А волшебник Мерлин сделался с тех пор близким другом Утера. Он неизменно помогал королю добрыми советами, ибо ведомы были ему многие тайны, скрытые от простых смертных, а кроме того Мерлин мог предвидеть будущее.
Спустя несколько лет после своего воцарения на троне Англии решил Утер устроить на Пасху большой пир. На торжество прибыло множество лордов и графов, в числе которых был Горлуа, герцог Корнуэлльский, с супругой Игрейной, прославившейся красотой на всю Британию. Горлуа вскоре был убит, и Утер решил жениться на Игрейне. Красавицу заперли в высоком Тинтажильском замке на дальнем берегу Корнуэлльса, и король послал за Мерлином, чтобы попросить у него совета относительно женитьбы. Мерлин обещал помочь при одном условии: король отдаст ему своего первенца. Волшебник знал, что этим первенцем и будет долгожданный принц Артур.
Через некоторое время после свадьбы Утера с Игрейной к королю явился Мерлин и сказал:
– Надо, государь, позаботиться о воспитании будущего ребенка.
Король, ничего не подозревая, ответил, что согласен на все предложения волшебника.
– Хорошо, – сказал Мерлин. – Я знаю одного барона в твоей земле, государь, он человек в высшей степени честный и преданный тебе. Вот ему-то и надо поручить воспитывать дитя. Имя его – сэр Эктор. Он владеет множеством прекрасных поместий во многих уголках Англии и Уэльса. Надо послать за ним, дабы он предстал пред тобой, король, для беседы. У барона только что родился сын, которого нарекли Кэем. Пусть баронесса отдаст своего сына кормилице, сама же вскормит то дитя, которое передам ей я. Но ни сэр Эктор, ни его жена не будут до времени знать, кто этот принесенный в их дом ребенок. Он станет их названым сыном, а Кэю – названым братом.
Как Мерлин сказал, так всё и исполнили. Сэр Эктор был призван к королю и получил королевский приказ. Коленопреклоненный, поклялся он Утеру воспитать младенца, которого вскорости получит, как родного сына. Когда же королева Игрейна разрешилась от бремени, Утер Пендрагон повелел двум рыцарям и двум дамам забрать дитя от матери и запеленать в золотое полотенце. «И отдайте его первому нищему, который встретится вам у задних ворот замка», – сказал он. Этим нищим оказался переодетый волшебник Мерлин. Он принял ребенка, вскочил на коня и помчался к сэру Эктору. По дороге, остановившись в маленькой церкви, он окрестил младенца и дал ему имя Артур. Спустя несколько часов Артур был уже в доме сэра Эктора и его жены; слуги окружили мальчика заботой и любовью.
Глава II. Артур становится королем
Прошло много лет. И вот однажды слег король Утер в жестокой болезни. И тотчас же враги короля подняли голову и вторглись в его владения.
Когда же недруги подступили к самому Лондону, король не мог уже долее сносить такой позор. Приказав нести себя на носилках, он встал во главе войска и встретил дерзкого врага у Сент-Альбанса.
Целый день длился упорный бой, и наконец противник был обращен в бегство, с большими потерями.
Прошло три дня. Король неподвижно, как мертвец, лежал в постели. Подле него сидел волшебник Мерлин: годы убелили его волосы, в глазах светилась глубокая мудрость.
На третью ночь король вдруг очнулся и схватил Мерлина за руку.
– Я видел сон, – произнес он слабым, прерывающимся голосом. – Мне снилось, что два дракона – белый и красный – боролись между собой. Сначала перевес был на стороне белого, он вонзил железные когти в голову красного и поволок его по расселинам и ущельям. Но тут красный собрал все свои силы и, с изумительной яростью накинувшись на белого, так истерзал его, что тот уполз, тяжело израненный. Затем красный, горделиво вознесясь над местом своего триумфа, бился с маленькими красными драконами и одержал также победу и над ними. Прошло много времени; красный дракон наслаждался безопасностью и кичился своей силой. Потом я вновь увидел белого дракона. Он вернулся, исполненный ярости, и вступил в бой с красным. Гордость ослабила последнего; воспользовавшись этим, на него набросились и маленькие красные драконы, они били и кусали его. Увидя происходящее, белый дракон бросился на них… и я проснулся. Скажи, Мерлин, что мой сон означает, он смутил мне душу.
Мерлин взглянул на истомленного болезнью короля, и жалость стеснила его мудрое сердце.
– Это значит, государь, – тихо и серьезно ответил он, – что твой род победит, что от тебя произойдет красный дракон, который прогонит нечестивых язычников, покорит многие земли, и слава о нем разнесется по всей земле и будет жить вечные времена.
