не стоит. Что те, кто еще вчера были его союзниками, сегодня отвернулись. Что те, кто еще вчера разжигал в нем ненависть, злость, кто подстрекал его к нападению на римлян — сегодня бросили его. Что вчера, будучи одним из проводников мятежа, сегодня он никто. И только случай позволяет ему еще раз начать все заново. Но уже по-другому.
Встреча с Иисусом изменила его. Нет, не сразу. Но потихоньку спокойствие возвращалось в его сердце. Любовь, с которой смотрел ему в глаза Иисус, заставили бывшего разбойника задуматься обо всем этом.
Через несколько дней он разыскал знакомых Иисуса и от них узнал о его воскрешении. И это было для него невероятным. Много уже его учеников говорили том, он жив, и кое-кто уже даже общался с ним.
Только теперь Варавва понял, кто настоящий спаситель. Кто по-настоящему его любит, и кто ради всего этого взял на себя его приговор. Именно он, незнакомый ему человек закрыл собой его, разбойника. Но почему? Зачем? Ради чего? Все эти вопросы и заставили его меняться.
Он шел. Где-то позади далеко остался Иерусалим с его храмом, с его политикой, враньем и фальшью. Впереди только пустыня. Куда идти далее он еще не знал. Но шел.
Вдруг он увидел мужчину идущего ему на встречу из пустыни. Нет, это не привидение и не мираж. Это шел настоящий человек. Но вместе с тем, как бы и не совсем уж настоящий.
— Варавва — окликнул незнакомец его издалека — Куда идешь?
Кто это? Кто может здесь го знать? И что ему нужно? А путник продолжил.
— Ты убегаешь от прошлого и гонишься за неизвестным будущим.
— Кто ты? — спросил Варавва.
— Разве не узнаешь? — сказал незнакомец, поравнявшись с бившим разбойником — Я тот, кого ты видел. Тот самый.
— Не может бить! Но ты же умер!
— Да умер. Но я живой. Как видишь.
— Но ведь никто еще не возвращался к жизни. Это не возможно!
— Я же вернулся.
Теперь Варавва узнал его. Это был тот самый человек, что и тогда, во дворе Пилата. Те самые черты лица, те самые глаза. Никакого сомнения быть не могло.
— Что тебе от меня нужно? — спросил Варавва — Я ведь тебя никогда не знал. И не был никогда твоим другом.
— Но я был твоим. Я всегда знал все, что ты думал, все твои желания, твои поиски правды. Я знаю о тебе все. И хочу, чтобы ты стал моим другом.
— Но я же ничего о тебе не знаю. Только и того что слышал где-то что-то.
— Я Иисус из Назарета. Я тот, о котором оповещали давно. Тот, кого ждали и ждут. Я начало и конец. Я СИН БОГА, как и было обо мне сказано. Я ИСТИНА. Я ТОТ, КТО ПОБЕДИЛ СМЕРТЬ!
Он действительно воскрес
— Значит, вы утверждаете, что он действительно воскрес? — еще раз спросил Каиафа воинов, которые стояли на страже возле гроба.
— Да.
— Мы, как бы это сказать…
— Там вдруг все осветилось ярко. И он вышел.
— Ничего такого не было! И быть не могло! Поняли! Скажете, что уснули 48!
— Да нас за такое могут казнить!
— Сказать нужно только перед Синедрионом. А с Пилатом я сам обо всем поговорю. Понятно!
— Я хорошо оплачу! А вы скажете, будь-то бы, это его ученики украли тело. Вот и все.
Для первосвященника это был настоящий шок. Еще не прошло недели как они наконец-то разрешили вопрос с Иисусом, а его ученики уже распускаю слух о том, что будь-то бы, он воскрес, и снова жив
Это провал. Он понимал, что если признает все это, то утратить не только власть. Но возможно и голову. Мало ли что подумают, потом его сообщники сделать с бывшим первосвященником. А ведь вся эта власть эму досталась с таким трудом. И только жестокая борьба открыла ему путь к этому месту, которое он теперь должен отстаивать почти каждый день.
Он не может такое себе позволить. Не может допустить, чтобы все эти слухи росли. Никоим образом. Он не допустит, чтобы у него отняли это все: власть, уважение, влияние, прибыль. Нет! Он будет бороться. И бороться до самого конца!
Но Каиафа сомневался. Ведь было что-то такое в этом деле, что заставляло и его самого бояться. Да, ведь вчера он узнал, что Иуда повесился 49. И хотя он до этого не имел никакого отношения, но все же какая-то странная жуть бегала по коже от всего этого.
Он совсем не понимал, как между собой связаны казнь Иисуса и смерть Иуды, но что-то связывало между собой эти два события. Кроме того, о смерти Иуды говорили и сами последователи Иисуса. А значить, все это не выдумка, и не лож.
Но боялся первосвященник не этого. А чего-то совсем другого. Ведь смерть одного чего-то дает начало чему-то другому. Да, пока разговори о воскрешении всего лишь слухи. Но слухи умеют разрастаться и переходить стены и границы.
Также он знал и о том, что некоторые из членов Синедриона втайне, еще при жизни этого Учителя, встречались с ним. Причем не однократно. Но самое страшное было в том, что он не мог ничего им за это сделать.
Надо было очередной раз посоветоваться с тестем. Тот как-никак, а более опытный человек. Ведь он-то сумел продержаться в этой должности достаточно долго в свое время. И даже теперь, когда он уже не был первосвященником, все равно имел свои рычаги влияния на происходящее.
Из-за двери послышались чии-то шаги. Это шел сам Анна. Но он был не один. С ним шел еще кто-то, или даже двое. И вскоре в комнату вошли трое мужчин: Анна, Никодим и Хананий. Последний был влиятельным членом из противоположной партии саддукеев. Он всегда грамотно умел искать решение ситуации.
— Слыхал, что говорят? Будь-то бы, он воскрес! — воскликнул Анна.
— Да, слышал — ответил Каиафа — Но пока это только
