– Это прекрасно, Кирилл, – говорит Оксана. – Смотри внимательно!
– Наверно. Но я хочу побыть с тобой наедине. Ты не хочешь?
– Думаешь, это возможно здесь?
– Если окунуться в море… Вода сейчас тёплая-тёплая…
– Правда?
– Устроим «найтсвиминг».
– Чего устроим?..
– Ночное купание в море. Без всякой одежды.
– Пошли, – вдруг соглашается Оксана, и мы уходим с «Колизея».
Идём как можно дальше от назойливой танцующей публики.
Море спокойное. Раздеваемся – в тусклом свете Луны оцениваю наготу своей рыжеволосой красавицы, мне нравится, она прелестна, – берёмся за руки, входим медленно в море. В первое мгновение вода кажется холодной – мы заходим по пояс. Я резко приседаю, опускаю себя всего в воду. Оксана сначала ёжится, но потом повторяет за мной тоже действо, визжит! Я обнимаю её, кожа девушки делается гусиной.
– Сейчас привыкнешь.
Начинаем целоваться. Эрекция возникает в прохладной воде не сразу. Оксана чувствует меня, но не сопротивляется.
– Смотри, а мы здесь не одни.
Только сейчас, привыкнув к темноте, я замечаю ещё несколько парочек вдали, занимающихся тем же. Из воды торчат только их головы, похожие на буйки, слышится плеск воды.
– А ты мне нравишься очень, – говорю банальную фразу.
– Не обманываешь?
– Разве не ощущаешь?
– Я всё вижу и чувствую, поэтому рядом с тобой…
Слабый ветерок доносит звуки эротической композиции Hess Is More – «Yes Boss». Мои руки блуждаю по телу Оксаны, мы продолжаем целоваться – и вот я приподнимаю девушку в воде, которая кажется легче пушинки, осторожно насаживаю на себя. Она закрывает глаза, кусает губы… Раскачиваясь, я постепенно теряю над собой контроль…
Выходим из воды. И вмиг замерзаем. Я помогаю одеть Оксане её оранжевую футболку. Из одежды у неё больше ничего нет. Тогда я её обнимаю, чтобы согреть и согреться самому. Так стоим минут пять. Молчим. Слова, мне кажется, не нужны. И это правда. Оксана требует очередного поцелуя, и я её награждаю тем, чего ей сейчас не хватает.
«БЛАГОДАРСТВУЙ».
Она отрывается от моих губ, внимательно и так упорно смотрит на меня, что я, завороженный её взглядом, не воспринимаю какофонии любых звуков вокруг, даже шум моря исчезает, и с горечью думаю о том, что нам придётся поздно или рано расстаться. Всё прекрасное имеет конец.
Звонок моего сотового телефона приводит в себя.
– Извини, – говорю, беру трубку в руку, даже не смотрю, кто звонит. – Алло!
– Привет, Кирилл! – это Андрей. – Новости, наверное, знаешь?
– Какие новости?
– Ромка тебе не звонил?
– Нет.
– Странно…
– Ничего странного, я с ним, можно сказать, поругался. Поэтому он, видимо, позвонил тебе, игнорировав меня. И что же за новости?
– Мне он тоже не звонил, прислал несколько sms. И первая новость плохая – Сергеев сбежал. Теперь он в международном розыске.
– Явно не в Абхазию…
– И не в Казантип… Наша взяла…
Андрей смеётся.
– Эту информацию надо, конечно, проверить…
– Я почему-то верю.
– Что там с хорошей новостью?
– Хотели поджечь твою квартиру, но сотрудники ДПС случайно оказались рядом – поджигатель пойман, дал какие-то показания, которые обозначили заказчика, но не посредственного, а посредника. Его тоже арестовали. Да, Ромка написал ещё, что Сергеева кто-то предупредил, мол, есть санкция на арест – у него же всё схвачено было, сам знаешь.
Я некоторое время перевариваю информацию. События могут развиваться мгновенно. Это не есть хорошо, особенно когда стоишь перед дилеммой. Смотрю на Оксану, она чувствует, что я её сейчас покину. Мысли почему-то возвращаются к ней. Я не знаю, смогу ли объяснить то, что понять ей будет очень сложно.
В телефон говорю спонтанно – эта мысль как будто пришла извне, я её ещё не осознал, но произнёс:
– Знаешь, Андрей, побег одного человека может возвратить на Родину двоих. Мы можем возвращаться, когда захотим. Я еду прямо сейчас! – Оксана кидает взгляд на меня, её больше не интересует лазерное шоу вдали. – Сергеев, наверное, сбежал куда-нибудь в Европу, а не так, как мы с тобой, в ближнее зарубежье, – я смеюсь, но как раз сейчас мне не до смеха. Я бы не хотел уезжать… Но ехать придётся.
– А я, с твоего позволения, хочу остаться на пару дней, жена в восторге от моря и Абхазских пейзажей.
– И не торопись!.. Когда всё узнаю, сразу позвоню. Давай, до встречи!
– Желаю удачи на обратном пути!
– Окей!
Прячу телефон в карман. Сейчас предстоит самое трудное – суметь объяснить необъяснимое. Смотрю на Оксану. Она сложила руки на груди, закрылась.
