Ощущение острой тоски сдавило горло: ей вдруг померещилось, что Маркел нарочно задержался с ней, пока вышел Святослав.
«Какие маки? Зачем маки? Что за глупость эти маки!» — подумала она, ничего не ответив гостю, а лишь слегка склонив голову прощально.
Княгиня быстро подошла к окну и распахнула его. Двор был полон людей, стоявших в молчании. Внезапно она увидела лицо Малуши, глаза ее, смотревшие, как казалось, на ее окно. Лицо было залито слезами. Ольга вдруг поняла, что и все остальные плачут, у многих головы были опущены.
В стороне княгиня Ольга увидела вооруженного всадника — это был воевода Свенельд, и она поняла: случилось что‑то непоправимое. И шелест, будто по траве от ветра, прошел по толпе: «Княгиню Марину убили!»
Кто‑то выкрикнул:
— Черниговского князя Година и его сына тоже убил Свенельд!
Гридни кинулись на голос, но толпа сомкнулась, и угрожающий ропот тихо, но отчетливо прокатился и затих.
«Свенельд их убил, он убил и Порсенну… И погубил князя Игоря… Погубит Святослава…» — Слезы полились из глаз княгини Ольги. Она не могла их сдержать.
— Бедные мои внучата, осиротели, остались без матери… Бедная невестка моя Марина… — шептала княгиня Ольга.
Нянька хлопотала около нее.
Примечание автора
Можно считать несомненным, что «древнейшее из оригинальных собственно литературных произведений Древней Руси» (Д. С. Лихачев) «Слово о Законе и Благодати» митрополита Иллариона, написанное между 1037 и 1050 годами при правнуке княгини Ольги Ярославе Мудром, носит на себе следы богомильского влияния. Полное его название — «О Законе, данном через Моисея, и о Благодати и Истине, явленной Иисусом Христом, и о том, как Закон миновал, а Благодать и Истина наполнила всю землю и Вера распространилась во всех народах вплоть до нашего народа русского; и похвала великому князю нашему Владимиру, которым мы были крещены; и молитва к Богу от всей земли нашей».
Само название, как верно указывает Д. С. Лихачев, восходит к Евангелию от Иоанна (гл. 1,17): «Закон дан чрез Моисея; Благодать же и Истина произошли чрез Иисуса Христа».
Восхваляя князя Владимира, внука княгини Ольги и князя Игоря, сына князя Святослава и Малуши, митрополит Илларион возглашает: «Восхвалим же и мы, — по немощи нашей, — хотя бы и малыми похвалами, — свершившего великие и досточудные деяния учителя и наставника нашего, великого князя земли нашей Владимира, внука Старого Игоря и сына славного Святослава, которые, во дни свои властвуя, мужеством и храбростью известны были во многих странах и победы и могущество которых воспоминаются и прославляются и поныне. Ибо правили они не в безвестной и захудалой земле, но в земле Русской, что ведома во всех наслышанных о ней четырех концах земли».
Богомильство в X веке овладело всем Балканским полуостровом: Болгария, Сербия, Босния. Секта павликиан[249], также не признававшая Ветхого Завета, существовала в Армении. Боснийские богомилы получили название патаренов.
В письме патриарха Теофилакта к болгарскому царю Петру, современнику княгини Ольги, он пишет о секте богомилов, где манихейство смешано с павликианством, и они «злословят закон Моисея» и выводят его от дьявола, требуя ему анафему, не приемлют ветхозаветных пророков и Псалтырь. Осуждали и Иоанна Крестителя. Только спустя два века в Боснии согласились употреблять в богослужении Псалтырь.
Между тем богомильство бурно распространялось в Италии, Франции и Германии под именем «катаров» и «альбигойцев». Указывая на явное противоречие между Ветхим и Новым Заветом, на жестокость и лицемерие ветхозаветного Бога, они отказывались от всей ветхозаветной части христианства. Полагая, что мир создан двумя творцами — добрым и злым, они считали, что на доброго Бога написан Новый Завет, а на злого — Ветхий Завет. Упрекали Творца в жестокости, который сделал потоп, твердили, что пророки Ветхого Завета осуждены на вечные муки и Иоанн Креститель — главный «демон».
Богомильский проповедник в Ломбардии в XIII веке Рейнери Сакони уверял, что существует 16 богомильских церквей, происходящих от Болгарии. Западные катары использовали книги пророка Исайи, Экклезиаст царя Соломона, Псалтырь. Западные происходили от двух болгарских ветвей богомильства — «Болгарской эклезии» и «Драговицкой эклезии». Весь мир, кроме солнца, они считали творением дьявола.
