Джон Робинсон - Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Теперь Муавия провозгласил себя истинным халифом, призвав всех мусульман следовать за ним и объявив, что вслед за ним халифом станет его сын Йазид. Магомет вовсе не говорил, что титул главы ислама должен передаваться по наследству, но для мусульман это разрешило проблему передачи полномочий, навлекшую гибель от рук убийц троих из первых четырех халифов. Правоверные приняли Муавия, основавшего тем самым быстро набирающую силу халифскую династию Омейядов.

Омейяды перенесли свою столицу подальше от рода Пророка, обитавшего в Медине и Мекке, в сирийский город Дамаск. Оттуда они и направляли завоевательные походы мусульман, сотворившие их империю. Двигаясь на восток, их конница доходила через Афганистан до самой Индии. На западе они покорили североафриканские земли вплоть до побережья Атлантики. Когда же они вышли к океану, любопытство толкнуло их отправить разведывательные отряды через узкий пролив в южную Испанию. Те вернулись с донесениями, что правящие там визиготы, за века до того отбившие этот край у римлян, вроде бы не готовы к войне, и в 710 году была собрана флотилия, чтобы доставить на Европейский континент армию из семи тысяч мусульман под командованием берберского полководца, бывшего раба Тарика. Тот высадил свою армию близ внушительной скалы, возносящейся над водой на добрых пять сотен метров, и нарекли ее горой Тарика – Джабель-аль-Тарик; за истекшие века это название преобразилось в Гибралтар.

Когда же вся Испания пала пред мощью мусульманского оружия, они двинулись дальше, чтобы обследовать равнины по ту сторону Пиренеев. Увиденное пришлось им по душе и была созвана армия для вторжения во Францию, дошедшая до самого города Бордо. Карл Мартел, франкский вождь, чьему внуку предстояло стать императором Карлом Великим, кинул клич по городам и весям собрать войско, способное положить конец исламскому нашествию. В октябре 732 года они сошлись под городом Туром. Мусульманское войско сплошь состояло из кавалерии, а французское – почти целиком из пехоты, и Мартел предпочел оборонительную тактику. Обе армии противостояли целую неделю, пока командовавший войском мусульманский правитель Испании Абд аль-Рахман не потерял терпение, приказав перейти в атаку.

Кони и верблюды, ринувшиеся на французских пехотинцев, вооруженных копьями, должны были буквально смести их, но солдаты, яростно сражавшиеся за родную землю, не дрогнули. Ни те, ни другие не отступали ни на пядь, и сгустившиеся сумерки вынудили мусульман протрубить отбой, покинув на поле сечи куда больше погибших, нежели они предполагали. К счастью для франков, среди павших оказался и мусульманский полководец Абд аль-Рахман.

Наутро франки – потрепанные, но не утратившие решимости – снова вышли на позиции, чтобы во всеоружии встретить новую атаку мусульман, но она так и не последовала.

Лазутчики, высланные Мартелом, донесли, что враг под покровом тьмы отступил. Турское сражение обратило нашествие вспять и спасло Европу от обращения в ислам. В упоении славу Карла Мартела как всепобеждающего героя раздули настолько, что он смог основать новую династию.

Тем временем в Средней Азии не было своего Карла Мартела, способного обуздать устремившихся туда мусульман. Они прошествовали победным маршем до самого Аральского моря, захватив прославленные города Бухару и Самарканд. К моменту начала выступления Первого Крестового Похода мусульманская империя простиралась от Испании через Северную Африку, Ирак и Армению, Персию и Среднюю Азию до реки Инд. Мусульмане контролировали куда большую часть суши, нежели христиане, а число внимавших велениям халифов на миллионы превышало сонм последователей Папы.

Еще после убийства халифа Али ряд его последователей отверг притязания Омейядов на халифат, продолжая цепляться за убеждение, что Магомет пожелал бы передать спорные бразды лидерства мужу своей возлюбленной дочери Фатимы. Они-то и образовали партию «аш-шиа Али» – «приверженцев Али», от которой и получили прозвание шиитов. Это течение существует по сей день, хотя и пребывает в значительном меньшинстве. Составляя не более 15% всех мусульман планеты, они, тем не менее, насчитывают около шестидесяти миллионов последователей. Изначально укоренившись в Персии, ныне называемой Ираном, они оставались главенствующей религиозной и политической силой в стране, составляя почти 50% иранского населения. Шиитов возглавляют имамы или «учителя Корана», или «предстоящие на молитве». В последние годы самым знаменитым имамом был пресловутый Аятолла Хомейни. Во времена же Первого крестового похода шиитский халиф был и в Египте, но христианское нашествие упразднило этот пост.

