Вчера Валет подошел ко мне, помолчал. Прищурился по-своему, по-блатному, и спросил:
– Тенгизик, если мы из этого дерьма выпутаемся, вы с Жанной что делать будете?
– Дожить надо сначала, – ответил я, – а вы с Маринкой?
– Не знаю, но из города надо валить, сразу.
– Это понятно. И куда? – спросил я.
– Да некуда у меня, и у Маринки некуда. И у Димона тоже.
А я, сын ишака, возьми да и скажи:
– Мы с Жанной в Грузию поедем, договорились уже, там есть где отсидеться.
Кивнул он, повернулся и пошел прочь. Я, застыв на месте, смотрел ему вслед и вдруг понял, что натворил. Догнал я его, упал на колени.
– Прости, – сказал, – брат, если можешь, гадина я, не подумав сказал. Конечно же, мы все вместе поедем.
Поднял он меня, обнялись мы.
– Ничего, брат, – Валет сказал, – у нас у всех крыша едет. Бывает.
– Бывает, – кивнул я. – Бы-вает. Бы-ва-ет.
ЖаннаПарни хворосту набрали, навалили в кучу, и Димон разжег костерок. Мы сели вокруг него, все пятеро, Тенгиз обнял меня за плечи. Я прижалась к нему и чуть не замурлыкала от удовольствия. Не хотелось ни о чем думать, ни о чем говорить, а уж о том, что нам предстоит, и подавно.
– Есть несколько соображений, – сказал Димон и поворошил веткой сучья в разгорающемся костре. – Вот смотрите: нас тренируют совершать простые, конвейерные операции. Как мартышек – быстрее, быстрее, еще быстрее. Не размышляя, механически, на раздумья попросту не дают времени. Когда настанет срок, нас используют именно для этого, и мы это понимаем. Но саму ситуацию, когда все произойдет, от нас скрывают, а сами мы ее просчитать не можем. Что из этого следует?
– Что следует, дорогой? – спросил Тенгиз.
– А то, что нас введут в курс дела непосредственно перед тем, как использовать, – так, чтобы времени осознать и обдумать ситуацию не хватило. С другой стороны, нам должны все подробно растолковать, чтобы не наделали ошибок. Получается, что мы узнаем, в чем дело, за несколько часов, максимум за сутки. И времени договориться уже не будет – нас наверняка будут держать под контролем. Так?
– Складно говоришь, братан, – похвалил Валет. – Я тоже так думал, только связно сказать не мог. Молодец, Димон. Давай дальше шпарь.
– Хорошо. Ясно, что готовится преступление. По всей вероятности, мы пешки, и нас потом ликвидируют. Но вот какая деталь – каждому из нас обещали по триста лет ресурса в случае успеха операции, и…
– И сосновую шинель в придачу, – прервал Тенгиз.
– Само собой, но есть один момент. Кончать нас должны одновременно.
– Почему? – спросила я. – Почему одновременно, Димон?
– Потому что я буду делать то, что они прикажут, только зная, что вы все живы. И каждый из вас поступит так же. Правильно?
– Правильно, – подтвердил Валет. – Но что с того?
– А то, что на момент операции мы все будем вместе. Включая Стакана. И поэтому мы не должны его игнорировать. Он может нас всех подставить.
– Он и так подставит, – нахмурился Валет. – Я таких, как он, немало повидал – у них ничего святого нет, только водка. За нее они что хошь сделают.
– А знаете что, – вступила Маринка, – вот ведь интересно, у Стакана и руки трясутся, и с головой он не дружит, а на банкомате стучит проворней любого из нас. Как думаете, почему?
– Вот ты его и спроси, – предложила я. – Он к тебе хорошо относится.
– И спрошу. Вот прямо сейчас и спрошу.
Маринка встала и двинулась к дому. Валет дернулся было идти с ней, но Маринка его остановила.
– Посиди, милый, – улыбнулась она, и дерзкий, упрямый Валет кивнул и покорно уселся на место.
Глядя на него, я подумала, что это любовь, настоящая. С его стороны, по крайней мере. А бедный Димон ревнует, крепится, старается этого не показывать, но все равно видно. Насколько же связали нас обстоятельства. Вот Валет, вор, наверняка убийца, я всю жизнь таких ненавидела, а теперь мне ясно, что о таком друге можно только мечтать. Крепкий, надежный, верный. Это он сбил нас в команду и умело поддерживал тех, кто падал духом. Ни разу не показал слабости, не психанул, не опустил руки. И Димон, ему ведь нелегко приходится, одному. Но у меня и сомнений нет, что приведется – Димон за меня драться будет, зубами вцепится. Так же, как за любого из нас. И Маринка, у меня никогда не было близких подруг, а сейчас она мне ближе родной сестры. Про Тенгиза я и не говорю. Неужели нам действительно удастся выпутаться из этой переделки и мы уедем? В горы, откуда он родом. И я рожу ему детей, таких же отважных и гордых, как он. И ребята будут рядом. И нам хватит ресурса, чтобы прожить долгую жизнь…
Валет подбросил сучьев в огонь, и умирающий костерок разгорелся с новой силой. Размечталась, курица, подумала я. Шансы выпутаться у нас призрачные, близкие к нулю, и это все понимают. Я прижалась к Тенгизу еще крепче, закрыла глаза и задремала. А очнулась, когда к костру вернулась Маринка с плетущимся вслед за ней Стаканом.
