Она сама считала Янг слишком громкой.
— Рад за тебя, — дракон хмыкнул. — Вот только где она?
— Она меня бросила, — Руби тут же надулась. Жона искренне забавляла эта живая мимика. — Просто взяла и убежала к своим друзьям, а потом сзади в меня врезалась тележка с чемоданами той крикливой девочки…
— Я не крикливая! — крикнула Вайсс. — И не я в тебя врезалась, а ты упала на мои вещи, пока суетилась и крутилась здесь.
— Прости-прости, — опять провинилась Руби.
— С вами не соскучишся, — Жон покачал головой, после чего кивнул в сторону здания Академии Охотников. — Пойдем, скоро начнется церемония поступления.
— Ага.
Направляясь к главному залу Жон не планировал что-то говорить. Он не испытывал какой-либо неловкости от молчания, в отличие от Руби.
Настоящая Руби на подобное замечание лишь неловко хихикнула.
— Итак, мы снова встретились, — начала она разговор.
— Этого следовало ожидать, — Жон кивнул.
— Ага… прости, это просто первое, что пришло мне в голову, — Руби сложила руки перед собой.
— За что ты извиняешься? — дракон хмыкнул, теперь Руби совершенно не напоминала ему дракона.
Нет, женщины драконы совсем не такие. Вспомнить хотя бы Тиамат, королеву всех злых драконов, у которой он когда-то украл сокровища… м-да… вот где обжигающая небеса злоба превращается в испепеляющую камни страсть.
— Ты. Ограбил. Другого. Дракона, — раздельно произнесла Вайсс.
— Технически да, — Жон кивнул, он не собирался отказываться от своих поступков, даже если их сделал оригинальный Драйг. — Вообще-то я одолжил у неё очень ценное оружие для битвы и проиграл, так что все сокровища растащили воры.
— Проиграл? Ты?! — Янг ткнула в него пальцем.
— Кому мог проиграть первый после бога? — Блейк передернула плечами. Будто мало было откровений за всё это время. Теперь ещё и оказалось, что Жон это не самая большая лягушка в их болотце. — И разве совсем недавно не заявлялось, что ты единственный дракон Ремнанта?
— У меня был соперник за этот титул и мы оба тогда проиграли из-за вмешательства третьей стороны, — парень улыбнулся, перебирая разнообразные встречи носителей Механизма с его душой с их соперниками. — Что же до единственного, то я предпочту держать это в тайне столько, сколько возможно. Остановимся на то, что когда-то было много драконов.
— И всё же титул Императора остался за вами, мистер Арк, — заметил Озпин.
— Я не победил Альбиона в битве, — как бы не подталкивала Жона драконья гордость к обратному утверждению, он признал это честно. — Моё возвышение произошло по-другому.
— И это того стоило? — Озпин снял с переносицы свои очки и, пока протирал их, внимательно смотрел на Жона.
— Странный вопрос, — Жон хмыкнул. — Стоила ли того битва за титул? Нет. Слова ничего не стоят и сам по себе титул лишь пустой звук. Поэтому я и поправил Джин, когда она назвала меня Императором. Мне не кем править, я лишь могу заявить права на титул. Стоило ли того возвышение? Да, Директор, возвышение стоило того. Когда моё Господство стало Тиранией, я разорвал свои оковы и освободился. Никакие титулы не заменят этого.
Никто не понял, что это значит и про какие оковы он говорит, но Жон не стал ничего пояснять. Пускай из-за того, что его душа все ещё связана с Усиливающим Механизмом он перерождается либо в людей, либо в полукровок из людей. Пускай он теряет большую часть собственной памяти после смерти. Но все это меркнет по сравнению с тем, что он наконец-то может жить, а не наблюдать за чужой жизнью из гребаной латной перчатки.
— Но что насчет потерянных сокровищ? — Сильвия Арк очень не хотела говорить слово «воровство» в отношении своего сына.
— Один друг согласился позаботиться об их возвращении. Они даже сошлись с Тиамат на этом поприще, — Жон хмыкнул. Тот факт, что дракон желаний Тиамат проявила интерес к самому концентрированному желанию на земле, в виде Хёдо Иссея был совершенно неудивителен. Тут скорее стоит удивляться, что она не нашла его быстрее Гремори и не повела по пути становления чистокровным драконом, а не демоническим.
Хотя, помня про её отношение к Драйгу, она могла бы и «сожрать» беднягу Хёдо. Смерть через сну-сну, король извращенцев, возможно, был бы и не против.
— И вы не грустите об этом? — задал ещё один очень странный вопрос Озпин.
— О чём? — Жон искренне не понял о чём тут можно грустить.
— Вы упомянули страсть в контексте этой женщины, но теперь говорите, что она ушла к другому, — заметил директор Бикона, старательно игнорируя очень выразительный взгляд Королевы Гримм.
Жон аж хрюкнул от смеха, услышав такое предположение.
— Директор, про пылающие небеса и испепелённые камни, это была не шутка и не красивая метафора. Эти слова стоит понимать буквально, — Жон покачал головой. — Тиамат дракон желаний, она просто не может не быть страстной. И нет существа более разгневанного, чем обиженная женщина. Поверьте, смерть от пыток, даже если это будут сексуальные пытки, не входит в мои планы на будущее.
— О-у… — Нора поёрзала на своём месте.
— Нора, нет, — тут же отозвался Рен.
— Но я просто хотела…
— Нора, нет, — Рен ответил тверже.
— А что насчет твоего друга? — спросила чуть покрасневшая Блейк. Было у неё несколько книжек на эту тему, с картинками.
— Да что ему будет, — Жон хмыкнул. — Иссей успешно задоминировал эту доминаторшу, и теперь он, она и ещё полтора десятка девушек живут душа в душу.
— Опять гарем? — Янг хмыкнула.
— Что значит «опять»? — Жон фыркнул. — У меня гарема не случилось.
— Пока, — Янг не смогла удержаться от подколки.
— Не гневи бога, Янг, ведь ты можешь стать частью моего, возможного, гарема, — Жон пригрозил подруге пальцем, ноготь которого был на половину преобразован в загнутый коготь. — Что же касается Иссея, то все над ним смеялись, когда он говорил, что станет королем гарема, но парень поставил себе цель и пришел к успеху.
— Не могу сказать, что рада такой компании, — буркнула Сильвия Арк. — Мне кажется, Жон, что твой друг мог очень плохо на тебя повлиять, учитывая, что может произойти в будущем.
— Ну, если Жон-Жон учился пикапу у самого Короля Гарема, то у большинства девушек нет ни малейшего шанса, — с важным видом покивала Нора.
— Я предпочту просто проигнорировать эту часть, — Жон уже достаточно долго общался с Норой, чтобы просто игнорировать некоторые её особенности.
— Ну… — Руби задумалась. Действительно, зачем она постоянно извиняется? — На самом деле не знаю. Просто привычка?
— Привычка? — Жон покачал головой. — Ты не похожа на человека, которому постоянно приходится извиняться.
— У меня просто не очень с построением социальных связей, — хихикнула девушка.
«Зачем ты призналась в чем-то подобном?» — подумал Жон. — «Каким
