— Теперь я понимаю, почему русы такие хорошие воины, — промолвил Шахмир, воспользовавшись тем, что рассказчик на минуту замолк. — Свою силу и храбрость они получили от этих великанов!
— Это так и есть, — подтвердил Салех. — И если бы хаду остались там дольше, то, наверное, эти два народа совсем бы смешались, и русы сделались бы непобедимыми. Но на счастье всех других народов, этого не случилось.
Недалеко от того места, куда Аллах перенес хаду, в глубине лесов находилось царство белых джиннов, земля которых была подобна раю. Золото там лежало, как простой песок, а драгоценные камни всюду валялись кучами. А черные джинны жили за стеной высоких гор, в диком полунощном краю, где всегда темно и холодно. Белые джинны были сильней, и черные никогда не отваживались нападать на них. Но когда здесь появился народ хаду, царь черных джиннов начал уговаривать царя Шаддада вместе идти войной на белых джиннов. «Я возьму себе их землю, — говорил он, — потому что в моей земле очень скверно жить, а ты возьмешь их богатства, которые сделают тебя владыкой и повелителем всех людей».
Царь Шаддад долго не соглашался, но потом подумал: «Когда еще Аллах захочет перенести нас обратно в нашу землю? А тут, если мы победим белых джиннов, мы и без помощи Аллаха станем жить лучше, чем в раю!» Ну началась у них война, и продолжалась она девяносто лет. Вначале побеждали черные джинны и их союзники хаду, которые в это время уже покинули свои леса и вышли на берега реки Итиль [419]. Но потом на помощь белым джиннам пришел святой Кидырь [420] со своим волшебным копьем, и они победили врагов. Царство черных джиннов было разрушено, и им пришлось искать себе другое место. И вот, тогда они прилетели сюда, выпустили воду из этого озера и поселились в его пустом ложе.
— Чем же им так приглянулась эта пустыня? — спросил молодой нукер. — Если бы я был джинном, я бы выбрал место получше.
— Для черных джиннов это было самое лучшее место потому, что, когда они высушили озеро, получилась впадина, может быть, самая глубокая на земле [421]. И тут им не надо бояться белых джиннов, потому что белые джинны не могут спускаться так низко, точно так, как человек не может спуститься под воду.
— Недаром говорят: у лисы от врага сто уверток, но самая лучшая из них — не лезть на глаза, — сказал один из нукеров.
— Если это верно, то да помилует нас Аллах, — сказал другой. — Здесь, внизу, полно джиннов, а мы пришли сюда ночевать!
— Не бойся, — успокоил его Салех, — с нами ничего плохого не случится: наш оглан, да живет он тысячу лет, очень ученый человек и знает верные заклинания от джиннов. Разве иначе посмел бы он остановиться в таком месте?
— Ну, а что сделали белые джинны с народом великанов хаду? — спросил Шахмир после небольшого молчания.
— Они загнали их туда, где прежде жили черные джинны, в страну ночи и холода, а дорогу назад загородили такими высокими горами, что через них нельзя перейти. Там совсем нет зверей и птиц, водилось только огромное животное хуту, с одним рогом на носу, и еще другое — мухор [422], у которого были два длинных белых рога на голове. Великаны хаду научились убивать этих животных и питались ими, но потом белые джинны послали туда громадную птицу Тавлынг, которая начала преследовать этих зверей и, спасаясь от нее, все они ушли под землю, где живут и сейчас в пещерах, которые сделали когда-то черные джинны, чтобы зимой укрываться там от стужи.
— И все хаду умерли с голода?
— Нет, Аллах не дал им погибнуть: теперь к берегам их земли два или три раза в год приплывает рыба такой величины, что нужно идти целый день, чтобы дойти от ее хвоста до головы. Хаду обрезают с этой рыбы мясо, сколько им нужно, потом рыба уплывает в море и опять обрастает мясом и тогда возвращается к хаду, которые снова едят ее.
— И они никогда не пробовали уйти из этой гиблой страны и отыскать дорогу в теплые земли? — спросил Шахмир.
— Они, наверное, и сейчас пробуют, но не могут этого сделать: горы, которые их замыкают, слишком круты и высоки. Только десять хаду за все время сумели добраться до их гребня, но белые джинны заколдовали это место, и всякий, кто туда ступит, сейчас же превращается в камень. Так эти десять окаменевших великанов стоят там и до сих пор [423]. Но под горами есть множество пещер, и случалось, что кто-нибудь из хаду, заблудившись в этих пещерах, несколько дней спустя выходил по эту сторону гор. Только теперь они стали совсем дики и свирепы, и их сразу убивают те народы, в земли которых они приходят. Я сам видел костяк одного такого хаду возле города Великий Булгар. Он висит на большом дереве, к которому булгарский царь когда-то велел приковать этого хаду за то, что он убивал и ел людей [424].