Стакан– Наше вам с кисточкой, – поздоровался я. – Ого, и костерчик разожгли, я смотрю, это хорошо. Ну а зачем Стакан понадобился?
– Да вот узнать желаем, – ворюга сказал, – как так выходит, что ты ресурс на банкомате в два раза быстрее переводишь, чем я. Или талант у тебя такой – по кнопкам стучать? А может, и кнопки ни при чем, может, есть талант стучать у человека, он и стучит, а? Что ответишь?
– А чего это я тебе отвечать должен? Или ты, может быть, как у вас говорят, прокурор?
Вскинулся он было, но девка удержала, Маринка эта. Она вообще девка хорошая и за меня всегда заступалась.
– Подожди, – урезонила Маринка ворюгу, – не годится так на человека набрасываться. Стакан, миленький, ну действительно, почему так с переводами получается? И почему бы вам своим мнением с нами не поделиться?
– А кому оно на хрен нужно, мнение мое?
– Точно, – опять влез уголовник, – никому не нужно, давай вали отсюда, пока цел, гнида.
На этот раз на него уже все набросились, скис Валет да и заглох.
– Ладно, – согласился я, – будет вам мнение, только для начала у меня самого вопрос к обществу имеется.
– Конечно, – вторая девка на меня выпялилась, та, что с грузином путается, – ты спрашивай, Стаканчик, родненький, мы ответим.
– Стакан, – поправил я. – Стаканчиком ты хахаля своего называй. Ну да ладно, вопрос такой будет: я один тут умный, который понимает, что нам скоро кранты, или еще есть?
Замолчали они все и давай переглядываться.
– Да мы-то как раз все понимаем, – грузин осторожно так сказал. – Что кранты будут, понимаем. И что всем будут, тоже понимаем. А вот как будут, не понимаем. Может, ты нам скажешь, генацвале?
– Откуда же мне знать? Но одну вещь скажу все-таки.
– Ну так говори же, уважаемый. Не тяни время.
– Ладно. Я ведь раньше при банке жизни работал. Пока расчет не дали.
– И кем ты там работал?
– А пятой козы барабанщиком. Клерком. В конторе сидел, трансакции проверял.
– И что?
– Да то, что с банкоматами дело имел немерено, но суть не в этом. Вы вообще знаете, как вся система переводов работает?
– Да откуда же, дорогой? Откуда нам знать? Но, может быть, ты расскажешь?
– В деталях я и сам не знаю. Но в принципе получается так. В стране за день проходят миллионы переводов. Десятки, сотни миллионов. Их компьютеры обрабатывают, а клерки потом сидят, проверяют. Выборочно, конечно: лишь то, что компьютеру подозрительным кажется. По каким-то его компьютерным соображениям.
– Ну и что?
– А то, что есть такое понятие – распределитель. Это особый счет, который мошенники используют в аферах. На него поступает переводов хренова туча, и отправляется с него столько же, и все это за очень короткое время. А потом выясняется, что счет этот принадлежит жмурику, отбросившему коньки сразу после того, как распределили ресурс. И использует таких людей Организация.
– Кто же согласится на такую работу? – ахнула Маринка.
– Соглашаются, еще как соглашаются, смертельно больные люди, к примеру. Часть переводов их родственникам идет.
– Так что же, их ведь потом вычисляют, родственников-то?
– Вычисляют, да не совсем. Там механизмы такие путаные, что сам черт ногу сломит. Ну и, допустим, вычислили, так что с того? Получатели-то никакого преступления не совершили, а распределителя уже и на свете белом нету.
– А откуда Организация ресурс берет? – Маринка спросила. – Ну тот, что распределителю поступает на счет?
– Кто ж его знает, откуда. Уворовывают где-нибудь небось, это мне неизвестно.
– Так что ж, по-твоему, нас готовят в распределители?
– Не думаю. Слишком долго с нами возятся. Распределителя нашли, пару тысчонок лет ресурса через него прокрутили по-скорому, и будьте здоровы. А с нами что-то посерьезнее готовится. Только что именно, я не знаю.
