тоже – Фейз, – словно самой себе повторила она и негромко рассмеялась [15]. – Налей-ка мне чайку, Джо!
Кейт, казалось, не замечала, как дрожит у Джо рука и постукивает о чашку носик чайника. Она даже не взглянула на него, когда он поставил чай перед ней и отступил в сторонку, чтобы она его не видела. Он буквально трясся от страха.
– Скажи, Джо, ты можешь меня выручить? – умоляющим тоном произнесла Кейт. – Я готова тебе десять тысяч отвалить, если ты наконец уладишь это дело. – Она выждала ровно секунду и, круто повернувшись, вперилась ему в лицо.
Джо облизывал губы, глаза у него повлажнели. Он отшатнулся от ее резкого движения, словно его ударили, но цепкий взгляд Кейт не отпускал его.
– Попался, голубчик?
– Не пойму я, о чем вы, мэм.
– А ты иди и подумай! Когда пораскинешь как следует мозгами – потолкуем. Ты ведь у нас сообразительный. Погоди, пошли-ка мне Терезу.
Джо не терпелось выбраться вон из этой комнаты, где его разделали, как бог черепаху. Да, натворил он делов. Видать, все его шансы теперь к чертям собачьим. Сучка проклятая, еще изгаляется, подумал он, услышав:
– Спасибо за чай, Джо. Ты парень примерный.
Ему хотелось хлопнуть дверью, но он побоялся.
Кейт осторожно, стараясь не потревожить больной бок, поднялась, подошла к бюро и вытащила листок бумаги. Пальцы едва держали перо.
«Дорогой Ральф, – царапала она, водя всей рукой, чтобы не тревожить кисть. – Скажите шерифу, что не вредно посмотреть отпечатки пальцев Джо Валери. Вы знаете Джо, он у меня служит. Ваша Кейт». Она сложила бумагу, и тут вбежала перепуганная Тереза.
– Вы меня звали? Я что-нибудь не то сделала, мэм? Я, честное слово, старалась, только нездоровится мне.
– Поди сюда, – сказала Кейт. Бедняжка застыла у бюро, а она не торопясь надписывала конверт и наклеивала марку. – Хочу попросить тебя о небольшом одолжении. Сходи в кондитерскую, к Беллу, возьми две коробки ассорти. Одну большую, на пять фунтов – угостишь девочек, другую маленькую, на фунт, мне принесешь. Потом зайдешь в аптеку Крафа и купишь мне две зубные щетки среднего размера, смотри не перепутай, и баночку зубного порошка – знаешь, такую, с носиком?
– Конечно, знаю, мэм. – Тереза с облегчением вздохнула.
– Ну вот и умница! – продолжала Кейт. – Я давно к тебе приглядываюсь. Понимаешь, Тереза, нездоровится мне в последнее время. Если будешь хорошо выполнять мои поручения, я, пожалуй, тебя вместо себя оставлю, когда в больницу лягу.
– Значит, вы… Неужели вы хотите лечь в больницу?
– Пока еще точно не знаю, милочка. Но помощница мне все равно потребуется. Вот тебе деньги на конфеты. И не забудь – щетки среднего размера.
– Не забуду, мэм, спасибо, можно идти?
– Иди. И знаешь что? Девочкам пока ничего не говори. Постарайся незаметно из дома выйти.
– Я черным ходом пройду, – заторопилась Тереза.
– Да, чуть было не забыла, – сказала Кейт. – Тебе не трудно опустить это в почтовый ящик?
– Ну что вы, мэм, конечно, не трудно! Больше ничего не нужно?
– Нет, милочка, кажется, все.
Тереза ушла, а Кейт положила обе руки на крышку бюро, давая отдых ноющим пальцам. Ну вот оно, начинается. Пожалуй, она всегда знала, что он придет, этот час. Наверняка знала… впрочем, не надо сейчас об этом думать. Еще будет время. Джо, конечно же, уберут, но ведь обязательно найдется еще кто-нибудь… И сама эта поганка Этель. Так что раньше или позже… не надо об этом думать, не надо. Ее мысли ходили на цыпочках туда и сюда, взад и вперед, словно ища какую-то вещь, которая то попадалась на глаза, то пропадала. Первый раз краешек ее высунулся, когда она думала о своем белокуром сыночке. Они появились рядом – эта вещь и его лицо, растерянное, испуганное, убитое горем. И тут Кейт вспомнила.
Она вдруг увидела себя девочкой, совсем маленькой и хорошенькой, розовощекой, как ее сын. Эта девочка понимала, что она умнее и красивее своих сверстниц. Но время от времени она чувствовала себя совсем одинокой, и ее охватывал такой страх, как будто ее обступает высоченный лес врагов. И каждым своим помыслом, взглядом и словом они старались навредить ей. Она плакала от испуга, потому что ей некуда было бежать от них и негде спрятаться. Потом однажды она увидела одну книгу. Читать ее научили, когда ей было пять лет. Она хорошо помнила эту книгу в твердом оторвавшемся переплете коричневого цвета с серебряным тиснением. Это была «Алиса в Стране чудес».
Кейт переменила положение: у нее затекли локти. Перед глазами встали картинки из книги, и на каждой – Алиса с длинными прямыми волосами. Но больше всего поразил ее воображение и запал в память на всю жизнь пузырек с надписью «Выпей меня!». Она многому научилась у Алисы.
Когда Кэти начинал обступать лес врагов, она была наготове. В кармане у нее лежал пузырек с подслащенной водой, и на этикетке с красным обводом она написала «Выпей меня!». Она отпивала глоточек и начинала уменьшаться, уменьшаться. Пусть-ка теперь враги поищут ее! Она спрячется под какой-нибудь листок или залезет в муравьиную норку и будет выглядывать оттуда и смеяться над ними. Никто ее не найдет! И нигде ее не запрут, и никто от нее не запрется, потому что она под любой дверью пешком пройдет.
Она любила Алису, играла с ней и делилась всякими секретами. Алиса была верной подружкой и всегда ждала ее, когда ей пожелается стать маленькой-маленькой.
Это было замечательно, так замечательно, что иногда просто хотелось чувствовать себя покинутой и несчастной. И все-таки у нее была приготовлена еще одна маленькая хитрость. В ней ее сила и ее спасение. Стоит только выпить весь пузырек, и ты начнешь уменьшаться и уменьшаться, пока не исчезнешь совсем и не перестанешь существовать. И
