Тогда Филипп объяснил, что интимную игрушку можно применять и на мужиках. Мой неутомимый партнер поместил адский прибор на свой член и спустя совсем немного времени в блаженстве взревел. После того как Филипп спустил, я слизала каплю малафьи с кончика хуя, и мы заснули на полу. Не знаю, сколько мы спали, но уже стемнело, когда Филипп разбудил меня, потыкивая в спину любовным жезлом.
— Неймется? — спросила я, поворачиваясь и хватая член рукой.
— Ты готова к новым забавам? — поинтересовался Филипп.
— Конечно, — отвечала я, — всегда и на все.
Филипп поднял меня с пола и повел в обшитый деревянными панелями подвал. Одна из стен и потолок были зеркальными. Пол устилали персидские ковры, похожие на тот, что я обделала в гостиной. Посреди комнаты стояло сооружение, напоминающее дыбу. Верхние брусья и ножки у неё были обиты войлоком и обтянуты черной кожей. В голове и ногах — кольца. К одной паре ножек прибиты кожаные стремена. На потолке висела сложная комбинация веревок и блоков. У другой стены, рядом с огромным сундуком из слоновой кости, громоздилась куча инструментов. В углу у двери подставку для зонтов заполняли всевозможные трости, хлысты, собачьи и лошадиные кнуты, пучок березовых розог.
— Что скажешь, — садистски ухмыльнулся Филипп, — на мое предложение подвесить тебя за лодыжки и запястья и выебать подвешенной в воздухе?
— Согласна, — прозвучал мой ответ.
Явно, что у Филиппа не все в порядке с головой, раз он увлекается всякими извращенными позами и приспособлениями. Поскольку мне безумно хотелось поебаться снова, я была согласна на все, что поможет ему сделать это. Филипп застегнул кожаные браслеты у меня на запястьях и лодыжках, пропустил веревки в стальные кольца, болтавшиеся на концах. Он приказал мне закинуть ноги ему на плечи, с удовольствием возясь с различными веревками и блоками. Наконец, все было готово, и он подтянул меня так, что пизда оказалась на уровне его паха. В Филиппе добрых шесть футов роста. Чтобы достать моих ушей, ему пришлось сгорбиться.
— Теперь ты моя, лапочка, — произнес он театральным шепотом.
И, оставив меня висеть в воздухе с поднятыми вверх руками и ногами, он промаршировал к подставке для зонтиков и выбрал короткий лошадиный кнут. Веревка…»
Феллацио тихонько напевал, читая текст. Он положил немало трудов на свое первое прозаическое произведение, и оно вышло столь удачно, что сделало бы честь лучшим бульварным писателям.
В процессе вычитки Феллацио с горестью вспомнил, что большинство профессионалов давно изгнано из издательского бизнеса. Литературный рынок заполонили халтурщики. Эти ублюдки с премиями Букера поганят английский язык своими представлениями о хорошем тоне. В семидесятые люди типа Джеймса Моффата в поздний период творчества выдавали рукописи, которые почти не нужно было править. Сегодня писатель валяет дурака и ждет, что всю работу сделает редактор. Средней паршивости авторы по году чахнут над черновиком, а потом шлют его издателю. Тот нанимает оксфордских выпускников, а те превратят любую рукопись, поступившую в редакцию, в стенограмму мышиного писка, который слышишь на званых обедах в Хэмпстеде, где на полном серьезе обсуждают всякую скучную литературу.
РУКА ВЭЙНА КЕРРА СКОЛЬЗНУЛА под жопу Дженет Тек. Он повернул тело девушки и устроился поудобней сам. Он хотел вдуть до матки. Он сделал выпад, и все восемь дюймов его любовного мускула исчезли в дыре Дженет. Вэйн решительно настроился проникнуть в самые глубины девичьей тайны.
Дженет раскинула руки, и Вэйн неверно принял жест за проявление экстаза — он никогда не понимал, что секс есть ролевая игра, где один из партнеров обязательно доминирует, а второй подчиняется. Дженет только что признала Вэйна главным, хотя для двух младших буддистов по большому счету это ничего не значило.
Вэйн поддал жару, и генетический код миллионов лет давности завладел его мозгом. Керр перестал быть изолированным индивидом, он превратился в зомби, игрушку неизвестных космических сил. В терминах западной мистики Вэйн стал Адамом, а его партнерша Евой. Тук-тук-тук, стучали яйца Керра по жопе представительницы противоположного пола. Он отбивал ебучую чечетку со скоростью 120 ударов в минуту. Дженет вся текла от удовольствия, сок плескался между ее ногами, и на грязных простынях Вэйна появлялись свежие пятна.
Тек стиснула яйца Керра. Мошонка намокла от ее любовного сока, сделалась страшно липкой. Но все-таки Дженет сумела ударить ядрами о щель. Вэйн взвизгнул от пронзившей его тело волны боли и наслаждения. Дергая Керра за яички, Тек заставила своего неутомимого партнера нарастить темп занятий любовью до 125 ударов в минуту. Вэйн почувствовал, как в паху вскипает жидкая генетика. Он выстрелил любовным соком, и одновременный оргазм сотряс соединенные тела.
