Время приближается.
Словно в театре, раздаются нетерпеливые аплодисменты; кое-кто отваживается даже на свист…
И вот оно – ровно в 22.00. Эйфелева башня вспыхивает и начинает переливаться «бегающими огоньками»! Прекрасное и романтичное зрелище!.. Это как алые паруса, как символ мечты и доказательство её осуществимости… Да, Париж умеет в себя влюбить.
Налюбовавшись, мы с друзьями сели в машину и отправились по тёплой летней ночи в отель. По радио звучали песни Мирей Матье, впереди на расстоянии нескольких дней уже брезжили хлопоты, связанные с возвращением на Родину, и всё это настраивало на некий устало-философский лад. Не сомневаюсь, каждый из нас испытывал похожие чувства.
Кроме упоминавшегося «чувства заграницы», и понятного острого любопытства «как там всё у них?..», дальние странствия порождают ещё кое-что… А именно – вопрос: для чего мы путешествуем? В связи с этим мне вспомнилось выражение с одного интернет-форума – «протащить себя через шкуродёр пространства», снять тем самым с себя что-то лишнее, стать «новым». И, возможно, мы путешествуем не столько к отдалённой географической точке, сколько к самим себе – обновлённым, неизведанным, с новым потенциалом и новыми горизонтами…
Его искусству рукоплескали и в нашей стране, и за рубежом. Его произведения высоко оценены классиками, среди которых Родион Щедрин и Андрей Петров. О ком же речь? Встречайте – член Союза композиторов России, лауреат международных конкурсов, заслуженный работник культуры Анатолий Тепляков.
«Дух дышит, где хочет». Эта древняя пословица – о том, что для творческой мысли, для того, что называют «искрой божьей», нет зависимости от пространственных и любых иных координат и обстоятельств. Творческая искорка Теплякова забрезжила в сибирской глубинке, и её звуки и образы навсегда остались щемящим напоминанием о малой родине: скрип ставень в тишине, розовые кружочки сучков и синие от просвечивающего неба щели в деревянном заборе…
Музыкальные способности обнаружились в ранней юности. Далее следовали долгие годы учения – сначала в музыкальном училище, а затем в Новосибирской консерватории.
Вскоре после её окончания уже уверенно разгоревшаяся творческая искра Теплякова встретилась с другой яркой искрой. Ею была индивидуальность опытного композитора Вячеслава Филипповича Павлова. У него Тепляков несколько лет обучался практической композиции. А учитывая, что сам Павлов являлся учеником выдающегося русского композитора Шапорина, профессора Московской консерватории, можно сказать, что в определенной степени зрелое творчество Теплякова – иркутское продолжение московских композиторских традиций, которые восходят к творчеству самого Чайковского, тоже бывшего в свое время профессором Московской консерватории.
В движении
Мое знакомство с Тепляковым началось много лет назад. Это произошло в Иркутском Доме актера. Там проводился вечер, посвященный творчеству Теплякова. Мы с другом сидели, поглядывая то на смуглое и удлиненное лицо композитора, неподвижно сидевшего в первом ряду, то на пришедших меломанов, то на сцену, где музыканты готовились к выступлению. Небольшой размер зала и особое освещение создавали атмосферу таинственности. В зале словно повисло ожидание какого-то магического обряда.
И вот зазвучала музыка…
Она сразу заворожила меня. Это было нечто совершенно неожиданное, совершенно непохожее на музыку других композиторов. Как студент-музыкант, я к тому моменту был уже достаточно наслышан самой разной музыки, от средневекового Палестрины до авангардного Эдисона Денисова. Но услышанное тогда в Доме актера по особенному привлекло новизной звучания, и не только. В первом же из прозвучавших произведений Теплякова многое обращало на себя внимание. Во-первых, камерный состав медных – не деревянных, что привычнее – духовых. При том, что «медь» ассоциируется с массовыми, парадно-площадными, но не интимно-камерными образами. Во-вторых, «медь» – и без ударных. Как же так, мы ведь привыкли к звону тарелок? Тепляков разрушил этот парадно-звонный банальный образ. Разрушил и создал свой, новый образ, странный и глубокий. Далее, в исполнении, если не ошибаюсь, Михаила Клейна, звучала изящная, узорчато-техничная сонатина.
Вскоре после того вечера мы с однокурсником стали практикантами. Нашим куратором определили Теплякова, поскольку он руководил коллективом, в котором мы проходили практику. Так вышло, что общение наше растянулось на много лет. Некоторые из нас пытались пробовать себя в музыкальном сочинительстве, и Тепляков помогал лучше понять и оформить наши творческие порывы.