Непогрешимость учения имамов идет от Аллаха к Магомету, а от него – к Али. Хусейн, внук Магомета, сын Али и Фатимы, стал основателем рода, давшего девятерых из первых двенадцати шиитских имамов. Большинство из них приняло насильственную смерть от рук убийц, на поле боя или через казнь за измену. Впрочем, двенадцатый имам – тоже по имени Магомет – в 878 году бесследно пропал в пещере. Таинственное исчезновение имама Магомета породило веру в мессию, который должен в один прекрасный день вернуться аккурат накануне конца света, – точь-в-точь как многие христиане верят во второе пришествие Иисуса Христа. Ожидаемого имама Магомета называют «махди» – «ведомым (Аллахом)», или «сокрытым имамом».

На протяжении веков не раз и не два появлялись самозваные махди. Пока что больше всех прославился Мухаммед-Ахмед ибн Сейид Абдулла, провозгласивший себя в 1881 году махди и пришедший к власти в Судане.

В Хартуме его сторонники победили и убили английского генерала Чарльза Гордона, прозванного «Китайским», но в конце концов в 1898 году британская кавалерия усмирила их в последней грандиозной атаке под Омдурманом – и было это так недавно, что юный Уинстон Черчилль видел это собственными глазами.

Шииты, которых часто называют также «фундаменталистами» и «радикальными» мусульманами, подразделяются на семьдесят различных течений и сект. Основное из ответвлений основывается на вере, что сокрытым был не двенадцатый имам, а седьмой, по имени Исмаил. Поэтому приверженцы этой веры – исмаилиты – придают числу семь огромное значение, наделяя его духовными, мистическими и даже магическими свойствами.

Одной из сект исмаилитов опасались более, нежели любых других мусульман, ибо она присвоила себе право убивать всякого, кто встанет у нее на пути. Секту основал исмаилитский миссионер, под предводительством которого его последователи захватили свою первую твердыню Аламут в Персии менее чем за десять лет до Первого крестового похода. Согласно преданию, в Аламуте у главы секты был личный сад неописуемой красоты с радужными фонтанами, бесценными для всякого обитателя пустыни, и прекраснейшими и соблазнительнейшими девушками на свете. Молодому члену секты давали гашиш, чтобы он одурманил свой рассудок до бесчувствия, а приходил в себя уже в сказочном саду, в окружении прекрасных девушек, потчевавших его вкуснейшими яствами. Они доставляли ему все плотские утехи, о которых он только слыхал, и даже такие, которых он не мог себе и вообразить. Чем ближе к вечеру, тем больше ему давали гашиша, пока он снова не впадал в беспамятство.

Очнувшегося назавтра в обычной обстановке новообращенного просили рассказать о приключениях, пережитых в наркотическом трансе. Когда же он описывал невообразимые радости, ему говорили, что Аллах явил ему свою милость, дав одним глазком взглянуть на высшую сферу небес, отведенную для мучеников, погибших за святую веру. За такую преданность и верность Богу испытанное столь мимолетно блаженство будет даровано ему во веки вечные. Отныне он не жаждал ничего на свете более, нежели умереть на службе Аллаха. В ответ на высказанную просьбу его подвергали интенсивной подготовке на роль истребителя врагов Бога, указанных главой секты, именуемым в летописях Великим Старцем или Старцем Горы. Тем самым молодой человек заслуживал вечное блаженство в раю, ведь выполнение миссии было равнозначно самоубийству.

Он должен был направить свой разум и сердце на успешное убийство, а не на собственное спасение. Его учили владению кинжалом: где и насколько глубоко ударить, как сделать так, чтобы доспехи не остановили удар. Учили его и разбираться в ядах. Его наставляли, как изменить свою внешность, а если требовалось, то обучали канонам и ритуалам других религий, в том числе и христианской, чтобы он мог убедительно выдать себя за представителя той же веры, что и жертва.

Владея полками подобных юношей, готовых убивать, не жалея живота своего, Великий Старец получал оружие, могуществом своим не уступавшее целому войску: даже величайшим правителям он внушал такой страх, что те должны были трижды подумать, прежде чем перечить его воле.

За предполагаемое использование гашиша (то ли для надувательства юных послушников, то ли просто для придания им безоглядной отваги) секту прозвали «гашишин», но произнести это слово крестоносцам оказалось не под силу, и в церковной латыни его переиначили в «Assassini», а в остальные языки мира этот зловещий неологизм вошел как «асасин».