6
В показании капитана 2-го ранга Семенова, какое он давал следственной комиссии, имеются такие строчки: «Я пополз обратно и, добравшись до дивана, лег на него в полном изнеможении».
В цитированной раньше книге «Русско-японская война», на стр. 431 по поводу бунта имеется скромное признание старшего офицера Блохина: «Я должен был спуститься с мостика и, не брезгуя никакими средствами, заставил людей вернуться в погреб».
Командир Лебедев умер в больнице в Сасебо
В ленинградском военно-морском архиве, фонд N 417, дело по описи N 81 — «Олдгамия», сохранился этот документ, который был представлен в главный морской штаб Трегубовым при донесении о плавании. Содержание его следующее: «Прапорщику Трегубову, командиру погибшего призового судна „Олдгамия“. Рапорт. Доношу Вашему благородию, что Ваше снаряжение считаю постыдным и преждевременным бегством от вверенных Вам людей, не согласующимся с долгом чести, а есть позорный инстинкт самосохранения, есть ни на чем не основанное превышение власти, и, кроме того, не служащее на пользу и спасение людей в смысле некомпетенции прапорщика Зайончковского в морском деле и считаю его приказ одним из тех бессмысленных распоряжений, основанных на личных отношениях, неоднократно сделанных Вами. Прапорщик Владимир Потапов, 22 июня 1905 года».
Кроме «Орла», при 2-й эскадре было еще другое госпитальное судно «Кострома». Оно также одновременно было захвачено японским вспомогательным крейсером «Садо-Мару». Но через полмесяца оно было отпущено на основании правил Красного креста в морской войне, установленных на Гаагской международной конференции. Эти правила японцами не были применены в отношении «Орла».
В английской газете «The Japan Daily Mail», издававшейся в Иокогаме, от 31 мая 1905 года было напечатано: «Крейсер „Идзуми“ (прежде „Эсмеральда“, 2950 тонн) был тяжело поврежден и должен был покинуть поле сражения».
Впоследствии Н. Новиков написал следующие книги: «Поход 2-й эскадры Тихого океана», изд. Морского генерального штаба, 1914 г.; «На кораблях Крузенштерна», изд. «Молодой гвардии», 1930 г.; "Кругосветное путешествие «Литке», изд. МТП, 1933 г.
Вот что сами японцы пишут о сражении с «Громким»: «Неприятель храбро сражался; когда нашим отрядом был сбит его флаг, он немедленно поднял его снова, затем он ловко выпустил мину, которую „Сирануи“ с трудом избежал; снаряды его ложились хорошо, и в „Сирануи“ попало свыше 20 штук, так что, не будучи в состоянии пользоваться правой машиной и рулевым приводом, он не мог свободно управляться и очутился в невыгодном положении, принужденный сражаться, вертясь на одном месте. На „Сирануи“ уже более 4 раз меняли боевой флаг»… («Описание военных действий на море в, 37 — 38 гг. Мейдзи». Составлено Морским генеральным штабом в Токио. Том IV, стр. 158 — 159.)
Как впоследствии выяснилось, из семисот человек команды «Наварина» спаслись, кроме Седова, еще двое: кочегар Порфирий Тарасович Деркач и комендор Степан Дмитриевич Кузьмин. После гибели броненосца они оба вместе продержались на воде четырнадцать часов, плавая на крышке ящика. Точно такие же ужасы, как и Седов, пережили на волнах Деркач и Кузьмин. В полубессознательном состоянии их подобрал английский пароход и сдал в Тянь-Цзине русскому консулу. П.Т. Деркач был уже в советское время ветеринаром колхоза «Молодой хлебороб». Винницкой области УССР, С.Д. Кузьмин — работник лесокомбината «Заветы Ильича» в городе Кинешме.
О судьбе трех транспортов, которых безуспешно защищали крейсеры, можно сказать кратко. Транспорт «Иртыш» вышел из боя 14 мая с большими повреждениями и с креном в девять градусов. Он хотел было направиться во Владивосток, держась японского берега, но через пробоины принял столько воды, что не мог продолжать свой путь. На второй День вечером он близ японского города Хамада затонул. Весь экипаж с него был свезен на берег. Транспорты «Анадырь» и «Корея», отстав от эскадры, шли до девяти часов утра 15 мая вместе, а потом разошлись в разные стороны. Первый ушел в Россию с заходом на Мадагаскар, второй 17 мая пришел в Шанхай, где и был интернирован.
В японской книге «Описание военных действий на море в 37 — 38 гг. Мейдзи», на стр. 156 говорится: «В „Отава“ также попало два снаряда, причем были убиты мичман Миязака и 4 нижних чина и ранены старший лейтенант Исикава, ревизор Номура, 19 нижних чинов и 2 нестроевых».
В книге «Описание военных действий на море в 37 — 38 гг. Мейдзи», изданной Морским генеральным штабом в Токио, на стр. 157, в заключение о «Быстром» сказано следующее: «С неприятельского миноносца был взят в плен один оставшийся на миноносце унтер-офицер, но само судно уже к дальнейшей службе не годилось».
Командир «Бодрого» Иванов и впоследствии непоколебимо придерживался точно таких же взглядов о размерах потерь японского флота при Цусиме и даже выразил их документально, хоть и несколько иными словами, в своем официальном донесении. (См. «Русско-японская война», выпуск 2, стр. 215 — 216.)
Читателю уже известно, как безнадежно смотрели на поход эскадры командир броненосца «Орел» Юнг и командир броненосца «Александр III» Бухвостов (см. первую и вторую части). С такими же мрачными настроениями плыл к Цусиме и командир броненосца «Бородино» капитан 1-го ранга Серебренников. С Мадагаскара он послал 28 февраля 1905 года в Петербург письмо, в котором выражался очень откровенно: "Говорят, что мы скоро уходим во Владивосток. Наверно, неправда. Идти туда после падения Артура, идти в том составе, что мы имеем, нельзя, бессмысленно; да мы, я в этом уверен, и не пойдем, даже соединившись с 3-м отрядом. После сдачи Мукдена, что принесли нам сегодня французские телеграммы, идти мы не можем; этого не должно быть, « противном случае это будет роковая ошибка…» (См. издание в. к. А. М. «Военные флоты», 1906 г., стр. 66, приложения.)
В час ночи японский миноносец подобрал в море голого человека. Это оказался марсовой Семен Ющин. Впоследствии выяснилось, что из девятисот человек экипажа броненосца «Бородино» спасся только он один.
Более полугода спустя после боя эту дикую мысль Рожественский не постеснялся выразить даже в печати, возражая на статьи Кладо: «…адмирал союзного японцам английского флота, сосредоточивший свои силы у Вейхайвея, в ожидании приказа истребить русский флот, если бы эта конечная цель Англии оказалась не под силу японцам» («Из письма в редакцию», газета «Новое время» от 21 декабря 1905 г., N 10693.)
