесь еще раз, мистер Пиквик.
Право же, — сказал мистер Пиквик, — я должен просить у вас пощады! Как вам угодно, можете не говорить, но мне не угадать, хотя бы я строил предположения всю ночь.
— Ну, в таком случае… хи-хи-хи! — начал мистер Питер Магнус, застенчиво хихикая, — что вы скажете, мистер Пиквик, если я приехал сюда сделать предложение, сэр, а? Хи-хи-хи!
— Что я скажу? Вы, по всей вероятности, достигнете цели, — ответил мистер Пиквик, посылая одну из своих лучезарных улыбок.
— Ну! — воскликнул мистер Магнус. — Но вы действительно так думайте, мистер Пиквик? Вы так думаете?
— Конечно, — сказал мистер Пиквик.
— Нет, вы шутите!
— Право же, не шучу.
— Ну, в таком случае, — сказал мистер Магнус, — открою вам маленький секрет: я тоже так думаю. Я даже скажу вам, мистер Пиквик, хотя я от природы ужасно ревнив… чудовищно ревнив: леди находится в этом доме!
С этими словами мистер Магнус снял очки, чтобы подмигнуть, и снова надел их.
— Так вот почему вы так часто выбегали из комнаты перед обедом, — лукаво заметил мистер Пиквик.
— Тес! Да, вы правы, так оно и было, а впрочем, я не так глуп, чтобы пойти повидаться с ней.
— Вот как!
— Да, не следует это делать, знаете ли, сейчас же после путешествия. Лучше подождать до завтра, сэр, шансов будет вдвое больше. Мистер Пиквик, сэр, в том саке у меня платье, а в том футляре — шляпа, от которых я жду неоценимых услуг, сэр, благодаря тому впечатлению, какое они произведут.
— В самом деле? — отозвался мистер Пиквик.
— Да, вы, вероятно, заметили, как я о них беспокоился сегодня. Я не верю, мистер Пиквик, чтобы можно было приобрести за деньги второй такой же костюм и такую же шляпу.
Мистер Пиквик поздравил с такой покупкой счастливого владельца неотразимой одежды, и мистер Питер Магнус в течение нескольких секунд был, по-видимому, погружен в размышления.
— Она — милое созданье, — сказал мистер Магнус.
— Да? — сказал мистер Пиквик.
— Очень! — сказал мистер Магнус. — Очень! Она живет милях в двадцати отсюда, мистер Пиквик. Я узнал, что она приедет сюда сегодня вечером и пробудет здесь все завтрашнее утро, и вот я приехал, чтобы воспользоваться удобным случаем. Мне кажется, мистер Пиквик, гостиница — подходящее место для того, чтобы сделать предложение одинокой женщине. Пожалуй, она сильнее почувствует одиночество во время путешествия, чем у себя дома. Как вы думаете, мистер Пиквик?
— Считаю это весьма вероятным, — ответил сей джентльмен.
— Прошу прощенья, мистер Пиквик, — сказал мистер Питер Магнус, — но я от природы довольно любопытен: с какой целью приехали сюда вы?
— По делу, далеко не столь приятному, сэр, — ответил мистер Пиквик, краснея при одном воспоминании. — Я приехал сюда, сэр, с целью разоблачить предательство и обман одной особы, чьей правдивости и честности я слепо доверял.
— Ах, боже мой! — сказал мистер Питер Магнус. — Это очень неприятно. Полагаю, это леди? Э? А! Хитрец, мистер Пиквик, хитрец! О нет, мистер Пиквик, ни за что на свете, сэр, не стал бы я касаться ваших чувств. Это мучительная тема, сэр, весьма мучительная. Не обращайте на меня внимания, мистер Пиквик, если вам хочется излить свои чувства. Я знаю, что значит пережить измену, я сам это испытал три-четыре раза..
— Я вам весьма признателен за сочувствие, с каким вы отнеслись к тому, что считаете моим несчастьем, — сказал мистер Пиквик, заводя свои часы и кладя их на стол, — но…
— Нет, нет! — перебил мистер Питер Магнус. — Не слова больше: это мучительная тема. Я понимаю, понимаю! Который час, мистер Пиквик?
