— Но несколько необычная, а?
— И раньше так уже делали.
— Ну да?! — Филип был приятно удивлен. — Где?
— В разных местах. Я не раз слышал об этом.
— Ну и как? Получалось? — разволновался Филип.
— Иногда. Многое зависит от погоды.
— А как это делается? Священник должен выступить после мессы или что-нибудь еще?
— Нет, это требует более тщательной организации. Епископ или приор посылает гонцов в приходские церкви, объявляя, что грехи будут отпускаться в обмен на работу на строительной площадке.
— Блестящая идея! — восторженно воскликнул Филип. — Эта новинка могла бы привлечь даже больше народу, чем обычно.
— Или меньше, — проговорил Катберт. — Многие предпочитают заплатить священнику или поставить свечу в церкви, чем целый день месить грязь и таскать камни.
— Об этом я не подумал, — Настроение Филипа сразу упало. — Возможно, моя идея не так уж и хороша.
— А у тебя есть другие?
— Других нет.
— Тогда тебе остается только попробовать осуществить эту и надеяться на лучшее.
— Да, — согласился Филип. — Надеяться на лучшее…
В ночь перед Троицей Филип не сомкнул глаз. Всю предыдущую неделю светило солнце, что идеально отвечало его планам — в хорошую погоду добровольцев будет больше, но с субботнего вечера пошел дождь. Приор лежал с открытыми глазами и с тоской слушал, как стучат по крыше капли дождя да шумят под порывами ветра деревья. Он уже достаточно помолился, и Господь, должно быть, прекрасно знал о всех его чаяниях.
В прошлое воскресенье каждый монах монастыря посетил одну-две церкви и объявил прихожанам, что они могут искупить свои грехи, отработав день на строительстве Кингсбриджского собора. На Троицу они получат отпущение грехов, совершенных в прошлом году, а каждое следующее воскресенье позволит им обрести прощение за грехи, кои накопятся у них в предшествующую неделю, за исключением убийства и святотатства. Сам Филип ездил в Ширинг и лично выступил в каждой из четырех находящихся там приходских церквей. Двух монахов он послал в Винчестер, дабы они побывали в возможно большем количестве маленьких церквушек этого города. До Винчестера было два дня пути, но Троица празднуется целых шесть дней, и люди вполне могли совершить это путешествие, чтобы принять участие в благотворительном базаре и посмотреть великолепную мессу. Так что приглашение получили тысячи прихожан. Сколько из них собирались откликнуться на него — было неизвестно.
Все остальное время монахи работали на строительной площадке. Хорошая погода и длинные дни начала лета сослужили добрую службу, и они смогли сделать максимум того, на что смел надеяться Филип. В самой восточной части алтаря полностью заложили фундамент, выкопали значительную часть котлована под северную стену, а Том соорудил несколько подъемных механизмов, чтобы использовать на рытье котлованов максимальное количество людей. Кроме того, берег реки был завален бревнами, которые сплавляли лесорубы, и каменными глыбами, доставленными сюда из каменоломни, — все это нужно было перенести на стройку. Так что работы здесь хватило бы на сотни людей.
Но придет ли хоть кто-нибудь?
В полночь Филип поднялся и пошел в крипту на заутреню. Когда он вернулся после службы, дождь уже прекратился. Приор не стал больше ложиться, а сел подле свечи с книгой в руках. В последнее время возможность почитать и поразмышлять была у него только в период между полуночью и рассветом, ибо в течение дня он был занят монастырскими делами.
Однако сегодня Филип никак не мог сосредоточиться — думы его беспрестанно возвращались ко дню грядущему. Что принесет он ему — удачу или поражение? Завтра он вполне может потерять все, ради чего работал последний год. В голову пришла мысль, что ему негоже жаждать личного успеха.
Разве его гордость поставлена на карту? Нет, от греха гордыни он был хорошо защищен. И тогда мысли свои Филип обратил к людям, кои нуждались в его поддержке и защите: братья-монахи, монастырские служки, каменотесы, Том с Альфредом, жители Кингсбриджа и богомольцы всего графства. Епископ Уолеран не станет проявлять о них той заботы, которую проявляет Филип. Похоже, Уолеран думал, что его сан давал ему право, служа Богу, использовать прихожан так, как ему вздумается. Приор же считал, что забота о людях и есть служба Богу. Вот в чем спасение души. Нет, не может Господь пожелать, чтобы епископ Уолеран одержал верх. «Что ж, возможно, моя гордыня тоже поставлена на карту, — признался себе Филип, — но и человеческие души брошены на чашу весов».
