- Ничего страшного, - благосклонно кивнула Кассандра, - мы почти подружились.
- Еще раз извините, - покраснел молодой офицер, сгребая кота в охапку, но внезапно остановился и замер. - Постойте, вы та самая... та самая летчица, Кассандра Барриентос! Я должен был сразу догадаться! Разрешите представиться. Роберт Герцог. Мичман... то есть уже лейтенант Роберт Герцог. Я был на подводной лодке... той самой лодке... - он замялся.
- Я поняла, - добродушно улыбнулась Кассандра, - на той самой лодке, которой не существует.
К ней уже приходили агенты военной контрразведки и взяли несколько подписок о неразглашении, одна страшнее другой. К сожалению для лордов Адмиралтейства и членов нынешнего правительства, у сражения при острове Гибсона оказалось слишком много свидетелей и выживших участников. Про битву успели разнюхать даже иностранные журналисты из нейтральных и не совсем дружественных государств. Только японцы и другие члены Сферы демонстративно хранили молчание и делали вид, что ничего не случилось. Тем не менее, скандал назревал нешуточный. Но, как выяснилось всего через несколько минут, Роберту и Кассандре было на это наплевать.
- Вы спасли нас в тот день, - как бы между прочим сказал он. - Вы уничтожили ниппонский корабль за несколько секунд до того, как мы выпустили первую спасательную капсулу. Они бы убили нас. Японцы любят расстреливать спасательные капсулы. Такое уже случалось в прошлом.
Они болтали о разных пустяках почти до полуночи, пока лейтенанта Герцога не обнаружила и не выгнала дежурная медсестра. Перед расставанием он испросил разрешения навестить ее снова. Она не смогла отказать.
Еще через несколько лней, опираясь на палочку, ее навестил капитан Гриффин собственной персоной. Командир погибшей 'Дракайны' проходил лечение в этом же госпитале, на другом этаже. Да, его тоже повысили, наградили и взяли подписку. Мечты сбываются, как заметил по такому поводу капитан. Впрочем, жена все равно его бросила. 'О, женщины, вам имя - вероломство!' Они болтали о разных пустяках почти целый день и даже вместе пообедали - пусть в госпитальном буфете, но все-таки вместе.
'Не было счастья', - думала Кассандра, возвращаясь вечером в свою палату. Сразу три ухажера, не считая Максимилиана! Что скажет мама, когда узнает? Мама бы наверняка выбрала капитана Гриффина. Солидный мужчина, к тому же ирландец, то есть почти наверняка католик. Хотя решительно непонятно, как ему удалось развестись. А что скажут Гриффин, Роберт Герцог и Тоширо Смит, когда узнают о существовании друг друга? То есть Роберт уже знает о существовании Гриффина... но не в том смысле. Как все сложно. Почти как на войне.
Чтобы отвлечься от любовных переживаний, она снова открыла подарок Тоширо Смита. На этот раз с первой страницы:
'Представь себе, как будто на картине,
Внимательно вчитавшись в эти строки:
Пылала степь, соседствуя с пустыней,
У самого подножья гор высоких.
Луна вставала из-за края света,
Над пиками далеких Гималаев,
Подмигивали звезды и планеты,
В небесных сферах путь не замедляя.
Зиял каньон кровоточащей раной,
Как будто пасть чудовищ тысяч жадных,
И волны голубого океана
О скалы разбивались беспощадно.
И одержав бесчестную победу,
Прикончив тут же раненых и пленных,
Ползла орда убийц и людоедов
На юг через разрушенную Стену...'
'Страсти-то какие', - констатировала Кассандра, но уже не смогла оторваться, потому что хотела знать, что будет дальше.
Только перед самым рассветом она отложила книгу в сторону и подошла к окну. Город Истерлинг стоял на берегу залива. Сегодня Австралийское Море было относительно спокойно. Но Кассандра лучше многих иных знала, каким обманчивым может быть это спокойствие. Герцог и Гриффин не просто так оказались в Истерлинге - это и был их родной порт, из которого вышла в первый и последний патруль несчастная 'Дракайна'. Где-то на верфи к северу от города, несмотря на разгоравшийся в парламенте и прессе скандал, продолжалась сборка 'Ехидны' и 'Дельфины'. И пусть они выиграли битву, до завершения войны было еще очень далеко.
Словно подчеркивая ее мысли, высоко в небе пронеслись две золотистые молнии. Патруль номер три, 'Морская прогулка'. Кассандра Барриентос долго смотрела им вслед, а в ее глазах стояли слезы.
- Они продолжают... - прошептала она. - Они продолжают дозором посменно стоять на валу. Вбивают тяжелые стрелы в чеканные латы персов. Сердце Империи - мы. Мы, римляне не по рождению, а по случайности службы. Мы, драконы на ветру.
