И еще многое, в этом духе, говорил хан, отпуская Ярославича. Что ж оставалось отвечать Александру на это? Ярославич склонил голову и во всеуслышанье ответил по-монгольски:
– Было бы далеко от здравого смысла пытаться противостать обвалу горы и приливу моря!..
И все присутствующие одобрили мудрое слово великого князя русских…
…Вечером того ж самого дня Берке, с глазу на глаз, грозил своему медику Тогрулу:
– Смотри же!.. Если только он доберется до Новгорода, то я велю зашить тебя в шкуру волка и затравить собаками!..
Медик смиренно поклонился.
– Нет, государь, – отвечал он. – Александр-князь успеет отъехать от черты благословенных орд твоих не далее, чем покойный отец его – от Каракорума!..
Новый приступ недуга, вызванного ордынской отравой, едва не свалил Александра в Нижнем Новгороде. Однако князь превозмог болезнь и продолжил путь свой. Был ноябрь. Волга не стала еще. Но снегу по берегам было уже много, установился санный путь, и князю легче было ехать полозом, в закрытом возке…
Возле Городца, что на Волге, заночевали в тихом белостенном монастыре на мысу, вдавшемся в Волгу. Игумен упросил Александра занять его покои. В прочих зданьях разместили дружину.
Александр, шатко ступая в своих оленьих унтах, разминал ноги, прохаживаясь по келье, и с наслажденьем осматривал беленные известью низкие своды.
– А ведь, поди, не чаяли и живы быть, – проговорил он, обращаясь к новгородцу Михаиле и к двум другим дружинникам, ожидавшим от князя приказаний. – Вот видите, ребятки. Ничего, поратоборствуем еще с вами!
Вдруг лицо князя дрогнуло и исказилось от боли. Александр схватился руками за живот. Лоб у него мгновенно вспотел. Лицо потемнело. Боль была такая, как если бы лезвие бритвы скользнуло где-то глубоко, в недрах тела, располосовывая кишки. Невский застонал…
Бережно поддерживая и давая ему ступать, как только боль внутри чуть отпускала, его подвели к раскладной походной кровати, покрытой мехами, и уложили, не раздевая…
Александр старался перевести дыханье, как только боли стихали, и тогда лицо его прояснялось. А потом снова как бы чья-то незримая рука проводила внутри у него раскрытой бритвой, доколе не исторгала у князя стон, – и вновь отпускала…
Чтобы хоть немного утишить боль, Александр стал дышать открытым ртом… И вдруг не выдержал и опять застонал…
Михаила кинулся добывать какого-то монаха, который был сведущ во врачеванье…
Александр умирал. Тесная келья наполнялась иеромонахами в черных одеяниях. Его исповедали и причастили. Готовили государя к предсмертному постриженью в монашеский чин, к принятию схимы. И самая схима – черная длинная монашеская мантия, и наголовник – куколь – черный и островерхий, с нашитым спереди белым осьмиконечным крестом, были уже освящены и покоились наготове…
Старик архимандрит, присевший на табурет возле одра умирающего и склонившийся над головою князя, дабы приуготовить его к спокойному принятию кончины через пастырское увещание, заговорил было о тленности суетного и маловременного жития века сего…
Невский, досадливо поморщась, запретительным движеньем приподнял исхудавшую руку и остановил монаха.
– Довольно, отец честный! – негромко произнес он. – Смерти я не страшусь, смерть – мужу покой! Всю жизнь с нею стремя в стремя ездил!.. Но о том досадую: разве время мне ныне покой принять? Нет мне настольника крепкого!..
Он замолк… Игумен сидел возле его постели, шепча молитвы…
…Могучие дружинники старались ступать неслышно, на цыпочках, прикусывая губу. Взглянув друг на друга, они молча сотрясали головами.
Александр увидал их. На устах его прошла тень отцовской улыбки. Затем лицо его стало опять суровым. Он угадывал, что архимандрит и другие монахи, с трудом скрывая свое нетерпение, ждут, когда же наконец можно будет приступить им к совершению предсмертного обряда, обязательного для царей.
– Отец честный, – снова тихим, но властным голосом обратился он к архимандриту, – повремените еще немного: скоро ваш буду!.. Дайте, в последнее, с моими витязями побыть… проститься… Пускай отцы святые выйдут на малое время… оставят нас одних…
Архимандрит подчинился.
В келье остались одни только воины, сомкнувшиеся скорбно вкруг умирающего вождя своего. Послышались тяжелые мужские рыданья.
Невский нахмурился.
– Кто это там? – слегка прикрикнул он на дружинников. – Зачем вы душу надрываете мне жалостью?.. Полно!..
Рыданья прекратились, и Александр Ярославич, тот, кто еще при жизни своей был проименован от народа – Невский, – обратил к своим воинам предсмертное свое слово. Оно было простым и суровым.
Он звал их не щадить жизни и крови своей за отечество, не страшиться смерти, как не страшился ее и князь ихний.
– Об одном, орлята мои, скорблю, – сказал он, испросив прощенья у них за всякую обиду, буде когда причинил которому, и сам всякую им обиду прощая. – Об одном скорблю: борозда моя на Русской Земле не довершена. Раньше сроку плуг свой тяжкий покидаю!..
Гора и Горбы – древнерусские названия Карпат.
Дворский – чин древней Киевской Руси, едва ли не самый высший.
Рэкс – царь, король (лат.)
Разделяй и властвуй! (лат.)
Пусть, пускай (древнерусск.)
Стряпати – медлить, мешкать (древнерусск.)
Племянник (древнерусск.)
Уже в XII веке некоторых русских князей титуловали «царь».
Область в бассейне реки Южного Буга, в противоположность нагорной Галиции.
Звательный падеж от доня – дочь (древнерусск.)
Осадные башни.
Если, ежели, когда… (древнерусск.)
Супруг (половец.)
Древнерусское насмешливое прозвище Батыя.
Особая иконка на груди епископов (греч.)
Греческий путь – по Днепру, в Византию; Залозный шел, отклоняясь в область Дона; Соляной торговый путь (за солью) – одни полагают – в Коломыю (Галицкая Русь), другие – в Крым, к соленым озерам.
«Король Галиции и Лодомирии (Волыни)»
Палатин – средневековый высокий сан.
Украина – в летописях употребляется как название окраинных областей Руси.
Начальник канцелярии Батыя.
Половцев.
Когда б в воскресенье ты увидел меня рано,
Как станет матерь меня убирати:
Ой, на ноженьках желтые чеботки,
На бедрах кованый пояс,
На пальцах серебряны перстенечки,
На головоньке жемчужная тканка…
По свидетельству арабских историков, хотя Батый в дни битвы на Калке был малолетен, однако номинально армия возглавлялась им.
Тумены – отряды (около десяти тысяч), на которые делилась армия татар (татар.)
Черепахи.
Общие понятия; спор об универсалиях один из любимых в средневековых диспутах.
«И от Сына» (из католического «Символа веры») (лат.)
Древком.
Выпьем! (лат.)
О друг Роланд, пусть прозвучит ваш Олифант:
Услышит Карл – прикажет он заворотить большой полк.
Особым нагрудным платом с изображением креста (греч.)
Т.е. старинные, коренные.
Резоимствовать, брать резы – брать лихву, отдавать деньги под проценты (древнерусск.)
подвластного князя (татар.)
Смерть железою – то есть от чумы (древнерусск.)
В народной медицине название валерианы.
Пахарь.
Воздухом (лат.)
Русудан была дочерью царицы Тамары.
То есть миллион.
