В девять капитан шепнул ему, что неисправность устранена и нужно только проверить двигатель. «Скажете, как будет готово», – довольно грубо бросил Фрэнк и отослал его жестом. Он услышал, как завелся и снова умолк двигатель. Он ожил вторично около десяти. На этот раз не заглох. Через несколько минут судно вышло на реку, где его поглотили ливень и тьма.
Донна Клипп была сыта по горло. Она бы давно ушла, если бы не дождь. Что касалось Фрэнка Мастера, то пусть эта сволочь катится в ад. Шел уже одиннадцатый час вечера.
Его записка была проста и понятна.
Дорогая Клиппер!
Планы изменились. Жди меня в Бруклине в отеле «Генри».
Я приду после трех, как только смогу. Поедем на Лонг-Айленд.
Жду не дождусь, когда увижу тебя.
Ф. М.«Обычная история, – подумала она. – Ждет не дождется, но не приходит. Мужчины все одинаковы». Ей следовало помнить об этом, у нее было много мужчин.
У некоторых водились деньги. Во всяком случае, у стариков. Нет смысла связываться со стариком, если он нищий. Вопрос был в том, захотят ли они раскошелиться?
И это было самым презренным, что она в них нашла. У них была куча денег, а жить оставалось недолго. Они никак не могли израсходовать нажитое, но продолжали жмотничать. Привычка, решила она. Сквалыги.
О да, им случалось потратиться. На бутылку шампанского, может быть, на шубку. На подарки, чтобы она была счастлива. Им кажется, что этого хватит. Если повезет, могут оплатить и жилье. Но предоставить то, что действительно нужно? Они, похоже, воображали, что если ты бедна, то и глупа.
Она слышала о женщинах, которых старики обеспечили на всю жизнь. Слышала, но ни разу не видела. Во всяком случае, не таких, как она, девиц. А почему? Потому что мужчинам наплевать. Они не уважают тебя. Они получают то, что хотят, но стоит попросить что-нибудь взамен, как тебя назовут вымогательницей или кем-то похуже.
Таковы, по мнению Донны Клипп, были все богачи. Ничтожества, если задуматься. Достойные внешне, но подонки внутри. Хуже ее.
В десять вечера, когда пала кромешная тьма, а дождь все шел, она продолжала маяться в этом дурацком номере с поганой стороны Бруклинского моста, не получая ни весточки от так называемого любовника, старого идиота.
Донна Клипп была красивой девушкой с густыми светлыми – натуральными – волосами и голубыми глазами, взгляд которых бывал по ее настроению то живым и веселым, то томным. Она никогда не ходила пешком. Всегда занималась приличным делом. Шила платья и продавала их. Она знала толк в моде. У нее были некоторые сценические способности, и она пыталась получить место в театре, но ей обычно отказывали из-за малого роста. Однако ее пухлая фигурка не являлась препятствием для интимного общения, и она с бо́льшим или меньшим успехом побывала на содержании у многих мужчин. Перебравшись в Нью-Йорк, она подыскала себе респектабельное жилье в Гринвич-Виллидже. Через месяц познакомилась с Фрэнком Мастером, но к нынешнему моменту, когда их связь уже какое-то время длилась, Донна мало чего добилась.
А потому последние три недели она размышляла, как с ним поступить.
К тому же ее угнетало еще одно: письмо, полученное пару недель назад от подруги, с которой она делила квартиру в Филадельфии. Слова были тщательно подобраны, но она отлично поняла их смысл.
Кто-то наводил о ней справки. Подруга не знала, кто именно – полиция или какой-нибудь недоброжелатель, но было похоже, что кто-то шел по следу кое-каких исчезнувших ценностей. Например, золотого браслета, который она носила.
Она могла заявить, что это подарок. Но какой богач похитит драгоценности жены, чтобы отдать любовнице? Поверят ли в это присяжные? Она сомневалась.
Ничего подобного не случилось бы, не замани он ее в свой дом, где она увидела все эти очаровательные вещицы. В известной степени она его-то и обвиняла. Но ей это не поможет. Если за ней охотятся в Филадельфии, то не найдут ли в Нью-Йорке? С них станется. Не сразу, но в один прекрасный день. Она не знала, как с этим быть.
Проще всего избавиться от опасных предметов, тогда никто ничего не докажет. Но они были ценными. Ей крайне нужно получить что-нибудь от Фрэнка Мастера, а уж потом решаться на такой шаг.
И когда он предложил ей прогуляться по Гудзону на борту великолепного парохода, Донна подумала, что дело идет на лад. Она тщательно подготовилась. И была немало разочарована, когда в день отъезда пришла записка, сообщившая об изменении планов, но деваться было некуда, и оставалось лишь дождаться развития событий.
