Я сполз с матраса и нетвердо поднялся на ноги. Лу все еще спала, и она выглядела столь очаровательно в чистом бледном свете, проникавшем в комнату, что я принял твердое решение порвать с той привычкой, что разрушила нашу любовь. Только во сне она и была прекрасна за все эти последние месяцы. Когда же она просыпалась, выражение напряженности и отчаянья на ее лице, нервный тик и разрушение плоти из-за неспособности печени справиться с токсичным воздействием наркотика, делали ее не только в два раза старше ее возраста, но и отвратительной в пороке, более омерзительном, нежели любые чисто эстетические ошибки природы.
Красота Лу, в большей степени, чем у любой другой знакомой мне девушки, зависела от ее духовного состояния. Влияние какой-то идеи могло трансформировать ее в одно мгновение из Венеры в Ехидну или наоборот.
Глубокое духовное удовлетворение сделало ее такой привлекательной этим утром. Но даже пока я стоял и смотрел на нее, ужасающая героиновая жажда почти заставила меня принять порошок ранее, чем я осознал движение моего тела. Но я вовремя заметил этот порыв, и подумал, что прогулка на свежем воздухе поможет мне миновать критический момент. Как только я вышел из дома, меня встретила Сестра Афина.
- Твори, что ты желаешь, да будет то Законом, - сказала она.
Это было обычное утреннее приветствие в Аббатстве. Как я ни привык к этой фразе, она все еще заставляла меня врасплох.
- Доброе утро, - отозвался я несколько смущенно.
- Ответ - "Любовь - закон, любовь подчиняется воле", - улыбнулась она. - Мы обмениваемся этим приветствием, чтобы быть уверенным, что вид наших друзей не отвлекает нас от Великого Труда. А сейчас мы можем поговорить о чем угодно. О нет, не можем, я должна сначала проверить ваш вчерашний график.
Я принес его и мы сели вместе за стол. Разумеется, там был только один крестик. Афина сразу посуровела.
- Это крайне нерегулярно, брат, - заметила она. - Вы не заполнили вторую колонку.
Я обнаружил позже, что частью системы Аббатства было делать вид, что вы очень сурово относитесь к любому нарушению правил, и затем показываете каким-то дружелюбным замечанием, что не это имели в виду. Целью такого поведения было внушить провинившемуся, что проступок был на самом деле очень серьезным, так что напускной выговор производил впечатление самого настоящего искреннего обвинения.
Не зная этого, я был удивлен, когда она продолжила:
- Это ничего, Петушок, мы знаем, что вы - новичок.
Но ее палец указывал строго на вторую колонку. Над ней было написано: "повод для принятия дозы".
Ну что ж, Дионис показал мне выход из этого положения, так что я нагло вывернулся, воскликнув:
- Довольно Почему, будь оно проклято, собака!
Эффект был электризующий. Мы оба разразились низким музыкальным смехом, который, как мне показалось, утонченно гармонировал с красотой апрельского утра.
- И дьявол способен цитировать священное писание, - возразила она, - и суть этого изречения относится к кое-чему совершенно другому. Дело в том (она стала очень серьезной), что мы хотим, чтобы вы поняли происходящее в вашем собственном сознании. Мы все делаем так много глупостей, по самым нелепым причинам или вообще без оных. "Прости их, Господи, ибо не ведают они, что творят" относится к девяти десятым наших действий. Мы так многого уже добились в этом Аббатстве, потому что научились следить за нашим сознанием и не давать самим себе терять даже мгновение на что-нибудь никчемное, или подменять один образ действия другим, и таким образом терять все. В вашем случае, задача состоит в том, чтобы научиться управлять наркотиком столь могущественным, что едва ли один человек из десяти тысяч имеет малейший шанс выбраться из его тисков. Особенно это важно потому что, боюсь, вы скоро обнаружите, - вернее, я хотела сказать, надеюсь, вы довольно скоро выясните, что ваше сознание приобрело определенные болезненные склонности. Вы мыслите извращенно. Большой Лев уже рассказал мне, как вы дошли до состояния, когда принимаете одну дозу, чтобы заснуть, и другую, чтобы снова проснуться, и когда пытаетесь скрыть принимаемое количество от того самого человека, на глазах у которого вы его принимали. Другая сложность состоит в том, что нужда или потребность в наркотике всегда нарушает ментальное равновесие. Человеку, который нуждается в еде или деньгах, приходят в голову очень странные мысли, и он делает вещи, не обязательно напрямую связанные с его потребностью, как бы она ни была настоятельна, которые совершенно не вяжутся с его характером.
