со стороны проф[ессора] Рериха и Трэстис самовольно объявил об исключении из состава Трэстис всей основной группы начинателей дела. Иначе говоря, г-н Хорш и его жена своими двумя голосами исключили пять человек, то есть коллегиальное начало было попрано, ибо нельзя же двумя голосами исключать пять основных участников и учредителей. При этом г-н Хорш, вопреки всякой очевидности, объявил, что он является единственным владельцем всех семи шер, что оказалось прямым захватом чужой собственности, ибо шеры были даны ему лишь на хранение. Также самочинно и неизвестно каким актом в состав Совета Трэстис Мастер-Института г-ном Хоршем были назначены мисс Эстер Лихтман и служащий его конторы г-н Ньюбергер, его зять. Таким образом, эти двое являются самозванцами.
Для защиты справедливости и коллегиального начала М. Лихтман, как вице-президент, подал в суд на действия г-на Хорша, а затем и остальные четверо Трэстис подали о взыскании с г-на Хорша принадлежащих им шер Мастер-Института оф Юнайтед Артс. В настоящее время происходит судебное разбирательство. Вполне естественно, что друзья Учреждений глубоко возмутились захватными действиями г-на Хорша и образовали новый Комитет Друзей Музея для защиты попранных прав основной Коллегии. К довершению своих недопустимых действий г-н Хорш начал рассылать в конце 1935 года и в начале 1936 года по разным странам циркулярные письма, в которых делаются ложные намеки без указания причин на то, что четверо, а именно г-н Хорш с женою и с мисс Эст[ер] Лихтман и г-ном Ньюбергером, отказались от водительства проф[ессора] Рериха и Е. И. Рерих, выказывая явное намерение произвести смущение умов. Конечно, после захвата г-ном Хоршем и его сообщниками чужих шер и самозваных назначений действительно ни о каком водительстве не может быть и речи.
В том же циркулярном письме г-н Хорш извещает о том, что из состава Комитета Пакта Рериха вышли г-н Уоллес, г-н Г. Боргес и г-н Магоффин. Комитет этот бездействовал, выход трех упомянутых лиц, конечно, не может иметь решающего значения, тем более что Г. Боргес перед самым своим отозванием в Венесуэлу выражал г-же Фр[ансис] Грант полную солидарность и дружественность. Таким образом, и это сообщение в циркулярном письме г-на Хорша свидетельствует о преднамеренности, которая выказывается во всех подробностях замышлений г-на Хорша и его соучастников.
Нельзя не забыть, что г-жа Хорш, будучи председательницей Общ[ества] Рериха, минувшей осенью пыталась на собраниях Отделов этого Общества клеветать и порочить имя проф[ессора] Рериха и Е. И. Рерих, но она не имела успеха в этом злоумышлении, и ей пришлось выслушать сильные осуждения и даже отказаться от предположенного ею доклада, как именно случилось на собрании Общества Р[ериха] в Филадельфии.
Таким образом, в истории культурных движений весьма прискорбно и возмутительно наблюдать, как в силу преднамеренного злоумышления производятся попытки нарушить течение многолетней культурной работы. Производится смущение умов, не знающих всех обстоятельств, чтобы, воспользовавшись замешательством, довершить задуманный самочинный захват. Но в то же время отрадно видеть, как люди просвещенные быстро разбираются в действительных обстоятельствах и ярко встают на защиту попранных прав культурных деятелей. Злоумышленники, по обычаю всех предателей, не останавливаются ни перед чем, готовы измыслить любую ложь и извратить каждое действие. Но каждый, кто хотя бы знает о присвоении ими чужих шер, тот может судить и о свойствах всего ими замышленного и яро выполняемого. В жизни культурных начинаний предательство является общеизвестным историческим фактом, как реакция сил противоположных. Но та же история человечества достаточно ясно говорит как о судьбе предателей, так и о нерушимом росте светлых культурных движений.
32
Н. К. Рерих — З. Г. Лихтман*
24 февраля 1936 г. Наггар
Моя дорогая г-жа Лихтман,
В неустанной заботе о развитии наших Учреждений я отправил Вам из Монголии два моих обращения — от 22 и 23 апреля 1935 года, касавшихся возможного расширения программы нашего Института. Ввиду удаленности от Вас не знаю, дошли ли они в то время и какова была Ваша реакция. Хотелось бы узнать Ваше мнение, поскольку если не сегодня, то в ближайшем будущем, полагаю, какие-то советы могут пригодиться.
Я также выслал Вам очерк «Примат Духа» [129], где выразил свои основные соображения перед открытием нашего Института. Если сегодняшние обстоятельства не позволяют думать о немедленном расширении образовательной деятельности, то можно иметь в виду определенную возможность для такого расширения на будущее. О моих предложениях можно также проинформировать действующий Совет преподавателей Института.
На случай, если мои статьи из Монголии были утеряны, прилагаю их копии.
С радостью получаю Ваши подробные отчеты о деятельности Мастер-Института Объединенных Искусств и прошу передать всем преподавателям и сотрудникам института мои горячие приветствия и наилучшие пожелания.
Искренне Ваш,
Основатель, почетный президент и член Правления Мастер-Института Объединенных Искусств
33
Н. К. Рерих — Г. Г. Шкляверу
25 февраля 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]
Дорогой Гавриил Григорьевич, спасибо за Ваше письмо от 3 февраля. Все, что Вы сообщаете о г-же де Во, очень удивительно. Странно представить, чтобы кто-нибудь предпочел людей незнакомых и даже никогда не виданных многолетним друзьям. Неужели такие люди не подумали, насколько просто, чисто низменными инстинктами объясняется происходящее. Вот мы уже дали доверенность адвокатам на взыскание с г-на Хорша присвоенных им наших шер. Теперь же мы послали доверенность вчинять иски против клеветы, ибо и с этим ядовитым злом нужно бороться, как оно того заслуживает. 31 янв[аря] должно было быть слушание дела, вчиненного вице-президентом М. Лихтманом против Хорша, но уже несколько раз адвокаты Хорша оттягивают, и потому и это слушание отнесено на продолжительный срок. Такая тактика лишь показывает, что противная сторона старается избежать открытого суждения, а в то же время и наши адвокаты получают новую возможность еще детальнее войти в дело. Вы правильно замечаете о беспринципности противной стороны. Так, например, накануне предположенного слушания дела, то есть 30 янв[аря], злоумышленники сфабриковали в желтой прессе невероятную безобразную клевету, основанную на столь же клеветнической заметке, помещенной известным негодяем Пауэллом еще прошлым летом. И эта мерзкая игра не удалась, ибо все поняли, что заметки были помещены накануне слушания дела, чтобы повлиять на решение судей. Но на следующий день, в день суда, утром уже вышли пространные опровержения, помещенные друзьями и нашими адвокатами, и злоумышление развалилось. Вот какими мерами пытаются пользоваться насильники, захватчики и предатели. Но все знают, что там, где темные силы особенно ополчаются, там ими замечено нечто светлое и значительное. После отвратительных наскоков служителей тьмы немедленно получилась светлая реакция. Под председательством уважаемого деятеля майора Стокса составился новый Комитет Друзей Музея.
