— И где же?
— Так я тебе и сказал!
— Ну ладно. — Я подарил ему ещё одну пачку, а сверху положил двадцатку — такая сумма этому отморозку и не снилась!
— Передай, что я жду его завтра в девять вечера. У меня для него сюрприз.
* * *
Я понимал, что особо рассчитывать на успех не стоит: через двадцать четыре часа Стив мог быть под кайфом, грабить прохожих, сидеть в тюрьме или валяться в Канаве с перерезанным горлом. Но он пришёл и, похоже, ждал меня с восьми. Часов у него нет.
Рост и оттенки волос у нас совпадали полностью, только парнишка намного худее, значит, настоящий скелет. Пальцев у него на один меньше, а жить, если будет продолжать такими темпами, осталось год, не больше. Странно со стороны смотреть на своё лицо всё в прыщах и соплях. Это я минус пара лет плюс тысяча бед. Боже, да у него уже зубы выпадают! Этому наркоше пришлось привыкнуть к тому, о чём мне думать не хочется: постоянный поиск ночлега и еды, случайные заработки… На секунду я подумал, что меня может ждать точно такой же конец при нынешнем образе жизни — запросто. Кривая доходов похожа на ЭКГ инфарктника, рядом ни одной родной души и никакой гарантии, что следующая черепобойка не лишит остатков разума.
Я заметил его издалека и, когда Стив повернулся в мою сторону, зажёг фары. Не знаю, что сказал ему Крепыш, но этот парень знает, кто его ищет. Оборванец остановился у машины: этакая осторожность уличного наркомана вперемешку с надеждой. Я открыл пассажирскую дверь и включил верхний свет — пусть смотрит и удивляется.
— Садись.
Парнишка смотрел на меня, понимая, что поездка предстоит не из обычных, однако надежда оказалась сильнее осторожности, и он залез в салон.
— Вот сигареты. — Я показал на приборную панель, где лежала целая пачка. У Стива чуть слюни не потекли. — Возьми себе. — Что ещё хочешь? — спросил я, втопив прикуриватель.
— А что ещё у тебя есть? — На вид — вылитый я, а голос как у тринадцатилетнего.
— Почему тебя называют Стов?
Пауза: мальчик обдумывает услышанное, а прежде чем ответить, тщательно готовит фразу и проговаривает про себя.
— Ну, это как Стив, только тормозной, получается Стов. Я тормоз.
— Как твоя фамилия?
— А как насчёт денег? — Очень громко, очень напряжённо: пан или пропал. Терять ему нечего, даже соображать быстрее стал. Крысёнок себя не контролирует, и это делает его опаснее. Тут нужна решительность. Надеюсь, мой метод сработает.
— Тебе нужно сбавить тон, Стив.
— Да ничего мне не нужно.
— Может, Стив-тормозной, ты всё же задумаешься, что нужно парню, похожему на тебя, только в дорогом костюме? Может, придёт что-то в голову? Может, попробуешь успокоиться?
Я толком не понимал, куда веду, да этого и не требовалось. Малиново-красный свет отразился в зеркале заднего обзора, осветил салон, и дребезжащий голос проговорил через мегафон: «Остановитесь у обочины и заглушите мотор!»
Стив тут же сломался: начал трястись и бубнить: «Черт, чёрт, чёрт!»
Я медленно подъехал к обочине, выискивая место, где остановиться, не вставая во второй ряд, причём так, чтобы никому не заблокировать выезд. В центре Голливуда это ой как непросто, зато можно выиграть дополнительное время. Хотелось как следует врезать этому Стиву, чтобы перестал трястись, но нельзя: копы бы заметили. Вместо этого я от души сжал его колено.
— Успокойся.
— Меня посадят в тюрьму! Нет, только не это! Меня посадят в тюрьму!
— Стив, сделай глубокий вдох! А теперь заткнись и отвечай «да» или «нет», причём быстро. У них есть ордер на твой арест?
— Да.
— Даже не один?
— Наверное…
— Стив, лучше просто кивай!
«Да».
— Ты сейчас под кайфом?
«Нет».
— Не пори чушь, они ведь узнают!
«Да».
— Скажи вслух, давай.
— Слегка под кайфом.
«Остановитесь и заглушите мотор!»
Я затормозил, надеясь получить ещё секунд пятнадцать, пока полицейские встают во второй ряд.
— Посмотри на меня! — Боже, у него зрачки расширенные. — Наркота с собой есть?
«Нет».
— А что-нибудь другое: иглы, соломинка, лезвие, нож?
«Нет».
— А удостоверение личности есть?
«Да».
— Какое?
— Карточка из службы спасения, на ней стоит моё имя.
— Давай сюда.
Стив рылся в карманах, а копы, естественно, всё видели. Так, похоже, пробивают номера машины. Здесь всё в порядке. Они скорее всего заметили, как крысёнок сел в мою машину.
