будет слишком скоро. Как мне теперь вообще к нему подойти?»
Глава 12. Маленькие поступки для великих дел
Северус Снейп в бешенстве нёсся по коридорам подземелий — вверх по одному, вниз по следующему. Маркус Флинт больше не был капитаном команды по квиддичу. Его уже даже не было в составе команды. Он остался в школе на испытательном сроке и получил отработки до конца времён. Но он по-прежнему был в Хогвартсе. Чёрт возьми, как школа может быть такой продажной?!
Выгнать студента из Хогвартса не так-то просто. Исключение должно получить одобрение Министерства, в особенности Совета попечителей. Так что было почти невозможно отчислить ребёнка из какой-либо влиятельной семьи без молчаливого согласия с её стороны. Неудивительно, что мистер Флинт не одобрил отчисление своего сына.
«Очень жаль, — подумал Северус. — Он всё равно уйдёт. Вопрос только в том, обойдётся ли без камер в Азкабане».
Наконец Северус вышел в коридор, где в углу шептались Фред и Джордж Уизли, а рядом с ними стояла большая, тяжёлая на вид сумка.
«Это то, что надо, — осенило Северуса. — Да. Практически идеально, если правильно рассчитать…»
Разумеется, он должен соблюдать правила приличия.
— Господа Уизли, следуйте за мной. Сейчас.
Они безропотно подчинились и вскоре сидели в удивительно удобных трансфигурированных креслах в кабинете Северуса, гадая, что же, собственно, происходит — по-видимому, им придётся что-нибудь отскребать.
— У меня есть… предложение для вас обоих.
Настроение близнецов тут же изменилось. Один из них скептически приподнял бровь и откинулся на спинку кресла, в то время как другой, стараясь показаться безразличным, положил ногу на ногу и заговорил за них обоих, великолепно изображая невозмутимого бизнесмена.
— Мы слушаем.
— Пожалуйста, сделайте кое-что, но осторожно. У меня есть проблема, с которой, полагаю, вы могли бы мне помочь. Видите ли, есть некоторая информация, которой я не могу свободно поделиться с определёнными лицами. К ним относятся все ученики Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Есть также определённые действия, которые я не волен совершать как взрослый и как профессор упомянутого почтенного учреждения. Вы оба, естественно, свободны от указанных ограничений. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Чётко и ясно, — ответил Джордж. Близнецы были серьёзно заинтригованы. Профессор никогда раньше так с ними не разговаривал: на самом деле он редко просил кого-то о чём-то. Кроме того, они были совершенно уверены, что Мастер зелий ненавидит их. Неужели он действительно просит об одолжении?
— Очень хорошо. Помня о наложенных на меня ограничениях, я прошу вас внимательно выслушать, как я описываю некую — чисто гипотетическую — ситуацию.
— Ладно, — выдохнул Фред. Звучало заманчиво!
— Прекрасно. Предположим, что некий ученик моего факультета — скажем, для убедительности, некий весьма известный первокурсник — несколько дней назад попал в лазарет с очень серьёзными травмами, нанесёнными другим учеником…
Фред и Джордж затаили дыхание, сообразив, что речь о Гарри.
— Предположим, опять же гипотетически, что некий профессор — назовём его уродливым сальноволосым мерзавцем…
Глаза близнецов расширились.
— …точно знает, кто взял на себя смелость нанести упомянутые травмы упомянутому первокурснику — это всё гипотетически, как вы понимаете. Но, как профессор, он не может сделать что-либо, чтобы удалить этого отвратительного ученика из школы, по крайней мере, каким-либо официальным, легальным способом.
Близнецы переглянулись и зловеще улыбнулись, уже догадываясь, к чему клонит Мастер зелий.
— Допустим, он также не может открыто рассказать никому из учеников об этом инциденте. Как вы думаете — гипотетически, разумеется — будет ли приемлемо, если этот гипотетический профессор втайне предоставит карт-бланш тем ученикам, которые поучаствуют в выдворении упомянутого жалкого червяка — скажем для уточнения, пятикурсника… возможно, капитана команды Слизерина по квиддичу… — из школы?
— Несомненно, сэр! — Близнецы смотрели на Снейпа с искренним уважением.
— Я рад, что вы так думаете, — по губам Северуса зазмеилась опасная улыбка. — Никогда не говорите, что Слизерин не заботится о своих. Теперь я должен добавить совершенно не связанный с этим комментарий, что Слизерин — наилучший источник для привлечения умных, несколько непонятых молодых людей, стремящихся помочь соседу по факультету. Однако им потребуется информация, и в этом они совершенно свободны. Буду весьма признателен.
— К вашим услугам, сэр! — Джордж широко улыбнулся, а Фред поклонился.
***
Тем же вечером Гарри мялся у двери кабинета Снейпа, пытаясь набраться смелости и постучать. На этот раз он нервничал совсем по другому поводу: не столько боялся того, что сделает Снейп, сколько не знал, как ему следует себя вести.
«Всё как обычно, просто я знаю немного больше, но это не значит, что я должен вести себя по-другому».
Но как Гарри мог поступать по-прежнему, зная, что натворил? Всё его предшествующее поведение в отношении профессора было основано на предположении, что Снейп имел на него зуб. Теперь… может быть… возможно, этот человек не ненавидел его. «Три дня», — напомнил себе Гарри, всё ещё не в состоянии поверить.
Кроме того, вчера Снейп с ним разговаривал, а сегодня накажет его, Гарри был уверен. Список его предполагаемых проступков был длинным, и Гарри понял, что у него нет никакого желания сталкиваться с гневом декана.
«Особенно теперь, когда… ну… я заслужил это… хотя бы за то, что сделал с Калли».
Снейп, несомненно, станет считать, что наказывает его за всякие другие вещи, но для Гарри важно было только это.
«Он сам виноват, что я его напугал. Я не просил его «заботиться».
На самом деле про «заботу» он говорил этому мерзавцу много раз. Личное дело Гарри — подвергать себя опасности или нет. Но не то чтобы этот человек слушал его.
«Так что он может бояться сколько влезет — это не мои проблемы».
За исключением того, что Снейп, Гарри был уверен, будет считать это своей проблемой. Потому что ему не всё равно.
Напомните мне, почему я не должен это делать?
Наконец Гарри постучал, его впустили, и он, как обычно, встал перед столом Снейпа, задрав подбородок, но (пока) не глядя на профессора. Снейп с любопытством посмотрел на него. Мальчик всё ещё был чем-то встревожен.
«Хорошо. Он не должен так легко забыть».
— Итак, у тебя было время всё обдумать. Что ты можешь сказать в своё оправдание?
И по-прежнему только взгляд в ответ.
«Он не ругается. Надо этим воспользоваться».
— Ну что? Не молчи, пожалуйста.
«Но мы разговаривали вчера. Ненавижу разговоры».
— А что тут сказать?