Наконец забрезжил рассвет, и он снова отправился в крипту. Собравшиеся там монахи были взволнованы: они понимали, что сегодняшний день должен решить их будущее.
Ризничий наспех провел службу, но на этот раз Филип простил его.
Когда они вышли из крипты и направились на завтрак к трапезной, уже совсем рассвело и над их головами синело безоблачное небо. Бог ниспослал им погоду, о коей они молились. Что ж, начало было хорошим.
* * *
Том Строитель тоже знал, как важен был сегодняшний день.
Филип показал ему письмо от приора Кентерберийского. Если собор будут строить в Ширинге, Уолеран наймет своего старшего строителя, в этом Том не сомневался. Епископ не захочет воспользоваться проектом, одобренным приором, как не станет и нанимать работников, которые могли бы оказаться верными Филипу. Для Тома выбора не было: Кингсбридж или ничего. С монастырем он связывал единственную возможность когда-нибудь построить собор, и сейчас эта возможность была поставлена под угрозу.
Утром его пригласили присутствовать на собрании капитула. Время от времени такое случалось. Обычно это происходило, когда монахи собирались обсуждать план строительства и им могло потребоваться его мнение относительно проекта, стоимости и сроков проведения тех или иных работ. Сегодня он должен был рассказать о том, как он собирается использовать работников-добровольцев, если таковые вообще явятся. Его задачей было сделать так, чтобы, когда прибудет епископ Генри, строительная площадка выглядела гудящим ульем.
Пока читали молитву. Том терпеливо сидел, не понимая смысла латинских слов, и думал о своих планах на день. Затем Филип переключился на английский и предложил Тому доложить свои соображения по поводу организации работы.
— Я буду строить восточную стену, а Альфред продолжит закладку фундамента, — начал Том. — Таким образом, епископ Генри сможет увидеть, что строительство идет полным ходом.
— Сколько помощников нужно вам обоим? — спросил Филип.
— Альфреду понадобятся подносчики камней. Он будет использовать осколки блоков старой церкви. И еще нужно, чтобы кто-то замешивал для него раствор. Мне тоже необходимо иметь мешальщика раствора и двух работников. При закладке фундамента подойдут бесформенные камни, лишь бы только у них были ровными верх и низ, мне же нужны тщательно обработанные блоки, поскольку они будут видны снаружи и изнутри, поэтому я вернул с каменоломни двух каменотесов.
— Для того чтобы произвести впечатление на епископа Генри, все это очень важно, но большинство добровольцев будут рыть котлованы, — заметил Филип.
— Правильно. Котлованы размечены для всего алтаря, однако их глубина пока всего несколько футов. Монахи должны будут крутить ворота подъемных механизмов — некоторым из вас я уже показал, как это делается, — а добровольцы станут насыпать землю в бадьи.
— А что, если добровольцев окажется больше, чем нам требуется? — спросил Ремигиус.
— Работа найдется практически для любого количества людей, — ответил Том. — Если у нас не хватит подъемных механизмов, можно таскать землю в мешках или корзинах.
Плотник должен быть всегда под рукой, если понадобятся дополнительные лестницы. Лес у нас есть.
— Но есть же предел количеству работающих на рытье котлована, — настаивал Ремигиус.
Том чувствовал, что Ремигиусу просто захотелось поспорить.
— Там вполне могут работать несколько сотен человек, — сказал он. — Яма должна быть большая.
— А кроме того, есть и другая работа, — вставил Филип.
— Верно, — подхватил Том. — Другой большой участок работы — это переноска строевого леса и камней с берега на строительную площадку. И вы, монахи, должны будете следить за тем, чтобы все эти материалы аккуратно складывались в определенных местах. Камни должны лежать возле котлованов, но с внешней стороны церкви, чтобы они не мешали. А куда класть лес, вам покажет плотник.
— Все ли волонтеры будут простыми работниками? — поинтересовался Филип.
— Не обязательно. Если придут горожане, я надеюсь, среди них могут оказаться и ремесленники. Это надо будет выяснить и использовать их. Плотники будут строить сарай для зимних работ, каменщики — обтесывать блоки и класть фундамент, а кузнецы — ковать в деревенской кузне инструменты. Нам позарез нужны любые мастера.
