В голове продавца овощей - Юрий Чернов

I

В голове мысли, повешенного, последнее остаётся лёгкая фантазийка о быстром сексе в подсобке овощного магазина. Быстрая любовь и здоровое блядство. Мелка мысль по заявлению истинного христианина, произносившего женщинам с такой гордостью мол, жить по-христиански невозможно, по-христиански можно только умирать. Ну, выходит навстречу в рай по дороге жизни, куда деваться. Лёгкое покачивание сквозняка раскрытой форточки, огонёк столичного софита ни черта не давящего жёлтого света.

– Здравствуйте!

– Добрый день! Фрукты и овощи.

Добрый день фрукты и овощи. Когда произносишь постоянно рисуешь эти кирпичи фраз про овощи, получается, что с ними и здороваешься. Продавец овощей, лишь овощей или лишь продавец. Мысль материальна безусловно и отправляя сигналы во вселенную, она одаривает тебя бумерангом того что ты хотел. И это совершенно точно работает с акулами бизнеса и прочими котятами ставок, ведь окружающей тебя вселенной без разницы куда складировать твою хуйню в голове, поэтому она отправляет тебе богатства на планету земля, делая настоящим Генералом Киской. Вот и продавец овощей стал Генералом Киской. Звание нужно оправдывать и доказывать. Цыплёнок только вылупившийся, признавший мамой робота, который хаотично передвигается по клетке, силой своего разума, зовя маму-робота, заставляет её свою хаотичность направлять в сторону цыплёнка, то бишь двигаться только в его направлении. И вот оно доказательство удовольствий и их осуществления, нужно просто думать по-кайфовее и всё будет. Генерал Киска знает это, поэтому бросает овощи и напрягает посильнее коробочку с мозгом. Сжимает виски пальцам, тужится, хмурит лоб, как будто уже готов.

– Не хотите со мной пройти в подсобку?

Да твою то мать, это ведь работает. Барышня заходит за стойку с овощами.

– Куда идти?

Больше слов не было. Протянутая рука Генерала Киски, была скользкая от пота после невероятной силы напряжения. Однако самое великое напряжение ещё впереди. В подсобке прохладно и темно. Ничего вообще не видно. Всё на ощупь.

Не то чтобы страстно, не то чтобы красиво, совсем не по-французски левой рукой. Мешок с картошкой разве что, да и тот наполовину пустой. Барышня в красивом платье до колен с вышитыми на нём цветочками, он аккуратно старается приподнять его. Провести рукой по белью, дотронувшись до вагины. Спускает лицо ниже, щетиной щекочет внутреннюю часть бёдер, бледных и холодных по всем канонам романов. Аккуратно дрожащими руками снимает с неё чёрные кружевные. Дрожит всё. На запах всё привычно, как и в голове. Это называется волнение причинить неприятность, сделать что-то не так, не понравится или что? Нерешительный поцелуй, ну а потом всё твою то мать по-французски. Всё получается, тейк ми то чёрч. Придыхание обоих. Слияние душ на мешке с картошкой, только так и никак иначе. Он проникает в неё в чём-то похожем на миссионерскую позу. Сколько женщин испытывали любовь Генерала, сколько отвращения и одновременно божественного испытывал Генерал. Это ведь так легко, прикоснуться к божественному через животное. Он верил, что это называется всеобъемлющая любовь, он верил, что так прикасается к Богу. Через мешок с картошкой и барышней на нём. Смена позы на что-то напоминающее по-собачьи. Прижимает её к стене. Ей это явно нравится, ему то ещё больше. Генерал сжимает обоими руками бёдра и пытается прочитать, что происходит в её голове. Не выходит. Даже сильно напрягаясь не выходит. Она думает о том, что происходит или о чём-то стороннем? Киска по себе знал, что, когда дрочит может уходить потоком мыслей вообще далеко. К Богам индийским, к овощам с работы, к выбору сигарет в магазине. А эта сука точно знает, о чём он думает, ведь все женщины умеют читать мысли мужчин, это тоже известный факт. Они проникают в голову и видят все полки информации, всё что снится и видится. Даже про альтернативную историю видят, про ядерную войну в 1812 году и про дружбу славян с динозаврами. Динозавры, мешок с картошкой, секс. Это блять не любовь, это блядь. И все женщины мразь, так говорил Ницше, в своей книге так говорил Заратустра. Так действительно ведь мразь. Какая любовь то, жалкие потуги чтения мысли. Но у них то получается, они же умеют. Более одарены? Хотят немного мужского сумасшествия? Пора заканчивать. Ничего божественного или любовного. Абстракция висящая сиська в космосе, в темноте. Картошку только бля испортят. Запах то всё-таки, не очень был. Он не искатель ароматов, он скорее охотник за наслаждение, как баунти. Море, пляж, подруга жизни с которой трахаетесь на том же пляже. Вечером в бар пить крутые-модные коктейли придуманные тайцами. Вечнобанановое счастье в тёплой стране. Пора заканчивать. Генерал Киска вынимает член среднего размера и спускает девушке на спину. Никакой романтики, урод же.

В голове мысли, повешенного, последнее остаётся лёгкая фантазийка о быстром сексе в подсобке овощного магазина.

II

У Генерала Киски было большое увлечение, которое он сам себе придумал и действительно им гордился. Выдумывать в голове женщин, соитие с ними и потом изображение их на холстах, купленных в счёт проданных овощей. Мысль то материальна, чего уж там. Он взаправду в это верил, скорее даже знал. Работа продавцом ему досталась точно также как всё остальное, путём магического случая. Всё это мнилось ему греческим, мраморным что ли. Будто Генерал Киска вовсе не генерал, а скорее Полемарх Киска, в свободное время торгующий овощами на площади в Афинах. Рядом вазы, прочая древнегреческая культура музейная, и вот он посреди этого всего с фруктовой полкой. Древним грекам без искусства не существовать, поэтому в свободное от торговли время, он отдаётся нимфам.

– Да я бля как Диоген!

Бочки не хватает. Я это всё видел. Мне пожимал руку Сократ, я был учителем Платона, Евклид предлагал мне древнегреческий секс, как салат. Нимфы звали Киску к себе каждый вечер, каждый вечер новая любовная абстракция в голове, новый опыт, новая женщина. Картины правда никуда не продавались. Вообще никуда. Так и стояли в комнате коммуналки снимаемой у тёти Лены. Большой добродушной женщины. Седая голова тёти Лены каждый раз теряла волосы об любовные картины с голыми женщинами, которые были развешаны буквально везде, за неимением другого применения этому всему. А как же Калининград и Кант, как же все друзья Генерала, особенно Кант. У него до сих висит фотография в рамочке с единственным другом на стене, то бишь с могилой друга. Да ни черта из этого всего неправда. Вновь божественный замысел. Да я