сказали, что корсар Фрэнсис Дрейк стоит здесь в порту со своим флотом. И еще сказали, что в ближайшие дни он снимается с якоря и берет курс на Карибы. Мы с друзьями хотели бы воспользоваться этой возможностью и отплыть с ним.
— Так, давай по порядку и не так резво, — Полли подсела к новым гостям, что случалось с ней крайне редко. — То, что Дрейк пятнадцатого ноября выходит в море, — об этом судачат на каждом углу, не такая уж это и новость. Но о том, что он идет на Карибы, речи не было. Ходят слухи, что на Панаму.
— Это нам тоже подойдет. Главное, попасть в Новый Свет, а там уж как-нибудь…
Полли наморщила лоб.
— Не думаю, чтобы Дрейк взял на борт трех голодных босяков, даже если они за это заплатят. Со времен его сказочного похода семьдесят второго года этому каперу стоит только поманить пальцем, и все ловцы удачи сбегаются к нему, даже если он не предложит за службу ни пенни. Так что проблем с набором команды у сорвиголовы нет.
— Нас всего трое. Кит и Уот завтра отправятся обратно и заберут наших лошадей с собой.
Полли с сомнением поглядела на них:
— Мое дело предупредить, а там как знаете.
— Уи-уи, щё так, то так, госпожа наседка, а всё щ, щё тощно, так за весь день только и сцапали, щё баланду из воздуха, да клецку из ветра. В пузе урчит. Как нащёт щё-нето? — карлик умильно выпятил рыбьи губки и выразительно погладил себя по животу маленькими ручками.
— Твоя правда, — материнское сердце Полли дрогнуло. — Пойду, посмотрю на кухне, есть ли еще чего куснуть.
— Уи, уй, уйю… — почмокал губками Коротышка.
— «Пеликан» — самый крупный корабль в армаде Дрейка, — установил Магистр, окинув критическим оком флотилию из пяти парусников.
Было утро следующего дня после их ночевки в «Пристани Полли». Маленький ученый стоял подле Витуса и Коротышки на достроечной набережной и дрожал от влажного леденящего воздуха. Вокруг них даже в этот ранний час царила оживленная суета. Раздавались крики, приказы, свистки. Загружали бочонки, катя по булыжникам мостовой, перекидывая через голову, через крон-балку и поднимая лебедкой на борт. На корабли тащили сундуки, запасные рангоуты, в грузовые люки — провиант всякого рода. Повсюду вкалывали, не разгибая спины, и сквернословили. Не было места, где бы не красили, не тесали, не стучали молотками — в общем, не наводили последний лоск.
— Водоизмещение тонна-полторы, — продолжал Магистр. — Не особо впечатляюще по сравнению с испанскими боевыми галеонами, но все же. А как он умеет нападать со своими восемнадцатью пушками, посмотрим. Или не посмотрим.
Витус засмеялся. Из его рта вырвалось белое облачко пара.
— В тебе заговорил испанец, ты, неистребимый сорняк! Понимаю, что Дрейк не вызывает у тебя большой симпатии, после того как разделал испанскую армаду с награбленным, как рождественского гуся. Но где же твое чувство справедливости? Он только взял в качестве трофея то, что так и так не принадлежало твоим соотечественникам.
— То, что мои соплеменники неправедным путем добывают американское золото, — проворчал Магистр, — отнюдь не делает твоего Дрейка героем и не оправдывает его действий. Он ничуть не лучше. Грабеж есть грабеж. Но оставим это. Нам надо прежде всего установить, на котором же из кораблей торчит твой Дрейк. В расчет можно еще принять «Элизабет» и «Мэриголд», два вспомогательных судна.
— Командор должен быть на своем флагмане. А это, несомненно, «Пеликан». Посмотри на цветной флажок на мачте. Но сейчас точно узнаем.
Витус, который этим утром был одет в платье, подобающее его положению, направился к экипажу, из которого вывалился не слишком твердо стоящий на ногах мореплаватель.
— Простите за беспокойство, сэр. Не могли бы вы сказать, командор Фрэнсис Дрейк в настоящее время находится на «Пеликане»?
— Должен быть. Пфуи… — Моряк тяжело отдувался, выпуская изо рта тяжелый дух перегара. — Иначе я сейчас лежал бы со своей портовой ласточкой, а не гнал, как сумасшедший, на борт. Дрейк может кому хочешь приказать явиться к нему в любое время дня и ночи. И попробуй ослушаться! Кстати, я Томас Каттилл, капитан «Пеликана», если вам будет угодно.
— Очень приятно. Мое имя Витус из Камподиоса. Не могли бы мы присоединиться к вам, капитан? Мне нужно обсудить с командором нечто очень срочное.
— Почему бы и нет? Все сейчас чего-нибудь хотят от Дрейка. Пошли со мной! — слегка покачиваясь, Каттилл зашагал к своему кораблю.
В просторной каюте командора Фрэнсиса Дрейка царил полный беспорядок. Постель на встроенной во внутреннюю перегородку койке была разворошена, по трем стульям разбросана одежда, из огромного открытого сундука, в котором по металлической обшивке угадывался испанский казначейский ларь, торчали секиры, кинжалы, пики. По стене левого борта, возле герба ее величества, висел герб сэра Кристофера Хэттона с изображением оленихи по центру, на занимавшем большую часть помещения столе были навалены рулоны морских карт оборонительных сооружений и укреплений. Надо всем этим возвышался Дрейк в компании троих мужчин. Дракон — El Dragón, как испанцы называли Дрейка, — был мужчиной среднего роста, со стремительными движениями и острым, быстрым взглядом. У него были русые вьющиеся волосы, которые он носил коротко постриженными. По бокам они непринужденно переходили в короткую бородку клином. Над верхней губой щеткой топорщились густые усы.
— Кто пойдет со мной по Панамскому перешейку, — возвещал в этот момент Дрейк, стуча костяшкой пальца по карте, — вернет свои деньги преумноженными вшестеро, нет, всемеро.
— Прибыл, сэр! — доложил Каттилл, прервав пламенную речь.
В его фарватере в каюту вошел и Витус. Часовой у двери каюты из всей троицы пропустил только его, перед этим отобрав шпагу.
Дрейк, как и трое других за столом, вскинули на него взгляды.
— Со мной тут джентльмен, у которого до вас дело, — сообщил Каттилл, стараясь держать спину прямой.
— Да что вы говорите! — Дрейк вовсе не выглядел довольным оттого, что его прервали.
— Позвольте представиться, сэр. — Витус выступил вперед и поклонился. — Мое имя Витус из Камподиоса.
— Ну мое-то вы знаете, — буркнул Дрейк, окидывая Витуса взглядом с ног до головы. — Это, — он указал на изысканно одетого джентльмена, — Томас Даути, офицер ее величества и любитель приключений в одном лице. Далее — мой младший брат Томас и мой кузен Джон Дрейк. Томаса Каттилла вы уже знаете.
«Боже, — промелькнуло в голове у Витуса, — в этой стране каждого второго зовут Томасом». Но он постарался отогнать несвоевременную мысль.
— Да, сэр. И Томас Каттилл был столь любезен, что прихватил меня на борт. Я вас долго не задержу, сэр. Скажу прямо, у меня к
