Глава 40
из дневника неогейши:
знаменательный сон вчера ночью, крупным планом: модель токио в масштабе, замечательная модель, на которой детально представлено каждое здание на каждой улице, вплоть до маленьких частных домиков в переулках, все раскрашено розовато-лиловым и бледно-зеленым — цветами, которые часто используют в оформлении стоматологических клиник, потом камера отъезжает и дает общий план модели на столе перед огромным окном во всю стену, за окном — панорама настоящего токио ночью в сиянии огней, стол с моделью (и камера тоже) расположены в комнате на вершине высокого небоскреба, город — далеко внизу, у стола стоит девочка, белая европейка, совсем-совсем маленькая, лет пять или шесть, ее светлые волосы собраны в хвостик, на ней — черный китайский шелковый халат, она курит длинную тонкую сигарету, а свободной рукой указывает на различные части модели, объясняет топографию токио. строгим учительским тоном она произносит названия районов города ‹это сибуя, это синдзюку. икебукуро. акасака. касу-мигасэки.› и так далее, город у нее за спиной сверкает красными огнями, похоже, что это был коктейльный зал в пентхаусе большого отеля, и девочка выглядела так нелепо в моем халате…
по-моему, ясно без лишних упоминаний, что Предводительница самым внимательным образом изучила все существующие религии, будь то древние, старые, новые и самые новые, она изучила людей, которые вообще ни во что не верят, она не любила ходить в юбках, ей, в принципе, нравился окономияки: она считала, что это вкусно, пусть и слегка отдает чем-то прогорклым, она. мастурбировала всякий раз, когда премьер-министр хасимото выступал по телевидению, ее возбуждал автобус № 6 до сибуи. она делала вид, что не говорит по-английски, когда туристы пытались спросить у нее дорогу; и не говорит по-японски, когда этот парень из служащих метрополитена объяснял ей, как брать билет в автомате, она читала в три раза быстрее среднестатистического читателя.
из таких мелких и, казалось бы, незначительных деталей складывается цельный облик этой наиболее загадочной религиозной фигуры, я привожу эти подробности вовсе не для того, чтобы читателю стало скучно, наоборот, я пытаюсь зажечь эти крошечные фонарики, чтобы пролить слабый, дрожащий свет на ее многогранную личность,’ сокрытую в тени, она не была чудовищем.
на самом деле, она, может быть, и была настоящим чудовищем, историкам еще предстоит составить детальное описание качеств, свойственных истинному чудовищу, кроме того, что чудовищам нравится убивать невинных, ей это действительно нравилось, однако ее приверженцы, девушки, в сущности, правильные и добрые (повторю еще раз: они не были проститутками, они были хостесс!), обожали ее беззаветно, и были готовы отдать свою жизнь ради ее идей.
некоторые академики и представители СМИ утверждали, что она страдала манией величия в тяжкой форме, это верно, но лишь отчасти, сложный комплекс ее поступков (оказавшихся впоследствии четко продуманным самоубийством) нельзя объяснять единственно жаждой власти, это было бы упрощением, кое-кто из представителей медицинских и религиозных организаций пытались объяснить ее действия влиянием неустойчивой психики, сторонники этой точки зрения ссылались на явные симптомы нимфомании, биполярности, одержимости насилием, наркома-нии и психоза. как личность, она, безусловно, не Укладывалась в рамки нормальности, но принять подобное объяснение без дополнительного анализа ситуации — это было бы оскорблением для Жертв трагедии.
”Кролики” снова у нас. и вратарь снова привел свою женушку, эту мужеподобную бабу, если смотреть на вещи оптимистично, можно сказать, что она блондинка.
похоже, владельцы команды пытаются добиться более-менее сносных результатов в игре, исходя из генетических принципов, каждый игрок — наполовину кто-то: наполовину швед, наполовину канадец, наполовину американец, есть даже один полуграмотный, они все берут пиво, почему я не удивлена? женушка тоже заказывает себе пиво — тоже не удивительно, с такой-то рожей, они только что проиграли матч. ХИЁКО не знает, как утешать людей, посвятивших жизнь тому, чтобы гонять шайбу по замкнутому пространству, проводить ее к воротам и промахиваться с полуметра, она пытается затеять игру в загадки, чтобы отвлечь их от мрачных мыслей
‹ладно, ребята, скажите мне вот что: какая связь между пасхальным зайцем и воскрешением иисуса?›
женушка говорит:
— я психолог.
‹и что вы думаете, как психолог?› она думает следующее:
— пасхальный заяц — это альтернативная икона, которая позволяет детишкам принять участие в празднике, посвященному возвращению к жизни мертвого спасителя.
гуру обращается к мужчинам: ‹кто-то еще хочет высказаться?› мускулистый муженек прочищает горло.