Я взял карандаш и написал тут же против крестика во второй колонке: "С целью постичь наилучшим образом в высшей степени познавательную лекцию Сестры Афины".
Она весело засмеялась.
- Вы видите, это повторение истории с Адамом и Евой! Вы пытаетесь переложить ответственность на меня. Между прочим, я заметила, что в данный момент вы снедаемы беспокойством. Если вы не хотите принимать героин, а вы не хотите, то вам не нужно доводить себя до такого состояния, как сейчас, и лучше принять белую таблетку. Она не даст вам заснуть, так как вы уже отдыхали ночью, и этой бедной небольшой штучке не останется ничего, кроме как обежать ваше солнечное сплетение и слегка причесать все ваши нервишки, чтобы они стали мягкие и пушистые.
Я воспользовался советом и почувствовал себя гораздо лучше. В этот момент появился Царь Лестригонов и вызвал Сестру Афину на партию Телемы. Я вывел Лу; и мы сидели во дворике, наблюдая, как они играют.
Игра называется Телемой из-за разнообразия ударов. Это своего рода смесь с футболом, но здесь нет боковых линий, только низкая стена сзади, и если за нее попадает мяч, то он находится вне игры, также как если он попадает за пределы вертикальных линий, нарисованных на стене или ниже планки около фута от земли. Мяч можно ударять любой частью тела, но только когда он свободен. Игра эта захватывающе зрелищна.
После двух геймов игроки тяжело дышали. Счет напоминал теннисный, но, каждое очко имело односложное имя, чтобы экономить время. При этом в них также заключался определенный поразительный скрытый смысл - с целью ближе познакомить ум с идеями, которые обычно возбуждают.
Вся система Царя Лестригонов заключалась в том, чтобы научить людей не обращать никакого внимания, точнее эмоционального внимания, на все суетное в жизни. Величайший вклад в притягательность наркотиков внес тот шум, что поднят вокруг них; то, что на них сосредоточено общественное внимание. Абсент, запрещенный во Франции, Швейцарии и Италии, все еще свободно продается в Англии, и никто еще никогда не встречал англичанина, одержимого абсентом. Если кто-нибудь вобьет себе в голову начать газетную кампанию против абсента, то он начнет представлять опасность для общества в очень короткие сроки.
Царь Лестригонов освобождал человеческий ум, применяя противоположную формулу. У него были в распоряжении множество уловок, чтобы заставить людей воспринимать самые поразительные зрительные и слуховые ощущения как нечто заурядное. Даже детей он сталкивал лицом к лицу с этими потрясающими идеями, в том возрасте, когда они были еще слишком молоды, чтобы страдать сложившимися фобиями.
Гермес, в возрасте пяти лет, уже привык наблюдать за хирургическими операциями и тому подобным, видел, что случается с теми, кто утонул или упал со скал, и, в результате, полностью потерял страх перед этими вещами.
Эти принципы были объяснены нам во время нескольких передышек между сетами. Сестра Киприда и трое или четверо остальных пришли из других домов, чтобы принять участие в игре.
Чрезвычайная активность и беззаботность всех ошеломили меня и Лу. Нас попросили присоединиться к игре, и наша неуклюжесть стала для нас острым источником досады. Мы были слишком ослаблены нашим злоупотреблением наркотиками, чтобы держать себя в руках; в результате мы испытали прилив страстной решимости освободиться от этого рабства.
Впрочем, страдания этого утра только начинались. В Аббатстве было обычаем отмечать прибытие новичков пикником на вершине горы. Из Аббатства тропа вела через небольшой участок, засаженный деревьями, к неровной, поросшей кустарником узкой дороге между двумя стенами. В их конце высился акведук. Лу и я слишком нервничали, идя по узкой тропинке. Нам пришлось пойти в обход, и от этого происшествия нам стало еще стыднее.
