никогда не был таким беспечным. Теперь у него даже не было синяков, которые можно было бы заметить, а Блейз знал. Гермиона тоже как-то странно смотрела — наверное, что-то поняла. Может быть, скрывать что-то от друзей сложнее? Раньше Гарри просто приходилось прятать синяки и сохранять спокойствие, и никто — ни учителя, ни ученики — не подходил к нему достаточно близко, чтобы заметить что-то странное. Что такого увидел Блейз, что пропустили все остальные? Как получилось, что Гарри закончил начальную школу с кучей переломов и никто этого не заметил, а теперь всё зажило, а они увидели? Снейп заметил, потому что Гарри, полагая, что профессор может ударить его, неохотно скрывал от него сам факт побоев, но Блейз?
«Блейз просто чертовски наблюдателен… и внимателен. Мне не следовало подпускать его так близко».
Но Гарри нравился Блейз. Он был забавным, умным и интересным… Пожалуй, назад пути уже нет. Блейз знает, а скоро узнают и остальные.
***
Гарри явился на отработку, как обычно, ровно в семь, вошёл и направился прямо в угол, даже не взглянув на Северуса.
«Придурок».
Северус молчал минут пятнадцать, потом заговорил:
— Итак, ты бьёшь своих друзей так же, как и врагов.
«Здорово».
— Блейз наябедничал? — спросил Гарри, не оборачиваясь.
«Полагаю, это его право».
Однако он не мог не чувствовать себя немного преданным.
— Я заметил синяк и спросил. Он сказал мне при условии, что я не накажу тебя.
«О, тогда ладно, всё в порядке. Он не хотел, чтобы у меня были неприятности. Но не то чтобы это мне очень помогло».
— Ну и что теперь? — саркастически спросил Гарри. — Ещё одна отработка или больше времени в углу?
— Ни то, ни другое. Я обещал ему, что не стану тебя наказывать, и не накажу. Однако мы поговорим об этом, поэтому советую следить за своим тоном.
— А что, если я не хочу разговаривать? — Тон его оставался всё таким же наглым.
— Возможно, ты не заметил, Гарри, но мои решения основаны скорее на том, что тебе нужно, чем чего ты хочешь.
«Что ж, по крайней мере, он честен».
— Мне ничего от вас не нужно.
— Не соглашусь с тобой.
Гарри не ответил, и Северус продолжил:
— Так принесло ли тебе то, что ты ударил Блейза, какую-то пользу?
Гарри молчал, не понимая, что имеет в виду Снейп.
— Ударив Блейза, ты чего-то добился?
«Он, наверное, ждёт, что я скажу «нет».
— Да.
— Чего же?
— Он отстал.
«Я бы ударил и тебя, если бы знал, что это заставит тебя отстать».
— Значит, ты просто бьёшь людей, когда устаёшь от их присутствия?
— Я бью людей, когда они лезут не в своё дело.
— Следи за языком, Гарри. Больше предупреждений не будет.
«Ох-ох-ох».
— Да, сэр.
«Что ж, так-то лучше».
— Блейз просто хочет помочь тебе, Гарри.
— Мне не нужна помощь.
— Я понял. К счастью для тебя, Блейз — хороший друг. Он поможет тебе, хочешь ты этого или нет.
— Как и вы? — саркастически выплюнул Гарри. — Замечательно. Мне нравится, когда окружающим наплевать на мою свободу воли.
— Я уважаю твою «свободу воли», — сердито огрызнулся Северус, — до тех пор, пока это не наносит прямого ущерба твоему здоровью и благополучию.
Гарри повернулся и посмотрел на Снейпа.
— А если я сочту, что вы вредите моему здоровью и благополучию?
«По крайней мере, он честен».
Северус встретился взглядом с Гарри.
— Разве я когда-нибудь делал тебе больно, Гарри?
— Пока нет. Но сделаете. Сами же это сказали.
— Полагаю, ты имеешь в виду, когда я сказал тебе, что ударил бы за то, что ты подвергнешь себя опасности…
— Да. Так вы собираетесь убедить меня, что побои не «вредят моему здоровью и благополучию»? Я признаю, что мой инстинкт самосохранения нуждается в некоторой доработке, но вот этого не могу понять.
До Северуса наконец дошло, и он уставился на Гарри. Мальчишка ничего не понял. Совсем.
— Я же говорил тебе, что буду поступать иначе, чем твои родственники…
— Какое мне дело до того, что вы поступите иначе? У вас есть свой собственный гуманный способ избивать ребёнка? Простите, если я не хочу это пробовать.
— Гарри, я уже говорил это раньше, я не причиню тебе вреда. У меня нет намерения избивать тебя.
«Неужели он всё ещё так думает обо мне?»
— Да-а? Как же вы тогда это называете? «Надлежащая дисциплина»?
«О, Мерлин! Он действительно до сих пор так обо мне думает».
— Гарри, когда я сказал, что ударил бы тебя, я имел в виду — шлёпнул бы несколько раз, если бы почувствовал, что это действительно необходимо. Разница в том, что это не повредит тебе.
«Как же так вышло, что я не объяснил этого раньше?»
— Да без проблем. Я молод, быстро приду в норму и на следующее утро буду готов работать, — саркастически ответил Гарри.
— Ты бы хоть раз в своём жалком существовании выслушал меня! — рявкнул Северус, сердце сжалось от смысла слов мальчика.
Гарри замолчал, находя замечание профессора странно неприятным, потом буркнул себе под нос:
— Не то чтобы ты улучшал моё существование, придурок.
Снейп, резко повернувшись, посмотрел на Гарри.
— Я сделаю вид, что не слышал этого, и ты не будешь повторять, понятно?
Гарри только упрямо вздёрнул подбородок.
«Хорошо. Мудак».
— Гарри, — Снейп вернулся к своему запоздалому объяснению, — когда я говорю «никакого вреда», я имею в виду — никакого вреда. Я знаю, ты мне не веришь, но у тебя никогда не будет синяков, шрамов и кровоподтёков, нанесённых моей рукой.
— Вы правы, я вам не верю, — прямо сказал Гарри.
— Тогда как тебе такой расклад: если я когда-нибудь действительно подниму на тебя руку — а я этого не сделаю, — я хочу, чтобы ты пошёл и поговорил с кем-нибудь. С профессором Макгонагалл, мадам Помфри, чёрт побери, даже с мистером Забини, если ты не хочешь разговаривать со взрослыми.
— А что может сделать Блейз? Не знаю, заметили ли вы, но это мир взрослых. Ему просто придётся пойти к кому-то другому. И этому другому будет всё равно, — с горечью сказал Гарри.
— Ты правда думаешь, что если пойдёшь к профессору Макгонагалл с травмами на теле, которые получил от меня, она