– Благодарю тебя, Мерлин, за утешение, – со вздохом произнес король. – Все последнее время я жил в страхе, что язычники оттеснят мой народ к западному морю, что в моей стране забудут самое имя Христа и язычники овладеют ею. Твои слова придали мне мужества.
– Утешься, государь, – заметил Мерлин. – Народ твой скоро обретет великую силу и одолеет всех своих врагов.
Король вскоре опять забылся и три дня лежал неподвижно, не произнося ни слова.
Лорды и бароны справлялись у Мерлина о здоровье короля, но Мерлин читал лукавство, гордость и честолюбие в их сердцах и видел по их глазам, что они, в сущности, желали бы услышать известие о смерти Утера.
Они полагали, что король не оставит после себя наследника-сына, и каждый из них, надеясь на свою силу, мечтал завладеть короной после его смерти.
– Если король Утер умрет, не назначив себе наследника, скажи, Мерлин, что нам тогда делать? – спрашивали некоторые из лордов.
– Я скажу вам, – ответил Мерлин. – Соберитесь все сюда завтра утром, и, если Богу будет угодно, я заставлю короля говорить.
Наутро гордые бароны и лорды толпой собрались в главном зале дворца: король Лот из Оркнея, маленький, тщедушный, со смуглым длинным лицом и с хитро глядевшими из-под сросшихся бровей глазами; король Урия Реджедский, высокий, красивый, со злыми глазами, только что безжалостно преследовавший убегавших язычников; король Тинтажильский Марк, дородный, хитрый и некрасивый; Гарлотский король Нентрес, хвастливый, с красным лицом, таивший коварство под маской благородства, и много других.
Когда они все собрались у постели короля Утера, Мерлин подошел к спящему королю и устремил долгий пристальный взгляд на его сомкнутые глаза. Затем он простер руки над лицом короля, и тот сразу проснулся.
– Государь, – обратился к нему Мерлин, – Господь призывает тебя, и твои лорды желают, чтобы ты назначил себе преемника. Не угодно ли тебе благословить на царство своего сына Артура?
Окружавшие постель короля лорды злобно и сурово поглядели на Мерлина: никто из них не слыхал о сыне короля Артуре! Но вот среди глубокого молчания умирающий король поднял руку, как бы благословляя кого-то, и глухим шепотом проговорил:
– Такова моя воля: именем Господним благословляю сына моего Артура быть моим преемником на троне. Все, кто предан мне, должны служить ему!
Произнеся это, король смежил веки, судорога пробежала по его телу, и он скончался.
Через несколько дней король Утер был погребен с подобающей пышностью в римском храме, обращенном в церковь, на месте которой стоит теперь собор Святого Павла.
Страна осталась без короля, потому как никто не знал законного наследника престола.
Понемногу народ стал собираться на базарной площади, и из уст в уста передавались слухи о том, что король Лот из Оркнея собирает своих рыцарей и воинов, и король Урия с герцогом Лондисом собрали большое войско, хотя язычники уже покинули страну. Лица граждан омрачились при мысли о близкой междоусобной войне, сулящей городам разграбление, жителям их – разорение и гибель, а богачам – убытки. Тем не менее в толпе уже бились об заклад, кто из лордов возьмет верх и вместе с британской короной получит титул Пендрагона.
Приближалось Рождество, и разнесся слух, что Лондонский архиепископ, бывший тогда главой церкви, разослал всем самым знатным рыцарям грамоты, приглашая явиться на совещание, назначенное на день Рождества.
Когда стало известно, что совещание созывается по совету Мерлина, многие в народе обрадовались и повеселели.
– Теперь все устроится, – говорили они, – недаром старый, почтенный Мерлин – мудрейший из людей!
В сочельник город наполнился лязгом оружия, топотом коней свиты, сопровождавшей королей, принцев и могущественных лордов и баронов, явившихся по приглашению архиепископа. Вооруженные люди беспрестанно сновали по узким улицам города.
Задолго до рассвета лорды и простой народ потянулись к церкви, чтобы поспеть к службе; в те времена церковь обычно строилась на открытом месте, посреди поля. Еще не рассвело, когда из-за ограды, опоясывающей храм, донесся возглас изумления. Народ кинулся туда и возле алтарной стены обнаружил внушительных размеров четырехугольный камень – а ведь прежде никто его там не видел! В середину камня был вбит большой стальной клин, из которого торчал великолепный меч. Рукоятку меча украшала латинская надпись. Клерк[3] прочел и перевел ее; она гласила: «Кто извлечет сей меч из камня, тот законный король Британии».
