Но твари, многие из которых еще не понимали, что происходит, вдруг оказались в положении обороняющихся. Гном шел прямо по склизким телам, отваливая лезвием огромные куски черной плоти. Щупальца, клешни, когти и клыки оказались бессильны перед оружием берсерка. Тори, не помня себя, шел к Балрогу. Секира, превратившаяся в сверкающий круг, легко резала толстую кожу и рубила кости. По какому-то странному наитию Тори знал, куда следует ударить, чтобы заставить замереть очередную тварь. Он понимал, что вот у этого, с щупальцами, три сердца и надо ударить вот здесь, здесь и здесь! А вот этого можно просто разрубить! А вот у этого, под холмом-наростом, скрывается мозг величиной с горошину! В какой-то момент Тори понял, что поет эти слова, кричит их вслух, и на нем почему-то нет кольчуги, но это не волновало его больше… Член совета старейшин, мастер-резчик из рода подгорных кузнецов, великан-молотобоец Тори, рожденный в Казад Думе почти пятьсот лет назад, переживший погибших здесь, в Темной Бездне, своих детей, внуков и даже праправнуков… Последний боец из отряда Балина Морийского шел только вперед.
Балрог пошел ему навстречу — как только увидел, что Страж озера, миновав полосу лезвий в траве, расправился с гномом, посылавшем опасные копья из диковинной железной машины. Тори с размаху врезался в очередного врага. Секира прорубила вязкую массу насквозь и ушла в землю. Но рана твари, которая больше походила на ожившую болотную жижу, тотчас же затянулась. Холодная масса накрыла старика с головой, но невероятным усилием гном вынырнул наверх, захлебываясь от омерзения. Тори почти вырвался, освободил одну руку, поднял секиру… Балрог был рядом…
Тори еще успел крикнуть:
— Именем Балина, Государя Мории!
Последнее, что он увидел в этой жизни — падающий пламень огромного меча.
Следует, вероятно, сказать несколько слов о последствиях похода Балина. Это и в самом деле было одним из величайших деяний народа гномов. Ведь если соединить вместе всю площадь подземного царства, сложить бесконечные залы, комнаты, мастерские и погреба, гроты, переходы и тоннели, разработки, флигели, шахты и их стволы, бремсберги, уклоны, шурфы, канавы, разрезы, колодцы, скважины, штреки, забои, квершлаги, штольни, галереи, гезенки и так далее, то общую площадь Мории придется вычислять в тысячах квадратных акров. Огромная страна, сопоставимая со степями Рохана, откроется перед нами. А теперь представьте все опасности, таящиеся под землей, и уже потом, в маленьком зале, вы случайно заметите гномов. Их совсем мало, всего пятьдесят три пары глаз смотрят на нас, пятьдесят три пары натруженных рук крепко держат оружие. Мужественные, выносливые и честные труженики, извечные соперники орков в темноте подземелий. А теперь скажите, смог бы Арагорн, сын Арахорна, потом, в свое время, пятьюдесятью воинами идти на Мордор? А какова была бы судьба Минас Тирита, если бы только полсотни бойцов решились охранять его неприступные стены против армии призрачного короля?
Мы не знаем всех тех, кто погиб в подземельях Казад Дума. Книгу Мории так и не сумели восстановить, но она, точнее, ее остатки, как величайшие драгоценности, хранятся в недоступном для людей месте, у потомков подгорных жителей.
Так или иначе, можно только бесконечно спорить, кто, как и что сделал, почему Флои лежит под травой на берегу, почему Балин пошел к Зеркальному озеру в одиночку, почему гномы до сих пор считают, что Оин не погиб, а был забран Стражем Озера…
Известно немногое, но ведь Балрог и вправду не отступил на мосту через Морийский ров, привлеченный силой Единого Кольца. А Саурон, теряя армию за армией, то в битве Пяти Народов, то в Битве за Морию, так и не сумел собрать войско, достаточное, чтобы завоевать Гондор. Страж озера со времен Балина Морийского, несмотря на всю свою силу и мощь, больше никогда не бросался в атаку без оглядки, а долго и пристально изучал будущие жертвы, что и позволило членам братства кольца сидеть и размышлять у ворот Мории столько времени.
Гримбьорн Молодой, исчезнувший так внезапно с целым войском, вдруг объявился через много лет после описываемых событий, один-одинешенек у ворот, ведущих в чертоги Одинокой Горы. Государь Даин содрогнулся, когда этот пожилой человек, весь в рубцах, седой и уродливый, потребовал долг за Морию, за всех погибших. Среди полутора тысяч имен, названных им, прозвучало и имя Бьерна. Позднее Царь под Горой признавался в мемуарах, что ему просто не хватило мужества отказать, глядя в эти холодные, безжалостные глаза калеки. И никто больше не называл сына Бьерна — Молодым. Пятитысячная армия Бардингов на деньги гномов вооружилась, а опыт и способности Гримбьорна Старого сделали ее непобедимой. Никто, кроме сына, так и не узнает о судьбе странного существа, получеловека-полумедведя, которого уважал и боялся сам Гендальф. Но с тех пор великий полководец избегал участвовать в войнах, битвах или походах, запрещая это и своим людям.
Балин же стал последним из великих гномьих царей. С его уходом сила гномов иссякла, растворилась в череде бесконечных войн, ушла в землю. Но и сегодня, если вам все-таки повезет встретить гнома, то вы без труда увидите тайный пламень, который загорается в темных, глубоко посаженных глазах, как только прозвучит это имя: Балин, сын Фундина, Государь Мории.
20.04.03 — 28.09.04 — 7.01.06