Керр скатился с подстилки и растянулся на кровати. Он тяжело дышал. Вспомнив сеанс с Крисси и Арадией, понял, что он крут, так как сумел трахнуть Дженет спустя всего восемнадцать часов. Крисси для него была чересчур дикий ребенок, не поддающийся приручению. Но ему казалось, что, если с Арадией все сложится нормально, он будет счастлив до конца дней своих.
— Я слышала, сестра Сьюзи здорово на тебя злится, — сказала Дженет, положив ладонь на внутреннюю часть бедра Вэйна.
— Эта сука, — фыркнул Керр, — перебесится. С ней так всегда.
— Она сказала мне, что больше с тобой не разговаривает.
— Когда-нибудь заговорит, — засмеялся Вэйн, — так уже не один раз было. Она всегда возвращается ко мне через несколько недель, поскольку только я способен удовлетворить ее жуткие сексуальные аппетиты.
Разговор прервался ритмичным постукиванием в дверь. Керр узнал мотив и выскользнул из кровати. Застучали настойчивее, и Керр помчался по лестнице в надежде встретить Арадию, которой не терпится его обнять.
— Крисси, что ты тут делаешь? — спросил Керр, стараясь не замечать недовольную гримасу девушки.
— Я пришла к Феллацио, — ответила Мёрфи.
— Какого черта он тебе понадобился? — удивился Вэйн.
— Мне нравится этот ублюдок, — прошептала Крисси, — тебе лучше не говорить ему. Пообещай мне это, иначе я тебя сделаю.
— Ладно, — согласился Керр, — но, боюсь, Феллацио нет дома, он на работе.
— Я все равно зайду, — заявила Мёрфи, оттолкнула Вэйна и стала подниматься по лестнице, — сейчас седьмой час, он, наверно, скоро вернется.
— Я…я…я боюсь, он часто работает допоздна, — промямлил Керр.
Крисси не удивилась, обнаружив в койке Вэйна голую Дженет Тек. Керр прошел за ней в комнату и, не веря своим глазам, увидел, как Мёрфи скидывает «Левайсы», ложится к Дженет и прижимает к себе буддисточку.
— Вылижи меня, куколка, — прошептала нежнейшим голосом Мёрфи.
Дженет никогда раньше не думала о любви с другой бабой, пока Крисси не подсказала ей эту мысль. Как ни странно, неожиданно ей безумно захотелось попробовать пиздятины. Она провела языком по клитору Мёрфи, лизнула сильнее, когда девушка начала исходить соком. Крисси стонала от удовольствия, а Дженет решила, что женщины на вкус гораздо приятнее сладковатой мужской малафьи, к которой она привыкла за десять лет гетеросексуальной ебли.
Вэйн весь взъерошился от негодования. Мало того, что Мёрфи устроила ему накануне изрядную взбучку, она еще и уводит одну из его подруг. Керр не знал, стоит ли ему треснуть Крисси по носу или подрочить. К счастью, он недолго мучился с этой дилеммой, поскольку его внимание привлек шум на улице. Вэйн побежал в комнату Адольфа и увидел, что военизированная группа забросала квартиры яппи бутылками с бензином.
Керр не знал, что бойцы на улице — это подразделение Сатаны из скинхед-бригады. Вэйн даже был не в курсе, что Феллацио и Адольф являются членами этой экстремистской организации. Но его сердце радостно забилось при виде языков пламени, вырывающихся из окон буржуйских жилищ. Богатый ублюдок упал и катался по земле в жалкой попытке не сгореть заживо.
— Глазам своим не верю, — вскричал он.
Клеопатра Вонг проинструктировала бойцов расходиться сразу же после успешного выполнения задания. Подразделение встретится снова в безопасном отдалении от боевой зоны. Отряд исчезнет бесследно, оставив лишь смерть и хаос как признаки своего существования. Скинхед-бригада начала свой геройский путь с несложных акций. Для первого раза они взорвали фонарный столб на Хэкни-Маршес, теперь набросились на мишени посолидней. Изначально Адольф и Феллацио желали сделать квартиры яппи лично, поскольку у них имелся зуб против буржуазных соседей. Из соображений безопасности Клео настояла, что рейд будет проведен ее подразделением.
Группа молодых людей, сбежавшихся на угол Роумэн-роуд, радостно закричала, когда пламя перекинулось на соседнюю церковь. Какая-то богачка сидела на мостовой и оплакивала свою погибшую в огне собственность. Никто не жалел ее. Ее шмотки стоили больше, чем основная масса присутствующих зарабатывала за год. Молодняк забросал камнями пожарную машину, первую прибывшую на пожар, а через несколько минут отогнала «скорую помощь», пытавшуюся пробиться сквозь огонь. Но, к сожалению, прикатили легавые и испортили людям праздник, оцепив улицу. Вспыхнуло несколько потасовок, но вскоре молодежь покинула поле битвы, поняв, что против них выставлены превосходящие силы.
