4.4
О том, чтобы уйти сегодня с работы позже всех, не может быть и речи. Майер уехал куда-то вместе с Богданом, но я всё равно здесь задыхаюсь, хочется поскорее выйти на воздух.
Ровно в шесть хватаю вещи и бегу к выходу. На улице снова моросит дождь. Кажется, что людей вокруг больше, чем обычно, но я стараюсь думать не об этом, а о Богдане. Оказывается, он совсем невысокого роста, чуть выше меня. Немного поправился со времен того видео, но это его совсем не портит. На подбородке - шрам, небольшая белая полоска на загорелой коже.
Мужчина моей мечты. Встреча, которую я ждала много лет. И при этом что-то мучительно-непонятное зудит в голове.
Но что?
Я перехожу дорогу на светофоре и вдруг застываю, увидев у идущей навстречу девочки-подростка шоколад «Милка».
«София, милая…». «Милая» - вот что не даёт мне покоя. Не то чтобы я была против такого слова, вовсе нет. Но это не похоже на Богдана. Язык его текстов не всегда простой. Например, однажды он писал о чувстве вины. О том, как порой в порыве гнева мы говорим близким людям что-то плохое, а после, когда теряем этих людей, терзаемся, но уже ничего не можем изменить. И вот он писал об этом так: «Если б знать, что жгуты едких фраз и язвительных предложений - виселица для тебя, не для них! И когда-нибудь ты задохнешься в петле сложносочинённой и сложноподчинённой вины».
Я не говорю, что Богдан всегда выражался сложно, но слова «милая» в его книгах уж точно не было. И я не предполагала, что он может сказать такое первой встречной девушке, даже если эта девушка - я. А теперь…
Внезапно сквозь уличный шум прорывается захлёбывающийся вой сирены скорой помощи - самый ненавистный для меня звук на свете. Он прерывает мои раздумья: от неожиданности земля уходит из-под ног, я нечаянно наступаю в лужу, и с ужасом наблюдаю, как пятна грязи расползаются по ноге. Злюсь на себя - прицепилась к какому-то слову, будто заняться больше нечем, и потеряла бдительность!
Ну какое значение имеет это «милая», если дело сдвинулось с мёртвой точки? Главное, что я заинтересовала Богдана. Может, он скоро снова приедет в издательство. Может, в этот раз нам удастся пообщаться подольше. Может, он даже пригласит меня на свидание. Вот об этом и надо было думать.
Продолжая себя ругать, я выливаю из туфли грязную воду, а затем открываю сумку, чтоб достать влажную салфетку, и понимаю, что забыла на работе телефон.
Какая же я рассеянная! Теперь придется идти обратно. Единственное утешение - там у меня есть запасная пара обуви и колготок.
Бегом возвращаюсь назад и замечаю на парковке у офиса только одну машину - «Кашкай» Уваровой. Почему-то помощница Влада сегодня задержалась. В голове сразу всплывает эта ужасная сцена в кабинете: Альфия и Майер. Картинки помимо воли скачут перед глазами и сводят меня с ума.
Заскочив в холл, я оглядываюсь по сторонам: никого.
На нашем этаже тоже никого, вот и отлично. Подхожу к своему столу, бросаю забытый телефон в сумку, достаю из нижнего ящика обувь и колготки, а потом направляюсь в туалет.
Заперто. Это какой-то сумасшедший дом! Почему наш туалет снова заперт? Теперь придется идти наверх и надеяться, что не столкнусь с Уваровой. Конечно, мне безразлично, чем она занимается с Майером и даже всё равно, что она поцеловала Богдана, однако я бы предпочла никогда этого не видеть.
Поднявшись на второй этаж, я закрываюсь в туалете. Минут двадцать привожу себя в порядок и только собираюсь открыть дверь, как слышу звонкий окрик Альфии:
- Ма-а-арк!
Что? Марк? Вернулся в офис? Да это настоящая катастрофа!
- Что такое? - недовольно отвечает Майер, а я вздрагиваю, потому как его голос раздается прямо за дверью туалета.
- Мне нужно с тобой поговорить, - Аля уже не кричит, однако я слышу каждое её слово.
- Это срочно? Я спешу, заехал на минуту, - я улавливаю в голосе Майера еще большее раздражение.
Вот негодяй! Так разговаривать с женщиной, которую… с которой…
- Да! То есть… нет. То есть… я даже не знаю, - Альфия начинает запинаться. - Хочу поговорить об этой девочке.
- О какой еще девочке?
- Я про Софию.
В очередной раз за сегодняшний день ноги становятся ватными, а сердце начинает выпрыгивать из груди.
- Тут не о чем говорить, - голос Майера звучит уже вдалеке.
- Марк, ну постой!
Когда звук шагов стихает, я дрожащими руками выключаю в туалете свет, приоткрываю дверь и выглядываю в щель. Успеваю увидеть, как Альфия заходит в кабинет Майера.
Я не знаю, есть ли камеры в коридоре. Я понимаю, что всё это - рискованно и глупо, только ноги сами несут меня в ту сторону. Теперь я не могу просто так уйти. Я должна знать, что она хочет обо мне сказать.
