пытался достать ее для тебя, – говорит мистер Харт.
Его глаза блестят от волнения, но я не слышу его. Он еще не ощущает перемены.
Я хочу развернуть подарок, но что-то не так. Я вожу рукой над коричневой бумагой. Закрываю глаза и слушаю. Чувствую перепады и переходы. Теплый воздух. Холодный воздух.
Да, это точно оно. Нужно скорее искать укрытие.
– Клара? В чем дело?
– Что-то происходит.
– Ты о чем?
Я смотрю в небо.
– Нужно где-то укрыться.
Мистер Харт вскидывает голову.
Я чувствую ее еще до того, как вижу: перемену в атмосфере. Давление. Туман рассеивается, обнажая тучи, такие темные, что они поглощают солнечный свет. Вдали поднимается ветер – сильные порывы, которые никто из ведьм не вызывал.
– Ты права.
И тут из динамиков раздаются пять громких коротких звонков.
Один длинный – конец урока.
Два коротких – начало урока.
Пять коротких – экстренный случай.
– В актовый зал, – велит мне мистер Харт.
Небо темнеет прямо на глазах. Над нами клубятся тучи, словно волны в бушующем море.
Я запихиваю нераспечатанный подарок в сумку и перекидываю ее через плечо.
– А как же вы?
– Я сразу за тобой. Беги! – тревожно восклицает мистер Харт.
Буря близко.
Буря, которую мы не вызвали и к которой совершенно не готовы.
И она очень сильная.
«О Солнце, ты же ведьма. Заведи себе кота».
– Всему свое время
В актовом зале шумно. Все кричат, зовут друг друга. Стоят гвалт и суматоха.
За все двенадцать лет обучения в нашей школе я впервые слышу, чтобы тревога сработала вне запланированного обучения по землетрясениям или пожарам. В помещении темно, за большими окнами виднеется зловещее небо.
– Все в подвал! Живо! – кричит мистер Донован из глубины актового зала.
Ученики бегут вниз под вой сирены.
Снаружи поднимается ветер. Мисс Сантайл и миссис Темперли, наш школьный психолог, шепчутся о чем-то, но я могу уловить лишь несколько фраз.
Им интересно то же, что и всем остальным: чем заняты ведьмы, отвечающие за этот регион?
Буря налетела так внезапно, что у руководства просто не было времени связаться с местными ведьмами. А помогать им опасно – если направить на грозовой очаг слишком много конфликтующей энергии, все может стать только хуже. Если кто-то из учителей попытается вмешаться, его могут уволить.
Впрочем, это все равно неважно, ведь ни у кого из них не хватит сил справиться с такой мощной бурей.
Нам придется довериться ведьмам, отвечающим за здешний регион. Но глядя на чернеющее небо за окном, доверять становится все сложнее.
Я несусь вниз, в подвал, но вдруг застываю на месте. Ужас растекается по телу, как лава по вулкану, – горячий, густой и тяжелый. Сумрак остался снаружи: изучает широкие просторы школьного городка.
Я скидываю сумку и разворачиваюсь. Мчусь вверх по лестнице, проталкиваясь сквозь поток людей. Кто-то окликает меня, но я не останавливаюсь.
Я выбегаю из актового зала и устремляюсь к деревьям.
– Сумрак! – кричу я, лихорадочно осматриваясь вокруг. – Сумрак! – снова зову я, отбегая дальше от актового зала.
В небе раздается громкий треск, и начинается дождь. Огромные тяжелые капли падают с неба, и через пару секунд я уже вся мокрая. Смахнув воду с лица, я мчусь к деревьям.
– Сумрак!
Уже в глубине леса ищу хоть какие-то следы своего кота.
«Не останавливайся, ищи».
Я спотыкаюсь о какой-то большой корень и падаю в грязь. Боль пронзает ногу. Не обращая внимания, я заставляю себя подняться.
Вторая гроза следует за первой. Так темно. Я уже почти ничего не вижу.
Нужно найти Сумрака.
Лодыжка пульсирует. Наступив на больную ногу, я едва не падаю.
Небо озаряется светом, когда молния разрезает тучи.
Один.
Два.
Бах!
Гром такой сильный, что отдается в груди и оседает в животе.
И вдруг я замечаю его. Нашла. Его держит незнакомец.
Я бросаюсь к нему и хватаю Сумрака.
– Он прятался у сарая. Увидел его, когда запирал дверь, – говорит незнакомец. – Твой?
Я киваю.
Спаситель Сумрака – высокий и худощавый азиат с золотисто-бронзовой кожей и густыми черными волосами, мокрыми от дождя. Его промокшая утепленная рубашка прилипает к телу, руки испачканы в земле.
– Спасибо, – благодарю я, уткнувшись лицом в шерстку Сумрака, отчего мой голос звучит глухо. – Я Клара, а это Сумрак, – говорю я сквозь шум дождя.
– Сан, – представляется спаситель.
Ливень хлещет по нам. Очередная вспышка молнии освещает тучи. Громкий треск разрывает небо. Я отскакиваю назад как раз вовремя – молния ударяет в ближайшее дерево. Земля дрожит.
– Уходим отсюда! – кричит Сан.
Мы бежим к актовому залу. Я прижимаю Сумрака к груди и мчусь, превозмогая жгучую боль в лодыжке, ветер и дождь. Но когда мы сворачиваем за угол, я замечаю что-то вдали. Щурясь сквозь льющуюся по лицу воду, различаю троих мальчишек, стоящих посреди поля. Они вытягивают руки перед собой. У меня дурное предчувствие.
– В чем дело? – спрашивает Сан, перекрикивая завывания ветра.
Я показываю на учеников.
– Нельзя их тут бросать.
Сан смотрит на актовый зал, а потом на небо. Еще одна вспышка молнии разрезает тучи, а секундой позже раздается раскат грома. Небо оживает. Совсем скоро две грозы сольются воедино, и на школу обрушится смерч.
– Черт! – ругается Сан, но бежит к полю.
– Вы что творите? – кричу я, подбегая к мальчишкам.
Новенькие. Учатся на факультете управления погодой. Им ни за что не хватит сил остановить бурю.
Троица молчит. Их руки вытянуты, лица напряжены. Все они скоро будут истощены. Я чувствую это.
Когда в одном погодном явлении слишком много энергии, ты создаешь непрерывную петлю – замкнутый круг – с солнцем, используя все больше и больше магии, чтобы остановить постоянно усиливающуюся бурю. И справиться с таким невозможно. Если остаться в петле надолго, магия сгорит, как провод при коротком замыкании.
Я протягиваю Сану Сумрака и подхожу к мальчишкам.
– У вас истощатся силы! – кричу я. – Если не остановитесь, лишитесь магии!
Но они слишком поглощены процессом и не слышат меня. Я хватаю одного из мальчишек за плечо и трясу его. Он выглядит растерянным, но прекращает вливать энергию в бурю.
– Останови своих друзей, пока их силы не истощились! – кричу я ему.
Он хватает их за руки и тянет. Они вздрагивают, и их концентрация рушится, а энергия рассеивается.
– Ты ведь Кевин? – спрашиваю я, глядя на первого мальчика.
Он кивает.
– Мы просто… мы подумали, что сможем помочь, – произносит он, готовый расплакаться.
Мы все насквозь промокли, ветер нещадно хлещет по нам.
– Буря слишком сильная, – говорю я. – Вы ничего не сможете сделать.