Но не музыкой единой сыт человек, а еще и макаронами с тушенкой. Ими, а также кофе, которого Тепляков любитель, он угощал, когда общение переходило из измерения официально-педагогического в неофициально-кухонное. Разговор плыл вслед за вензелями сигаретного дыма, касаясь самых разных материй (ведь «дух дышит, где хочет»!) – от музыки до литературы, от дел житейских до «вечных» вопросов порядка «в чём смысл жизни?»
– И в чём же он, Анатолий Иннокентьевич?
– В движении к Богу, – Тепляков произносит это с такой же спокойной, но выстраданно-убедительной проникновенностью, какой насыщенны его произведения.
Заповедник нерыночных ценностей
«…Отличный художественный вкус, безошибочное чувство поэтического слова… Музыка как бы комментирует поэзию, вовремя отступает в тень и так же вовремя выходит на авансцену», – так откомментировал мелодекламацию Теплякова «Пьяный корабль» бывший ректор Московской консерватории, министр культуры России А.С.Соколов. Неисповедимы пути таланта: к моменту этого первого внутрироссийского признания Тепляков уже дважды успел стать лауреатом за границей, на Международном конкурсе композиторов в Чехии. Первый раз премия была присуждена за струнный квартет. А через несколько лет – вновь победа международного уровня! На конкурс Тепляков представил «Триптих для органа». Это удивительное произведение. Каждый раз, слушая его, я ощущаю себя исследователем, попавшим в загадочный виртуальный мир. Стремительное движение, «драйв», неожиданные паузы. Мелодия извивается, словно электрический разряд, удивляет, держит в напряжении, властно заставляет работать мысль слушателя. Прослушав «Триптих», хочется выдохнуть, как после гонки. А потом, придя в себя после первого восторга, послушать еще раз. И ещё. Видимо, подобное же впечатление произвел «Триптих» и на жюри международного конкурса, давшего высокую оценку сочинению сибиряка, сумевшего впечатлить жюри на фоне множества опусов европейских авторов. Что ж, Европа теперь, возможно, получше нас знает Теплякова – по его участию в конкурсах. Или по зарубежным выступлениям француза-скрипача Николя Дотрикура, который, побывав в Иркутске, увез на родину сочинения Анатолия Иннокентьевича. Или по уважительным отзывам коллег со всего мира от Италии до Японии, которых Тепляков «обошел» ещё в одном состязании композиторов, став победителем на пару с бельгийцем Жаном Гиллардом. Это случилось на престижнейшем Международном конкурсе им. C.C.Прокофьева, куда Тепляков представил свои фортепианные «Семь пьес для восьми рук». Данный цикл – пожалуй, самое «русское» из произведений Теплякова, что тем более восхищает, поскольку прямых цитат из фольклора слух не улавливает, однако интонационность, ритмика и певучая чувствительность однозначно указывают на национальный характер этой музыки.
Практически во всех жанрах Тепляков проявил свой талант. Театралы знают спектакли с музыкой Теплякова в драмтеатре и ТЮЗе – «Старший сын», «Белая скрипка», «Антигона». Кроме того, в багаже Анатолия Иннокентьевича много хоровой и вокальной музыки на стихи самых разных поэтов, в том числе и иркутских, например, на стихи Владимира Скифа. Вокальные произведения исполнялись в филармонии, так же, как и симфонические, среди которых наиболее значительным является «Автопортрет». Если бы можно было отразить музыку «Автопортрета» в произведении живописи, то, думается, это была бы импрессионистическая акварель – та же воздушность, «миражность» фактуры. В «Автопортрете» можно услышать и лёгкую грусть, и бескомпромиссность борьбы, и философские размышления, и можно сказать, что он суммирует все основные черты, присущие творчеству Теплякова. Проявлял композитор интерес и к киномузыке. В 2004 же году Анатолию Иннокентьевичу самому довелось стать киногероем: режиссер Андрей Каминский (авторская студия «КА-film») снял о Теплякове фильм «Путешествие музыканта».
А несколько лет назад Тепляков вновь принял участие в большом культурном проекте, названном «Заповедник нерыночных ценностей», став одним из почётных грантополучателей и напомнив столице о том, что «богатства России (в том числе и духовные) прирастать будут Сибирью». Хотелось бы, чтобы музыка Теплякова, которую исполняют по всей России, чаще звучала в концертных залах.
