тусклый свет. Наверное, погода пасмурная. В палате шесть коек. Старые, железные кровати с решетчатыми перегородками у изголовья. Если встать, то наверняка услышишь, как заскрипят пружины под матрасом.
В голове муторно. Она оказывается плотно замотана в бинт. Интересно. Я снова начинаю смотреть вокруг себя. Коек шесть, но занято лишь четыре. Две даже не застелены. Я лежу в углу, справа от окна. Дверь в палату напротив. Передо мной, сквозь решётки, видно облысевшую, сморщенную голову какого-то деда. Она у него лежит на подушке, будто приросла, совсем не шевелится. Спит. Надеюсь, не помер. Чтобы увидеть следующего соседа, приходится немного привстать. Это сделать не так просто, как кажется. Всё тело болит. Вижу молодого парня. Сидит боком, опершись спиной о стену, пялится в айфон. Выражение лица кажется туповатым. Второй подбородок уютно лежит на шее. Пальцы суетливо бегают по сенсорному экрану. Возможно, он выводит слово «скука». Или без «к». Сил смотреть на него больше нет. Я отворачиваюсь к стенке и закрываю глаза. В черноте рождаются кривые линии и узоры. Голова гудит, словно её пытались расколоть надвое. Кружится мысль, что надо бы позвонить матери, только дотянуться до мобильного тоже нет сил. Знобит. Я опять засыпаю. Снится какая-то дурь, в которой на мир готовятся напасть пришельцы. Мы разговариваем об обороне, нам нужно построить какую-то, очень высокую стену. Никак не согласимся, где будем строить — на юге или на севере… а потом всё исчезает.
И снова больница. Зелёная стена не такая уж красивая и чистая, как на первый взгляд. Я разворачиваюсь, чтобы осмотреться. На первой кровати, рядом со входом в палату, сидит смуглый мужчина. Наверное армянин, лет под сорок. Правая ступня у него загипсована. Он сидит, поджав под себя левую ногу, и жуёт сочный кусок копчёной колбасы с хлебом. Борода и пальцы блестят от жира. Ест с удовольствием и не торопясь. Сразу видно, доброй души человек.
Дверь в комнату открывается, и заходит врач в белом халате. Высокий, худощавый как я, на шее болтается стетоскоп. Он оглядывает комнату и встречается со мной глазами. Легко улыбается. Подходит.
— Добрый день, Максим Александрович, вы проснулись?
Я не вижу смысла отвечать на подобный вопрос.
Врач долго смотрит на меня, затем в папку, которая пришла с ним в руках. Его маленькие, карие глаза сверлят буравчиками. Изучив содержимое папки, он присаживается на стул рядом со мной и спрашивает моё самочувствие.
— Ничего, — отвечаю я.
Такой ответ его не устраивает. Он начинает расспрашивать про боли, голову, и слушает моё сердце.
— Вам очень повезло, Максим. — говорит он, между делом. — Если бы вас привезли на десять минут позже, то мы могли бы и не успеть.
— Какая удача, — отвечаю я, тихо, с иронией.
Врач окидывает меня недовольным взглядом.
— Нужно благодарить Бога, что он сохранил вам жизнь. И также, стоит подумать о том, почему такое произошло. В ваших анализах были обнаружены следы алкоголя и каннабиса. Не мне рассказывать о том, что второе вообще незаконно, но я призываю вас прислушаться к моим словам. Сделайте соответствующие выводы из ситуации, подумайте. Здесь для этого времени достаточно.
Я напрягся.
— Сколько мне нужно пробыть в больнице?
— Как минимум две недели, пока рана не затянется, и можно будет снять швы.
Какой кошмар. Две недели в больнице.
— А домой нельзя? — с тоской в голосе спрашиваю я.
— Ни в коем случае, — доктор ухмыляется. — Наша обязанность выпустить вас здоровеньким за эти стены.
Поднимается со стула. Собирается уйти.
— Отдыхайте, Максим. Набирайтесь сил. Мы с вами ещё увидимся.
— Не сомневаюсь, — отвечаю я, снова поворачиваясь к стене. Снова засыпаю, чтобы увидеть продолжение сна про пришельцев.
***
С тех пор прошло пять лет. Я иногда задумываюсь о том, как этот случай на меня повлиял…
***
Как же так вышло, что именно я,
В этом пестром море соцветий,
Стал самым гадким цветком?
На вопрос сей никто не ответит.
Ну и пусть. Но зато меня можно,
Как пример всем показывать детям.
Говорить: Вон, смотрите, ребята,
На те тощие, гнутые плети,
Что навстречу тянутся к солнцу,
Сквозь бетон, кирпичи и кафель.
Ему бы вернее сдохнуть,
а не портить чужих фотографий.
Ему бы вернее завянуть,
а не пытаться в ответ улыбаться,
Заранее зная, что тщетно.
Но он решил не сдаваться.
3.08.19
Около 11 ночи. Среда? Выходной. Проснулся рано. В часов 6, наверное. Писал. Кажется, получилось неплохо. Перекрестился. Готовить было лень, поэтому сходил в Мак.
— Бургер, картошку и апельсиновый сок, пожалуйста.
Потом доехал до Новокрестовской. Прогулялся мимо берега. Почитал. Сфотографировал небо и воду. Вода была грязно-зеленого цвета, а небо — голубое, с солнцем, и белыми, густыми облаками. Вернувшись домой, бездельничал. Убивал время. Вечером сходил с Герой на «Однажды в Голливуде». Получил огромное удовольствие от новой картины Тарантино.
Утром поругался с девушкой, которая мне нравится, и это снова не идёт из головы. Меня назвали тупым, бесчувственным, и несущим хуйню 70 % времени. Очень похоже на правду… «Нет эмпатии». Возможно. But I’m trying, I’m really hard trying to be a good man. Пожалуй, надо перестать думать о ней. Вокруг много других девушек. Лучше сконцентрироваться на творчестве, наконец. Нужно быть мужчиной. Как Клифф Бутт. Жесткий, когда нужно. Расчетливый. Всегда умеет найти правильные слова. С чувством юмора. В жопу любовь.
***
Нужно смотреть на всё легче,
Улыбаться, как солнышко по утрам.
Почаще смеяться, смех лечит.
Не грустить от дешевых драм.
10.08.19
Иногда мыслей в голове так много, что они мешают слушать музыку или читать. Ты начинаешь действие, как вдруг, в башке рождается идея. Задумываясь о ней, ты забываешь обо всём остальном. Даже где находишься можно забыть. А потом, бах! «Выдыха-а-а-й скорей. Свою душу наружу ей тесно, в твоих легких так мало места…». Выдыхаешь. Снова здесь.
Я остановился на светофоре и посмотрел по сторонам. Как много людей вокруг. С такими разными лицами, взглядами на жизнь. Вон, у парня на лице татуировки. Улыбается. Счастливая улыбка. Рядом с ним стоит женщина средних лет с пакетом из «Икеи» и, осуждающе смотрит. Не одобряет. Загорается зеленый, и мы начинаем переходить дорогу. Пересекаемся взглядами с «Икеей», и она недовольна мной тоже. Класс. Иду дальше. Сквозь пелену облаков над головой пробиваются лучи света. Наушники становятся лишними. Вынимаю затычки и отправляю в карман. Город шумит. Кричат сигналы. Ревут моторы. По пути встречаются красивые здания и ландшафты. Останавливаюсь, чтобы их рассмотреть. В одном из окон