Она погрузила вещи в кеб и выехала из Гринвич-Виллиджа в Бруклин.
Жаль, что установилось ненастье. Открытый пять лет назад, Бруклинский мост с его могучими опорами был причислен к одному из чудес Нового Света. Больше мили в длину, парящий в ста сорока футах над устьем Ист-Ривер, с двумя огромными опорными башнями, которые были украшены заостренными арками, и грандиозной дугой стальных тросов, он выразил могущество и красоту современной промышленной эпохи.
Посередине моста тянулись железнодорожные рельсы, а по обе стороны от них – дорога для лошадей и экипажей. На значительном возвышении над рельсами была создана дорожка для пешеходов, которая казалась бесконечной и описывала изящную дугу между небесной и водной твердью.
Из кеба, если ехать по наружной полосе, открывался великолепный вид на реку.
Но не сегодня. Дождь лил стеной, и Донна не видела не то что воды, но даже башни впереди. Вместо этого ей чудилось, что она угодила в самую дождевую тучу – сырую, нескончаемую, гнетущую, лишающую ее всякой надежды.
По мере того как тянулся день, Донна предполагала, что Мастер просто задерживается. Ранним вечером она встревожилась, уж не случилось ли с ним чего. К восьми решила, что погода настолько испортилась, что он все отменил, но мог бы хоть сообщить и прислать кеб, чтобы она добралась до дому. Она спросила себе чая и продолжила ждать сугубо на случай, если Мастер вдруг явится. В девять заказала суп. Теперь уж было больше десяти, и она сочла, что с нее хватит. Ей наплевать на Мастера, она поедет домой. Донна попросила портье найти ей кеб.
Но час прошел, а кеба все не было.
Было за полночь, когда Лили де Шанталь решила лечь спать. Она репетировала роль, которую ей предстояло сыграть завтра. Не то чтобы трудную, но ей хотелось оказаться на высоте. И правду сказать, она наслаждалась этой ролью.
Месть была сладка даже для ее доброй души.
Она подумала, что девять утра будет в самый раз. Если маленькая мисс Клипп еще не вернулась с охоты за химерами, которую ей устроили, то к этому времени уж точно вернется. Главное – перехватить ее, не дав собраться с мыслями.
– Я не могу сделать это сама, милочка, – сказала Хетти, – потому что Фрэнк, если узнает, затаит на меня злобу. Но вам это по силам. Мужчине легче простить любовницу, чем жену. К тому же вы мне должны, – улыбнулась она.
И роли распределили. Хетти пишет записку, Мэри организует доставку, а она, Лили де Шанталь, сейчас вынудит мелкую ведьму паковать вещи.
Хетти снабдила ее всеми нужными сведениями, и Лили назубок выучила свою речь.
«Боюсь, мисс Клипп, у меня есть доказательство – железное доказательство – того, что вы похитили драгоценности миссис Линфорд из Филадельфии. У меня даже есть свидетели, которые видели их на вас после кражи. Вы отправитесь в тюрьму, мисс Клипп. Если, конечно, не уедете из Нью-Йорка сегодня же, ни слова при этом не говоря мистеру Мастеру. А если вы попытаетесь связаться с ним в будущем, мы передадим все улики полиции».
После этого Донну Клипп как ветром сдует. У нее не останется выбора.
Несколько дней назад Хетти подчеркнула изящность этого плана:
– Я хочу, чтобы Фрэнк решил, что она его бросила. Сперва не поехала с ним по реке, затем скрылась до того, как он вернулся. Возможно, это уязвит его гордость, но восстановит здравомыслие. Он будет искать утешения и обратится к нам.
– К нам?
– К вам, ко мне, к обычному ходу вещей. По-моему, мы слишком стары, чтобы ссориться из-за таких мелочей.
– Вы замечательная женщина, и ему повезло с вами, – сказала Лили де Шанталь.
– Благодарю, милочка, – ответила Хетти. – Я с этим полностью согласна.
Да, думала сейчас Лили, во имя их общего блага она с удовольствием уберет с пути маленькую мисс Клипп.
Тем сильнее было ее удивление, когда через двадцать минут к ней постучался швейцар, спросивший, желает ли она принять посетителя. А еще больше потрясла маячившая позади фигура Фрэнка Мастера, промокшего до нитки.
В час ночи в отеле «Генри» в Бруклине разыгралась битва. К великому негодованию управляющего, Донна Клипп потребовала спальню и отказалась платить за нее на том основании, что отель провинился перед ней, не предоставив кеб.
– Я выставлю вас за дверь, – пригрозил он.
– Попробуйте, – ответила она. – Вы еще не слышали, как я кричу.
