Дракон Тирании - Cokol-d

— Он участвовал в штурме главного укрепления, но его нет ни среди выживших, ни среди мертвых, — отозвался Двадцатый. — Мои люди в рядах Ангелов Смерти нашли следы бегства с поля боя нескольких Громовых. Судя по всему, это был Таранис и его первый помощник.

— Он всегда был умён, — хмыкнул Ниот. — И более стабильным, чем прочие его товарищи.

— Значит ли это, что ты пощадил бы его, Отец? — попытался поддеть его Двадцатый.

— Почему нет? — Ниот на словесный выпад не отреагировал. — Я пощадил Астарту, так как она была полезна. Я бы пощадил Тараниса, так как он мог быть полезным. Я могу пощадить некоторых из твоих братьев, если они докажут свою полезность не только как бойцовские псы.

— Я запомню это, Отец, — кивнул Двадцатый.

Таким образом они дошли до большой площади, которую войска Ниота избрали для развертывания полевого госпиталя. Громовые Воины были в центре и выглядели так, как будто находились в окружении врагов. Что, в принципе было правдой. Кустодии уже зачищали часть Легиона, что восставала против Императора во время войны. Ангелы же не скрывали своей готовности зачистить остатки несовершенного легиона.

Ниота и его спутников заметили издалека, сложно было его не заметить, когда войска расступались перед своим владыкой.

— Пришел вынести нам приговор лично? — спросил его один из предводителей Громовых Воинов.

— Все уже решено, — спокойно отозвался Ниот. — Ваша жертва не будет забыта.

— Лицемер! — закричали сразу несколько голосов, осуждённые на смерть. — Ты предал нас, Анафема!

— Нет, — Ниот покачал головой и поднял левую руку, закованную в латную перчатку с внушительными когтями. — Я лишь указал вам путь.

— Будь ты про… — договорить офицер Легио Катаегис не успел. Плазменное оружие, наследие темной эры технологий, просто испарило несовершенные доспехи списанных со счетов солдат.

— Это просто сон, — уговаривала себя Руби, не решаясь смотреть на жуткую картину расправы.

— Твоя воля исполнена, Отец, — хмыкнул Двадцатый, что наблюдал за расправой. — Раненые, доставленные в полевые госпитали, также были убиты полевыми медиками по моему приказу. Остался только Таранис и его заместитель.

— Не трать на него время, — отрезал Ниот, что не собирался отказываться от своих слов о помиловании. — Лучше распорядись о погребении мертвых. Легио Катаегис нужно похоронить отдельно и с почестями. Варварам хватит братской могилы.

— Мне не надо тратить время на предателей, но стоит потратить время на мертвецов? — в голосе двадцатого слышалось неодобрение.

— Граница между невежеством и знанием, дикостью и культурой начинается с того, насколько достойно мы обращаемся со своими мёртвыми, — в мыслях Ниота мелькнула мысль, что сопляк зарывается, но он её моментально задавил. — Подумай над этим уроком, Сын.

— Как скажешь, Отец, — Двадцатый кивнул, и скорым шагом покинул своего родителя и капитана Кустодес.

— Он ненадежен, — заметил Константин Вальдор.

— Он самый надежный из всех своих братьев, — отозвался Ниот, подняв глаза к небу, что уже заполнялись огромными летучими кораблями, что должны забрать часть войска в Гималазии, его столицу в Гималайских горах, а другие повезут легион Ангелов Смерти в космос.

— Тогда, быть может нам не стоит возвращать потерянных примархов в наши ряды? — спросил генерал-капитан.

— Рано или поздно мы встретим их, Константин, — Ниот приподнял уголки губ в улыбке. — И тогда те, кто склонятся передо мной, получат шанс на жизнь, прочие же умрут.

На этом моменте Жон проснулся, передернувшись от видения, о мрачном возможном будущем человечества…

— Будущее? — удивилась Глинда. — Это наше будущее?

— Реликвия Выбора не показала мне такого варианта, — улыбнулась Джин, — К тому же сейчас мы узнаем, что это такое.

— Хочешь раскрыть ещё один мой секрет? — хмыкнул Жон.

— Не похоже, что ты сам за свои секреты цепляешься, — криво улыбнулась реликвия Знания. — Да и вопросов относительно происходящего всё больше.

— Я не цепляюсь за то, что и так фактически потерял. И вопросов можно было бы избежать, если бы ты не показывала им мои сны, — дракон покачал головой. — Или это тоже служит цели спасения мира?

— Если ты хочешь, чтобы тебя поняли, то стоит рассказать историю целиком, — Джин развела руками. — К тому же пример Ниота прекрасно иллюстрирует, что значит «завоевать весь мир», а то некоторые слишком уж легко восприняли этот вариант будущего.

— Что ж, допустим, — Жон кивнул, приняв этот довод, он и сам думал, что многие просто не осознают, что такое война и завоевание.

Взгляды прочих зрителей парень предпочел просто проигнорировать.

Время до подъёма ещё было, но Жон сомневался, что сможет уснуть. Слишком тяжелым было наследие памяти Ниота, пусть даже Жону достались лишь отдельные осколки его памяти. Прикрыв глаза, Жон взвинтил количество Усилений до двадцати, став более чем в миллион раз сильнее и во столько же разогнав своё сознание.

Это позволило уложить десятки тысяч лет опыта Императора Человечества, одной из прошлых жизней Дракона, закаленного Бесконечностью.

— Прошлая жизнь? — спросила Сильвия Арк.

— Душа не уходит в никуда после смерти, — Жон пожал плечами. — Человеческие души обычно отходят в иной мир, где медленно растворяются в душе мира, либо же, при соблюдении определенных условий, уходят на перерождения.

— И что для этого нужно? — тут же вскинулся Роман, который и так подозрительно долго молчал.

— Пойди и спроси, — хмыкнул Жон. — Статистику я не собирал, а мой случай был… не то, чтобы уникальным, но не простым точно.

— Подробностей не расскажите, мистер Арк? — спросил Озпин.

— Что вам в этом знании? — гуманоидный дракон покачал головой, показывая, что подобного желания у него нет.

— Простой интерес, — признал директор Бикона, не став настаивать на ответе.

Подобная степень усиления позволяла разгонять своё сознание до той степени, что с субъективной точки зрения, мир застывал на месте. Так что Жон мог спокойно пропустить через себя доступные ему воспоминания. Ниот успел много повидать за свою жизнь, и преуспеть во многих науках и искусствах, что, в принципе неудивительно, учитывая, сколько ему было к моменту завоевания своего родного мира.

Жона позабавило, кстати, что тот мир назывался Терра. Точно так же звали жену его старшей сестры. Только главное самой Терре об этом не рассказывать, выражение «Я завоевал Терру и теперь её владыка» точно не найдет отклика в умах его близких.

Янг заржала, Терра же только головой покачала.

— Во имя братьев, Жон, ты заразился плохим чувством юмора от своей подруги? — спросила она своего шурина. Возразить тому было нечего.

Что было после завоевания Терры Жон не знал. Ему была доступна только та память, что шла до момента увиденного во сне, такой себе защитный механизм. Жон редко видел во