— И очень велик этот костяк?
— Он имеет двенадцать локтей высоты, а голова — как большой котел. Такой человек может перешагнуть через коня, как через овцу.
У костра воцарилось довольно долгое молчание. Карач-мурза и Хатедже хотели уже встать и незаметно уйти, но в это время над самой котловиной небо прочертила падающая звезда, и Шахмир сказал:
— Это, наверно, один из здешних джиннов слишком близко подлетел к небу, и Ризван [425] поразил его огненной стрелой [426].
— Я слыхал, — промолвил один из сидевших у костра, — что если такая стрела не попадает в джинна, она уходит в землю и превращается в золотую палочку.
— Это правда, — сказал Салех. — И тому, кто найдет такую палочку, не страшны никакие духи и никакое колдовство.
— А вот ты говорил, абый, что в царстве белых джиннов золото и драгоценные камни лежат прямо на земле. Что же джинны делают с этими сокровищами?
Салех, видимо, не знал, как распоряжаются джинны своими богатствами, но он не хотел показать этого своим подчиненным и потому, подумав немного, сказал:
— Они просто сваливают эти сокровища в кучи. Джинн, также как и человек, когда у него слишком много золота, не знает, что с этим золотом делать, но ему нравится иметь его побольше. Ты, может быть, слыхал, сколько золота было у багдадского халифа Аль-Мустансира и как оно ему пригодилось?
— Не слыхал, абый. Но если ты удостоишь нас этим рассказом, мы с радостью послушаем.
— Халиф Аль-Мустансир владел самыми плодородными землями и покорил многие народы, которые платили ему дань. Ему со всех сторон везли золото, и он был богаче, чем все другие цари, взятые вместе. И вот, пошел на него войной ильхан Хулагу [427] и осадил Багдад. У халифа было войско вдвое больше, чем у ильхана, но это войско сражалось плохо, потому что оно не любило скупого Мустансира. На третий день Хулагу взял город и захватил халифа в плен. В его дворце он нашел огромную башню, которая почти доверху была наполнена золотом. И тогда ильхан спросил Мустансира: «Почему ты не раздал это золото своим воинам, чтобы они лучше тебя защищали?» Халиф ответил: «Я не хотел его расходовать на это потому, что воины и так обязаны были защищать меня». «Для чего же ты берег эти сокровища?» — спросил ильхан, и Мустансир не знал, что ему ответить. Тогда ильхан Хулагу приказал запереть его в этой башне и сказал: «Если ты всю жизнь собирал золото, не зная, для чего это делаешь, попробуй есть его, потому что ничего другого я тебе не дам». И халиф Мустансир на пятый день умер в этой башне от голода.
— Один мудрец сказал: добро скупого приносит пользу насильнику.
— Ильхан Хулагу был великий воин, — промолвил Салех. — Но его старший брат Хубилай-хан [428] был самым мудрым из правителей. Я слыхал такой рассказ: однажды к великому хану Хубилаю пришли священнослужители различных народов, и каждый уговаривал его принять свою веру. Великий хан Хубилай выслушал их всех и ответил: «Я вижу, что есть один Бог и четыре великих пророка, которых почитают в мире: Магомет, Исса, Мосса [429] и Будда. Зачем выбирать для поклонения одного из них, а трех других делать своими врагами? Я буду почитать их одинаково и молиться всем четырем, чтобы тот из них, который воистину старше и сильнее, мне помогал, а три остальные не мешали». И из всех царей ни у кого не было такого счастливого царствования, как у Хубилай-хана.
— Счастливое царствование бывает у такого царя, у которого хорошие и верные военачальники, — сказал Шахмир.
— Еще счастливее царствуют те, которые знают, кого надо поставить военачальниками. Мне рассказывали в Хорезме: пришел один мудрец к какому-то царю, и тот стал жаловаться: «Я самый несчастный из царей, ибо у меня плохой начальник войска и плохой лекарь, а потому враги мои долго живут, а друзья скоро умирают». Тогда мудрец сказал ему: «А ты, царь, поменяй их местами. Твой начальник войска будет хорошим лекарем, потому что он осторожен и не умеет лишать людей жизни. А лекарь, у которого большой опыт в умерщвлении людей, будет очень полезен во главе твоего войска».