Перс Мани в своем «Живом Евангелии» и «Основном послании» уверял, что история развивается через конфликты и зло может иногда приносить добро: человеку же важно не слепо верить, а понимать.
Богомилы осуждали войны, убийства, насилия над бедными, социальное неравенство, узаконенное церковью. Они не подстрекали к бунтам, но побуждали рабов и бедняков не работать на господ и стремились не принимать ни господ, ни рабов. Богомилы мечтали о человеческом равенстве.
В Сербии богомилов звали бабуины и кудигеры. В Боснии же богомильство стало даже государственной религией. В XV веке после прихода турок они приняли магометанство.
Богомилы учили, что Дева Мария, Иисус Христос и Иоанн Богослов — это ангелы, посланные с того света Богом Отцом на землю.
Итальянский обличитель богомильства XIII века особо отмечал возникновение его у славянства, считая, что славянам природно присуща ДУАЛЬНОСТЬ, раздвоенность.
Как православная церковь Византии, так и католическая церковь Запада сразу же повела борьбу с богомильством (катарами и альбигойцами). В 1017 году исповедниками французской королевы Констанции, супруги короля Роберта Благочестивого, были два каноника собора Святого Креста в Орлеане — Этьен и Лизоэ. Оба были катары. Их противникам удалось настроить против них королеву, которая лично, концом своей трости, выколола обоим глаза и велела отправить их на костер.
Однако ничто не могло помешать распространению богомильства. В 1167 году в старинном замке недалеко от Тулузы состоялся первый собор церкви катаров Окситании (Прованса, Южной Франции). На нем присутствовал болгарский поп Никита, приехавший из Константинополя, которого окрестили «Папой катаров». Был выработан на нем символ веры, утвердивший существование Доброго Бога и Злого Демиурга. Председательствовал на соборе болгарин Никита. Любопытно, что Окситания была в то время едва ли не единственной страной в Европе, где бы проживало столько евреев и где бы они не подвергались никаким преследованиям. Они занимали государственные должности и открыто исповедовали свою религию. Именно там родилась Каббала[250] и в XII веке жил еврейский философ Маймонид.
Катары превозносили раннее христианство, верили в Христа как Сына Божия, не принимая того, что он мог воплотиться в человеческое тело и погибнуть. Это было, по их мнению, событие символическое.
Когда в 1198 году римским папой стал Иннокентий III, он начал решительную борьбу против катаров и евреев в Окситании. Еще прежде была учреждена инквизиция.
В 1207 году — после взятия Константинополя крестоносцами — против катаров был объявлен крестовый поход.
Только в 1244 году в Монсегюре были сожжены последние вожди альбигойцев (катаров) и по указу палы произошло публичное сожжение Талмуда во всей Европе.
Русь же в это время воевала с татаро–монголами хана Батыя. В пламени пожаров этого нашествия погибли глаголические книги, выжжено было и богомильское влияние…
На Балканах же оно существовало много веков…
В 965 году князь Святослав приступом взял хазарскую крепость Белая Вежа и сокрушил Хазарский каганат, прекративший свое существование под ударами княжеских дружин.
Малуша родила сына Владимира и приняла православие еще при жизни княгини Ольги. Возможно, что слово «ключница» относилось к ее обязанностям в храме (мы и теперь говорим — «ключарь»). Она не узнала от своей свекрови тайны своего рождения.
После разгрома Хазарии князь Святослав поставил крепости в низовьях Волги и Приазовье. В Византии посчитали, что под угрозой оказались ее владения в Крыму. К князю Святославу от византийского императора Никифора II Фоки (963–969 гг.) прибыло посольство. Его возглавлял знатный и богатый херсонесец Калокир. Русскому князю были поднесены богатые дары, чтобы он не пошел походом на Херсонес. Князь Святослав пообещал не трогать византийские города в Крыму, но взамен потребовал, чтобы император сохранял нейтралитет во время его похода в Болгарию.
Летом 967 года русские войска вошли в пределы Северной Болгарии и захватили около восьмидесяти городов по Дунаю.
Желая отвлечь русских и заставить их вернуться на родину, Никифор Фока подкупил печенегов и они напали на Киев. Там в это время находилась княгиня Ольга с внуками и Малушей.
