именно закончится вся эта история. Потребует ли Жон Арк платы за свою помощь и если да, то какая это будет плата? А если не потребует, что ей делать? Что будет, если силу девы вернуть не получится? Не придется ли делить её на двоих?
У Жона же мысли были самыми простыми. Он просто думал о том, что морально устал от всего того дерьма, что случилось в его жизни с тех пор, как он решил стать охотником. Начиная с жизни Ниота, которую он увидел в первую же ночь, и которая до сих пор ему аукается, заканчивая всей этой фигней с Эмбер и чуть не случившимся прорывом в иной мир.
Они подошли к двери, около которой Глинда остановилась, показав, что они пришли, Жон, уже просто по привычке, принюхался, определяя, кто находится за дверью.
— Кто был четвертым членом их группы? — спросил Жон, нахмурившись.
— Девушка, в документах указано имя Минт, — Глинда не совсем поняла, в чем дело, открыв дверь.
А вот Жон всё понял. Тогда, в столовой, он видел только саму Синдер и двух её подручных, Меркури и Эмеральд. Четвертого члена команды, гуманоидный дракон не видел, но стоило ему только войти в типовую комнату для студентов. В глаза сразу же бросилась девушка с черными волосами и ярко зелеными глазами, та самая Минт.
— Что ж, этого следовало ожидать, — тихо, просто думая вслух, заметил Жон, щелкнув пальцами, заставив фантома развеется со звуком разбитого стекла.
— Да, действительно, этого следовало ожидать, — отозвалась Синдер, которая подозревала подружку Романа в чем-то подобном, после того как дракон раскрыл, что её проявление — это не только банальные иллюзии.
— Это была напарница Торчвика, — Глинда тоже быстро обо всем догадалась.
— Да, крайне талантливая личность, — Жон на мгновение прикрыл глаза. Злиться было бессмысленно. — Но ничего уже не поделаешь, да и пришли мы сюда за другим.
Синдер на эти слова сжала зубы и приготовилась к драке. Судя по тому, что она видела, победить императорского дракона у неё не было и шансов, но она не собиралась умирать так просто, без сопротивления.
— Ещё одна, — Жон уже начал задумываться над способом как-нибудь поправить свою репутацию, пока он, подобно Лиаму, не получил очередное прозвище, связанное с резней или убийствами. — Уймись, мы лишь хотим понять, что ты сделала с украденной силой и можно ли обратить это вспять.
На нем все ещё висело достаточно усилений, чтобы особо не переживать о резких движениях со стороны оппонента, да и Глинда не просто так считалась одной из сильнейших охотниц мира. Так что Жон совершенно спокойно погладил рукой воздух, извлекая из груди Синдер необходимое ему количество божественной силы, отчего его руки окутались золотистым сиянием.
Глинда уже видела, как Жон делал нечто подобное, зато остальные были удивлены происходящим. Первой среагировала Синдер окутавшаяся стихийной магией.
— Уймись, — бросил Жон, сделав резкое движение рукой, после чего сила девы иссякла. — Я же сказал, что не собираюсь тебе вредить, просто посмотрю, что вы там натворили.
— Что ты сделал? — Синдер попыталась ещё раз вызвать силу девы и у неё получилось.
— Развеял магию. Способности это не отнимает, но если попытаешься напасть, то получишь Печать Тишины, которая лишит тебя магических сил на пару часов, — Жон продолжал делать один жест за другим, иногда бормоча под нос необходимые заклятия и молитвы. — Ну что ж, все очень даже неплохо, скорее даже хорошо.
— И что тут хорошего, — спросила Эмбер с некоторым сомнением прислушиваясь к себе. Было что-то странное в этом сиянии, полая Дева никак не могла понять, что именно.
— Она не поглощала твою душу сама, это сделало существо, живущее в её теле, но тварь не полноценная, фактически это просто сосуд, что должен был хранить в себе силу. Я так понимаю, что это Гримм, созданный Темной Королевой, — это был не вопрос, просто размышление вслух, которое Жон тут же поддержал заклинанием Изгнания.
Синдер тут же скрутило, когда из её спины вырвалось черное нечто, что почти сразу же начало распадаться черным и сиреневым дымом. Черный дымок Жона не волновал совершенно, изгнанная тварь не могла существовать сама по себе и тут же умерла, распадаясь на энергию, что почти сразу же утекала куда-то за пределы мира, то ли в одну из сопредельных реальностей, то ли вообще к темному Брату, где бы эта тварь не обреталась. Сиреневым же цветом отдавала душа Эмбер, осколок которой Жон собрал у себя в левой руке.
— Как самочувствие? — спросил гуманоидный дракон у девушки, что только что избавилась от продолжительной одержимости.
— Иди… к демону… — кое-как смогла выдохнуть Синдер, которую отпустили судороги. Столь долгое соседство с тварью, которая жаждет негативных эмоций, просто не могло не давить на голову, да и поводок на свою слугу Салем повесила, куда же без этого.
Моментально переоценка ценностей и личности не происходит, но это был тот случай, когда разум начинает протестовать против столь привычных чувств. Каша у неё была в голове, говоря проще.
— Будем считать, что это означает «приемлемо», — Жон нашел это забавным, но сейчас есть дела и поважнее.
Поманив Эмбер рукой, он извлек второй кусок души, который был заключен в подаренном кольце. Имея в руках обе половинки, теперь нужно было соединить их. К сожалению, просто приложить их друг к дружке мало, надо полноценное духовное исцеление, что не так-то просто, да и не было это профилем Лиама, на опыт которого Жон опирался. Зато, имея осколки души и тело, можно было провести банальное воскрешение, буквально первое заклинание, которое изучал жрец, достигнув седьмого круга заклинаний.
Достав из сокровищницы материальный компонент, бриллиант среднего размера, Жон согнул руки в локтях, так чтобы ладони с душой и с драгоценным камнем были на уровне ключиц, а затем резко разогнул локти, раскрыв ладони.
— Вернитесь из мира загробного, души погибших, и снова ступайте по земле, — произнес Жон вербальную часть заклинания, отчего душа и бриллиант повисли в воздухе и начали сливаться в единую сущность.
К этому моменту и Эмбер подошла чуть ближе, и Жону оставалось только подхватить получившееся образование и приложить его к груди девушки, завершая ритуал воскрешения. В отличии от изгнания, неприятных ощущений не было, Эмбер только резко вздохнула, впервые по-настоящему, как очнулась от комы, и в некотором замешательстве приложила руку к груди.
— Эта странная сила… я больше её не чувствую, — с некоторым даже облегчением заметила она.
— Естественно, ведь ты больше не бессмертная нежить, а живой человек, — Жон пожал плечами и уже собирался уходить, когда Синдер