— дорогая, а можно я? тут дело в коммерции, шоколадные иисусы в сиреневой фольге просто не будут продаваться.
она тепло улыбается и говорит:
‹я предлагаю кандидатуру пасхального Зайца-Иисуса: человечка с заячьими ушами, с настоящими стигматами и деревянным крестом за спиной, который пляшет и скачет на забаву детишкам и приносит им в корзинке мацу и розовый хрен.›
женушка:
— закажите мне крепкий портер, ага? а то это вода, а не пиво. ‹да, конечно, и что-нибудь кроликам-джентльменам?›
ХИЁКО О ПИЩЕ, РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ И ИСКУ-СТВЕННОСТИ
***
восстановить дыхание и добиться отточенности движений можно только сопротивлением рынку, пищевые продукты, которые вы покупаете, не имеют никакой питательной ценности, химические напитки не дают позитивной интоксикации, рынок функционирует контр-интуитивно, превращая объекты в абстракции.
вы продаете время, вы продаете видимость, вы трудитесь в поте лица, и вас кормят химическими интоксикантами, закусками из синего студня, сушеных кальмаров и майонеза, для вас это вполне здоровая пища, много полезней всего остального, будьте естественными, радикально естественными, и примите свою искусственную
природу.
***
[в этом коротеньком документе содержится самая суть учения неогейш, многие комментаторы согласны, что он сделан в классическом формате сутры, и предназначен для чтения вслух — для генерации положительной кармы, однако надо отметить, что некоторые комментаторы придерживаются другой точки зрения: сутрой для чтения вслух является только второй абзац, а первый — это введение, также есть люди, которые полагают, что этот отрывок написан бренди, вдохновленной занятиями в секции авто-шиатсу.]
нобуёси приготовил яд с внушавшим тревогу спокойствием, он проделал все это в университетской лаборатории, в нерабочее время, когда в здании оставались только охранники, они зарабатывали 1100 йен в час (по сегодняшнему обменному курсу, около 11 долларов сша) и не отличили бы плохое химическое вещество от хорошего, даже если бы от этого зависела их жизнь, их глаза были натренированы замечать незнакомых особ, и не более того.
нобуёси они знали прекрасно, высокий, хорошо сложенный мужчина с таким красивым, квадратным лицом (никто из охранников не был геем, просто они замечали такие детали, в конце концов, чем им еще заниматься в рабочее время) был редким исключением и, даже можно сказать, отклонением от нормы в этом царстве зануд в лабораторных халатах и сутулых маменькиных сынков, они не слышали от него ни единого слова, кроме “добрый день” и “добрый вечер”; но так и должно было быть, если кто-нибудь из охранников слышал, как аспиранты шептались о нобуёси, он никому об этом не говорил, в конце концов, эти снобы даже и не работали; они целыми днями “проводили исследования”, что-то там изучали — что они знают о жизни? О настоящей жизни? периодически кто-то пускал слушок, что нобуёси — этнический кореец, просто он сменил имя (”может, отцу тоже стоило бы сменить имя”, — подумал ти-сунг, охранник из ночной смены), или кто-нибудь выражал недовольство по поводу привычек будущего доктора наук: ему нравилось пялить западных женщин (ти-сунг. “ага, мне тоже нравится, но они слишком дорого стоят”), он не ел рыбу (ти-сунг: “да, вот это действительно странно”), он занимался йогой (ти-сунг: “по телику сказали, что это очень хорошо для спины”).
так что никто не мешал нобуёси, пока он готовил яд, который отравит виски — которое, в свою очередь, отравит несколько тысяч Невинных мужчин на заслуженном отдыхе после тяжелой рабочей недели, но он не знал одного: что одновременно он варит погибельный эликсир для своей возлюбленной неогейши, вознамерившейся покончить со своим земным существованием, в свете его беззаветной привязанности, ХИЁКО решила не огорчать своего поклонника, и ничего ему не сказала, почему? она рассуждала так: ‹этот мир — сплошь иллюзия, я это знаю, но не все это знают, в этом и заключается разница между ними и мной.› на самом деле, только избранная элита из неогейш удостоилась этого знания, и они не спрашивали у ХИЁКО, почему она не делится информацией с остальными членами секты; на самом деле, им это нравилось, всякая страшная тайна обладает определенным шиком, с которым немногое может сравниться, однако на всякий случай ХИЁКО подготовила небольшую речь, чтобы подавить все сомнения и избавиться от раздражающего чувства вины: ‹обычные люди живут в полной тьме, я — чистый свет, я не могу находиться одновременно везде, неогейша работает при частичном свете, я изливаю свой свет лишь на то, что действительно необходимо неогейше, этот свет ярче, чем всякий свет, доступный обычным людям›