— Уже за полночь,
— Ах, боже мой, пора спать. Не следует засиживаться. Я буду бледен завтра, мистер Пиквик.
При одной мысли о такой беде мистер Питер Магнус позвонил служанке, и когда полосатый сак, красный сак, кожаный футляр и пакет в оберточной бумаге были доставлены в его спальню, он вместе с подсвечником, покрытым японским лаком, удалился в одно крыло дома, тогда как мистера Пиквика с другим подсвечником, покрытым японским лаком, проводили по бесконечным извилистым коридорам в другое крыло.
— Вот ваша комната, сэр, — сказала служанка.
— Прекрасно, — ответил мистер Пиквик, озираясь.
Это была довольно большая комната с двумя кроватями и камином; в общем, более комфортабельное помещение, чем склонен был ожидать мистер Пиквик, основываясь на кратком своем знакомстве с теми удобствами, которые можно было найти в «Большом Белом Коне».
— Надеюсь, другая кровать никем не занята? — осведомился мистер Пиквик.
— О нет, сэр.
— Прекрасно. Велите моему слуге завтра в половине девятого принести горячей воды, а сегодня он мне больше не понадобится.
— Слушаю, сэр.
И, пожелав мистеру Пиквику спокойной ночи, служанка ушла и оставила его в одиночестве.
Мистер Пиквик сел в кресло у камина и отдался потоку бессвязных мыслей. Сначала он подумал о своих друзьях и задал себе вопрос, когда же они присоединятся к нему; потом мысли его обратились к миссис Марте Бардл, а от этой леди, естественно, перекочевали к грязной конторе Додсона и Фогга. От Додсона и Фогга они по касательной поплыли к самому центру истории странного клиента, а затем вернулись к «Большому Белому Коню» в Ипсуиче, с достаточной ясностью давая понять мистеру Пиквику, что он засыпает. Поэтому он встал и начал раздеваться, как вдруг вспомнил, что оставил свои часы внизу на столе.
Часы эти пользовались особой любовью мистера Пиквика, который носил их под сенью своего жилета в течение большего числа лет, чем считаем мы себя вправе здесь указывать. Мысль о том, чтобы лечь спать, не слыша их мерного тикания под подушкой или в туфельке над головой, не вмещалась в мозгу мистера Пиквика. Так как час был поздний и ему не хотелось звонить среди ночи, то он надел фрак, который только что снял, и, взяв в руку подсвечник, покрытый японским лаком, стал потихоньку спускаться по лестнице.
Чем дальше спускался мистер Пиквик, тем больше как будто обнаруживалось лестниц, по которым предстояло спускаться, и снова и снова, когда мистер Пиквик попадал в какой-нибудь узкий коридор и начинал поздравлять себя с прибытием в нижний этаж, появлялась перед его изумленными глазами новая лестница. Наконец, он добрался до вестибюля с каменным полом, который ему запомнился при входе в дом. Он исследовал коридор за коридором; обозрел комнату за комнатой; наконец, собираясь в отчаянии отказаться от поисков, он открыл дверь той самой комнаты, где провел вечер, и увидел на столе забытые им часы.
Мистер Пиквик с торжеством схватил часы и направил свои стопы обратно в спальню. Если путешествие его в нижний этаж было сопряжено с трудностями и неуверенностью, то обратный путь оказался несравненно более сложным. Ряды дверей, украшенных башмаками всех видов, фасонов и размеров, тянулись, разветвляясь, во все стороны. Несколько раз повертывал он осторожно ручку ведущей в спальню двери, которая была похожа на его дверь, но ворчливый окрик, доносившийся из-за нее: «Кто там, черт подери?», или: «Что вам здесь нужно?» — заставлял его удаляться на цыпочках с изумительной быстротой. Он был на грани отчаяния, но тут его взгляд упал на открытую дверь. Он заглянул в комнату. Наконец-то! Здесь было две кровати — он прекрасно помнил, как они стояли, — и огонь в камине еще горел. Его свеча, не отличавшаяся величиной, когда он ее получил, оплыла от сквозняков во время его скитаний и погасла, как только он закрыл за собой дверь. «Неважно, — сказал мистер Пиквик, — я могу раздеться при свете камина».
