только извиняюсь, — пристыженно пробормотал Гарри.
— Ты не можешь быть идеальным, Гарри, — сказал Снейп. — Будь это так, я бы тебе не понадобился. Однако я предпочёл бы, чтобы ты попытался.
«Я постараюсь быть хорошим», — вспомнил Гарри своё обещание, сглатывая комок, внезапно появившийся у него в горле.
— Я стараюсь, — слабо запротестовал он. — Я… я просто отстой, вот и всё.
— Ты действительно стараешься, — к удивлению Гарри, согласился Снейп, улыбаясь с некоторой горечью. — Именно это и удручает.
Гарри не знал, что на это ответить, поэтому просто молчал, избегая взгляда Снейпа.
— Если ты будешь продолжать в том же духе, Гарри, тебя убьют. — Голос Снейпа вновь обрёл серьёзность. — Этот мир небезопасен для тебя. Здесь всегда будет больше опасностей, чем я могу защитить тебя. До сих пор ты умудрялся уцелеть благодаря феноменальному везению. Не думай, что раз ты выживал так долго, то тебя нельзя убить. И никогда не думай, что я предпочитаю, чтобы ты был послушным, а не живым. Я сделаю буквально всё, чтобы обеспечить твою безопасность. Полагаю, ты это знаешь.
Гарри подавленно кивнул.
— Хорошо. Теперь тебя поймала администрация школы, на этот раз в дополнение ко мне. Беседа с директором состоится завтра. Скорее всего, тебя отстранят от занятий, и я даже не буду оспаривать это. Но сейчас это не имеет значения. На пребывание среди ночи в той части замка, которая вам запрещена, закроют глаза, но у меня есть свои правила относительно того, что может и чего не может делать мой сын. А ты сегодня не менее шести раз подвергал себя ненужной опасности.
Гарри хотел прервать его, но лицо Снейпа потемнело.
— Шесть, Гарри. Ты считал, что эти ключи не причинили бы тебе вреда, но ты легко мог упасть с метлы. Это была запрограммированная цель ключей — сбить тебя с метлы.
— Но собака была не опаснее того, что мы делаем на уроках! — запротестовал Гарри. — Мы накачали её снотворным! И растение было непредусмотренным — мы просто упали на него сверху!
— Хочешь, чтобы я добавил к общему количеству нарушений кражу зелья? — спросил Снейп. — А мои собственные правила насчёт ночных прогулок? Как насчёт того, что ты понятия не имел, со сколькими испытаниями тебе придётся столкнуться, но всё равно продолжал?
— Но…
— И вы действительно думаете, что пререкания со мной помогут вам на данном этапе, мистер Поттер?
— Но…
— Гарри Джеймс!
Гарри умолк. Всего лишь третий раз Снейп назвал его так, и мальчик был почти уверен, что это не предвещает ему ничего хорошего. Хотя бы потому, что этот человек терпеть не мог его отца.
— Я подумываю о том, чтобы наложить на тебя те же взыскания, что и тогда, когда ты пытался сжечь мой кабинет…
Гарри, охваченный ужасом, вскрикнул в знак протеста.
— …но я понимаю, что сейчас всё произошло не совсем так намеренно, как тогда, — продолжил Снейп, — и что в прошлый раз тебя не подвергли порицанию от имени школы. Поэтому я сниму ограничение на квиддич. В остальном всё по-старому: следующие две недели ты будешь проводить здесь целый день. Кроме того, каждый вечер у тебя будет два часа со мной. Это строго в дополнение к тому, что назначит директор. Что касается уроков — я должен сообщить, что отстранение не станет для тебя каникулами. Я найду для тебя занятие на это время. Понятно?
Гарри с трудом сглотнул, пытаясь собраться с мыслями. Уступка по квиддичу была облегчением, но всё остальное… Он снова сглотнул, пытаясь сдержать слёзы, чтобы Снейп не заметил. И снова он не стал просить Снейпа смягчить ситуацию. У него было слишком много гордости, и в любом случае это не помогло бы.
— Мне это нравится ненамного больше, чем тебе, Гарри, — Снейп серьёзно посмотрел на него. — Но ты не оставляешь мне выбора. Я не могу позволить тебе продолжать в том же духе.
Гарри слегка кивнул, избегая взгляда Мастера зелий и стараясь не злиться на него, хотя очень хотелось. Но у профессора и правда не было выбора: Блейз торопил события, и Гарри вовсе не ожидал, что Снейп примет это. Как сказал Снейп, ему было плевать на других, если Гарри в опасности. Тео говорил то же самое о своём отце.
— Блейз… — начал Гарри, ему нужно было, чтобы отец понял.
— Я поговорю с ним, — серьёзно сказал Снейп.
Гарри кивнул, обнаружив, что у него дрожат губы. Дерьмо. Он сейчас расплачется.
— М-могу я уйти, сэр? — спросил он дрожащим голосом.
— Нужно обработать твои синяки, — мягко сказал Снейп, глядя в лицо Гарри.
Гарри умоляюще посмотрел на него. Он сейчас заплачет, он уже проигрывал эту битву, Снейп увидит его слёзы, и это было ужасно. Гарри сдерживался изо всех сил, но почувствовал, как первые слезинки покатились по щекам. Не успел он пошевелиться, чтобы вытереть их, как сильные руки обхватили его и прижали лицом к отцовской груди.
«От него пахнет зельями, — отметил мальчик, вцепившись обеими руками в мантию Снейпа. — Даже посреди ночи».
Почему держаться за Снейпа таким образом было менее унизительно, чем просто плакать перед ним, он не знал, но это было так. И этот человек по-прежнему был самым безопасным местом на всей планете — запах зелий и всё такое. Гарри не хотел отпускать его и держался даже после того, как перестал плакать: одна рука Снейпа оставалась на его затылке, а другая медленно гладила вверх-вниз по спине.
— Ты мне всё равно не нравишься, — наконец приглушённо пробормотал Гарри.
— Я знаю, что нет. — Снейп вздохнул и, ослабив свою хватку, посмотрел на Гарри. — А теперь позволь мне обработать твои синяки, пожалуйста.
***
— Вы трое, — сказал Снейп на следующее утро, наклонившись через стол к Блейзу, Тео и Гарри, — возможно, самые легкомысленные, безрассудные и склонные к самоубийству первокурсники, с которыми я имел дело за всё время преподавания в Хогвартсе. Я разговаривал с Гарри прошлой ночью, поэтому знаю, о чём он думал, если вообще думал, но от вас двоих я ещё ничего не услышал, — угрожающе продолжил он. — Итак, не хотите ли объяснить, что произошло?
К его удивлению, Блейз вздёрнул подбородок и дерзко бросил:
— Не особенно, сэр.
Тео уставился на своего друга, разинув