– Ничего не объясняй, – начинает разговор первой. – Я всё поняла.
– Ты не хочешь, чтобы я уезжал? Правда?
– Как ты сумел догадаться?..
Я прижимаю девушку к себе, чувствую её мелкую дрожь. Она в воде так не дрожала, как сейчас.
– Дай мне свой номер сотового телефона. Я буду тебе звонить.
– Я не знаю…
– Нет?..
– Да, Кирилл! Да! – Оксана начинает плакать. – Записывай, – и диктует номер.
Я прошу её повторить ещё раз, проверяю, делаю вызов, всё правильно, Оксана принимает звонок.
– Проводишь? Я поеду на такси до самой Российской границы. Буду звонить утром. Обязательно! – вытираю слёзы рукой с её щёк. – Не веришь?
– Верю, Кирилл! Скажи, что меня любишь.
Я присаживаюсь на корточки и говорю так, как этого не говорил никогда, тихо, но убедительно:
– Я тебя люблю!
– И я тебя!
Во дворе Анны Васильевны горит свет, и нет никого. Это хорошо. Я ни с кем не хочу встречаться. Оксана рядом со мной. Она нюхает цветы на клумбе. Я быстро собираю вещи.
– Какие красивые! – Оксана чуть-чуть пришла в себя.
– Вот этот лилейник оранжевый похож на тебя, вылитая ты, – надев рюкзак, я подхожу к цветку, срываю его и дарю девушке.
– Это нехорошо, – говорит она, но цветок берёт в руки, – рвать без разрешения.
Мы уходим. Я иду быстрым шагом. Оксана еле поспевает за мной.
Лишь один таксист берётся довести меня до границы, увеличив тариф в два раза. Мне деваться некуда, и я соглашаюсь.
Прощаюсь с Оксаной. Она долго меня не отпускает. Церемония затягивается. И таксист не выдерживает, говорит:
– Хватит, поехали!
Я целую Оксану. Закрываю дверь машины. В последний момент, когда автомобиль должен повернуть направо, оборачиваюсь: девушка продолжает смотреть мне в след, её огненные волосы отражают свет фонаря и, кажется, она сама светится.
Огонь зажигается и во мне. Огромное расстояние не может растянуть и разорвать взаимного чувства между двумя влюблёнными. И я понимаю, что снова приобрёл любовь, которую, казалось, потерял навсегда.
Автобус выкидывает меня на остановке родного города. Я прибыл… Но продолжаю стоять возле дороги. Не делаю шаг вперёд. Это моё желание: остаться на месте, оглядеться, а после идти домой. Постояв так минут пять, оглядевшись, я вдыхаю воздух полной грудью и понимаю, я здесь, я счастлив, а это почти настоящее «щастье».
Прошло три месяца. Сергеев до сих пор в международном розыске. С Ромкой я не общаюсь. И продолжаю по-прежнему издавать «Провинциального репортёра». Андрей помогает.
Оксана приезжала ко мне в гости три раза. Она живёт в Пензе, там же и учится. В скором времени сам поеду к ней. Знакомиться с будущей тёщей и тестем.
А совсем недавно я опубликовал интервью Никиты I у себя в блоге, а после в газете. Оно очень короткое, но ёмкое.
– Меня зовут Кирилл, редактирую в России газету «Провинциальный репортёр».
– Привет, Россия!
– То, что Казантип не существует для всего остального мира, это ущемляет как-то ваши амбиции, как президента Великой Республики?
– Нет, конечно! Республика живёт по собственной Конституции, у неё есть Великий Народ. Я, как Президент, второе лицо после народа.
– Ди-джеи на Казантипе играют за гонорар или просто за право искупаться в Чёрном море?
– Я никогда не платил ни одному ди-джею. Все они играют просто потому, что хотят здесь играть. К нам приезжают ребята из Германии, которые за сет у себя на родине получают 3000 евро. Люди едут сюда сами. За свои деньги живут и едят. И обижаются только на то, что мало танцполов и времени разыграться как следует.
– Почему фестиваль почти не занимается саморекламой?
– Всё, чем мы тут занимаемся, к бизнесу имеет мало отношения. Можно сделать так, что здесь запоют очень известные российские исполнители, или зарубежные. И сюда съедутся сто тысяч человек. Что произойдёт тогда? Ни одна страна не выдержит количество эмигрантов больше, чем может вместить. Они разнесут здесь все стены и танцполы! Но я этого не хочу. Слишком большое количество не тех людей убьёт проект.
– А в чём тогда вообще смысл проекта?
– Казантип – эксперимент над собой и другими. Рассуждать, в чём его смысл, – это что-то типа рассуждений о смысле жизни. Я подарил людям реальную мечту, настоящий остров «баунти». Ведь до меня у нас на постсоветском пространстве этого никто не делал, я первый придумал такую стилистику с морем, пальмами и тростником. Моя задача – сделать так, чтобы человек зашёл сюда и сказал: «Вау!» Но при этом на моём «баунти» толстого слоя шоколада быть не может. Люди, у которых есть деньги, совершенно не умеют отдыхать. Атмосферы курорта для богатых или летнего санатория на Казантипе не будет никогда! По крайней мере, пока я этим занимаюсь, нахожусь в должности Президента!