— Стив, можешь запомнить «Макинтайр»?
— Что?
— Это фамилия такая, запомнишь? «Макинтайр», как «мак» и «тайр», только «н» добавь. А ну повтори!
— Мак-ин-тайр. — Он наконец нашёл карточку службы спасения. «Стивен Эдуардс», ясно.
— Если спросят, твоя фамилия Макинтайр.
Когда в лицо светят малиновые фары, не лучшее время обмениваться карточками, а у нас именно так и получилось, и Стив это знал. Но полицейские видели только, как я получил пачку сигарет, явно собираясь закурить. У мальчишки аж глаза на лоб вылезли.
— Возьми сигарету, — велел я.
— Сэр, положите руки на руль! — велел один из полицейских.
Вытащив сигарету для себя, я закрыл пачку и бросил на приборную панель. Отвлекающий манёвр, заслон, захват, потайное движение — и карточка службы спасения на имя Стивена Эдуардса скользнула между картонной коробкой и фольгой. Никто ничего не заметил.
Я обернулся прямо на свет фонаря, который направил на меня коп. Его напарник осветил Стива, а потом лучи пересеклись один раз, второй, третий: не веря своим глазам, полицейские смотрели сказку про принца и нищего.
— Выйдите из машины!
— Стив, всё будет в порядке, — отстёгивая ремень, пообещал я. — Когда всё закончится, отвезу тебя к дедушке Макинтайру.
Не успел я выйти, как началась проверка.
— Ваши права! — Я ничего не нарушал, так что страховку и регистрационный талон не спрашивают. Наверняка они думают, что я дилер или сутенёр. Вот так ситуация!
— Что смешного?
— Ничего, сэр.
— Пол, сегодня вечером вы что-нибудь пили?
— Нет, сэр. — Чистая правда: зачем мне лишний риск?
— То есть вы утверждаете, что сегодня вечером не употребляли алкоголь, верно?
— Совершенно верно.
— А в течение дня?
— С восьми до пяти я был на работе и в последний раз пил спиртное вчера вечером.
— Где вы работаете?
— В службе доставки.
Инспектор примерно моего роста, спокойный: выполняет работу без особого рвения. Если Стив не натворит глупостей, проблем не будет. Коп передал мои права напарнику, который отнёс их в машину. Пусть проверяет на здоровье: Пол Макинтайр чист, как младенец.
Самая обычная проверка: «Ноги вместе, смотрите прямо перед собой, а теперь на мой палец». Полицейский провёл указательным пальцем из одной стороны в другую, ожидая, что я не смогу сосредоточиться и опущу глаза. Ничего подобного! Но зачем он тест достаёт?
— Вот, Пол, смотрите, вскрываю упаковку на ваших глазах. Видите, тест свежий!
Я только что спрятал карточку при свете фонаря, значит, и мне могут подсунуть всё что угодно. Смотри не смотри — ничего не меняется. Впрочем, результат нулевой, и коп наконец-то успокоился.
— Пол, раз вы не пили, то что здесь делаете в такое время?
— Брата искал, — без запинки пояснил я. — Хотел вымыть, накормить и, если получится, отвезти к родителям.
— Это ваш брат? — Видит ведь, как мы похожи, и всё равно сомневается.
— Да, это мой брат. — Раболепный этикет тюрьмы никуда не делся. Вот он, здесь, грозит вырваться наружу: я с трудом сдерживаюсь, чтобы не добавить «сэр». Ну что за мерзость! В очередной раз прогибаюсь перед идиотом в форме, который запросто может мне подгадить. А всё потому, что лёгкой жизни захотел, на чужие документы позарился…
Второй инспектор что-то спросил у Стива, и тот ответил дрожащим от животного страха голосом.
— Ваш брат пьян?
— Кажется, да.
— Пьян и только?
— Сэр, он скорее всего под кайфом, но чем обкурился, не знаю. Я почти целый час его искал.
— Как зовут вашего брата?
— Стив.
— Вы близнецы?
— Нет, просто очень похожи, нас даже друзья путают.
Удовлетворённо кивнув — мол, всё в порядке, — второй коп вернул мне права и сказал коллеге:
— Удостоверения личности у мальчишки нет. Говорит, что его зовут Стив Мак-ин-тайр.
Грёбаный, никчёмный наркоша!
— Именно так он учился говорить свою фамилию, когда был маленький. Пауза и раз-два-три: Мак-ин-тайр. Стив с детства умом не блещет, а сейчас ещё и под кайфом.
— Ладно, Пол, нам просто нужно было проверить. Похоже, мальчишка сюда воровать пришёл, но тут подвернулись вы. Ему крупно повезло: ни денег, ни документов — мы бы запросто могли арестовать его за бродяжничество. Если бы не сходство, вы оба уже сидели бы в участке.
