Молодая женщина увидела прибывших ранее нее из Петербурга слуг, собранных в большую комнату-прихожую.
Пройдя через два-три зала со старинной мебелью, она очутилась в комнате с двумя свечами на столе. Над столом красовался портрет графини, матери Валериана.
Сняв дорожное пальто, Раиса со свечой в руке подошла к портрету и долго рассматривала его.
Красавица-графиня в платье decolte с ожерельем на шее, казалось, улыбалась — так живо был написан ее портрет. Хотя большого сходства у Валериана с матерью не было, но Раиса все же уловила сходство. Она подошла ближе, поставила свечу на стол и молитвенно сложила руки.
— Вы знаете, — сказала она тихо, — как я его люблю!.. Сделайте его менее жестоким!
Первое время Раиса путалась в разных комнатах, залах и коридорах дома: так много их было!..
Рыбные пруды, леса, реки, поля, бесчисленные флигели между деревянными службами, — все это казалось Раисе плодом возбужденного воображения, нереальным, так все это было не похоже на то, что до сих пор окружало ее в жизни!.. Сколько голов скота, сколько птицы, сколько людей вокруг!..
Раисе понадобилось около двух недель, пока она привыкла к именам и обязанностям толпы слуг, проводивших целые дни в безделье! Но вскоре она освоилась со своим положением. Не прошло и месяца, как она уже настолько ознакомилась с делами имения, что рассчитала управляющего.
В это время ее посетила Мавра.
— Кто это Мавра Мороз? — спросила Раиса верного Фаддея, всюду следовавшего за нею.
— Не важная птица, — проворчал старый слуга. — Повидайтесь с нею, надо узнать, чего она хочет!
Мавра была введена к молодой женщине. С первого взгляда Раиса заметила неприятное выражение лица вошедшей: осторожный и скрытный взгляд и слащавую улыбку.
Раиса, несмотря на молодость, умела разбираться в людях, и сразу поняла, что нужно держаться настороже.
— Чего тебе надо? — спросила она крестьянку.
— Мы хотим поздравить тебя с приездом, — ответила Мавра с низким поклоном, — и пожелать всего хорошего!
— К какой из моих деревень ты принадлежишь?
— Ни к какой, барыня! Я жена управляющего твоей свояченицы, Елены Марсовой, и живу на ее земле.
Мавра указала рукой на парк Марсовой, расположенный у дороги. Одна верста отделяла оба дома, и это-то близкое соседство и было когда-то причиной замужества Елены.
— А! — произнесла Раиса, думая, что крестьянка послана соседкой для собирания каких-либо сведений. — Ты жена управляющего? Ну хорошо! Зачем же тебе хотелось меня видеть?
— Чтобы познакомиться с тобой, — лукаво подмигивая глазом, ответила Мавра.
Фаддей, безмолвный свидетель этой сцены, поглядев на посетительницу с видом скуки, махнул рукой и вышел из комнаты.
— Ты очень добра, — с иронией произнесла Раиса, — чем я могу быть тебе полезна?
— Мне ничего не надо! Но так как ты не знаешь здешних мест, то я и подумала, что могу помочь тебе, находясь под рукой.
— У меня есть Фаддей для этого, — возразила Раиса.
— Фаддей давно уже не был в здешних местах! Есть многое, чего он не знает! — многозначительно добавила Мавра.
Раиса вспомнила, что старый слуга говорил то же самое, и решила теперь узнать от Мавры то, чего не могла узнать от Фаддея.
— Правда ли, — спросила ее Мавра, — что твой муж был сослан в Сибирь батюшкой-царем?
Тень неудовольствия пробежала по лицу Раисы: еще никто не осмеливался так открыто говорить о ее несчастии. Но она должна была ответить и придала своему ответу форму вопроса.
— А эта правда, — сказала она, — а что у вас об этом думают?
— Мы думаем, что барин — наш господин, а батюшка-царь — господин нашего барина! То, что сделано царем, хорошо, и мы его любим!
Действительно, несчастье графа Грецки поразило его слуг, крестьяне же не задумывались над этим! Им было все равно, принадлежать одному или другому.
Карающая рука владыки давала им надежду в случае опасности получить возмездие. Для этих темных людей Раиса была послана высшим господином, и подчинение их к ней было безгранично.
Раиса поняла это и внутренне радовалась, что хоть с чернью ей не придется бороться, доказывая свою правоту.
— Так ты думаешь, что меня будут любить? — проговорила она в раздумье.
— Конечно, барыня, мы тебя будем любить! Только твоя свояченица не любит тебя, — добавила она таинственно, кивая головой по направлению Марсовой.
Легкое облачко грусти окутало черты Раисы. Она вздохнула.
— Я ей не сделала ничего плохого, — произнесла она, помолчав, — и надеюсь, что она меня полюбит.
Крестьянка покачала головой с видом сомнения.
— Эта женщина никого не любит, — сказала она тихо.
Раиса вспомнила о связке писем, найденной в бюро. Это были письма женщины, способной любить. Новое сомнение запало ей в душу.
— Поедешь ты к ней? — спросила ее Мавра, заискивающе улыбаясь.
— Если бы я знала, что меня примут, то поехала бы, — ответила Раиса. — Тебе приказано что-нибудь передать мне?
Мавра приняла самый невинный вид. Глаза ее лукаво блестели.
— Ей ужасно хочется познакомиться с тобой!
— Это вовсе не удивительно, — заметила Раиса.
— Только она дурно о тебе отзывается, — продолжала крестьянка.
У Раисы появилось большое желание выгнать говорившую, но она сдержалась.
— Однако это несправедливо, — продолжала Мавра. — Ей бы надо было приобретать друзей, а тебе покровительствует сам царь!
— Да, — произнесла Раиса не без тайной горечи.
— Вот твоя свояченица и должна была бы заискивать в тебе, чтобы замять свое дурное дело.
— Какое дурное дело?
— Как, ты не знаешь? А тут все знают! Покойный барин Марсов помер не своей смертью! Барыня должна знать, отчего он помер, потому что она не жаловалась властям.
— Ты жена ее управляющего? — спокойно спросила Раиса.
— Да, сударыня.
— Ты ешь ее хлеб и распускаешь такие сплетни про свою госпожу?
Мавра поняла, что сделала ошибку.
— Она наша госпожа, потому что мы этого хотим. Мы же вольные! А в жилах моего мужа течет барская кровь.
— Вон отсюда! — с негодованием крикнула Раиса, указывая на дверь.
— До свидания, сударыня, — сказала Мавра, сладко улыбаясь. — До свидания! Если я понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти!
И раньше, чем Раиса успела произнести хоть слово, она выскользнула из комнаты.
Молодая женщина, глубоко взволнованная этой сценой, несколько минут ходила взад и вперед по комнате. Наконец она позвонила. Вошел Фаддей.
— Мне необходимо, — сказала ему Раиса, — знать всю правду о том, что произошло здесь после смерти Марсова! Молчать более невозможно! Расскажи мне все, что ты знаешь по этому делу.
Фаддей рассказал все, что самому ему было известно, и что действительно было достоверно. Из его правдивых слов Раиса увидела, что Марсова — жертва стечения несчастных обстоятельств, и что у нее есть враги, которые стараются причинить ей зло.
Раиса долго думала о том, как бы помочь Марсовой, но пока это было невозможно, так как сама Марсова не искала сближения с нею, а наоборот как бы высказывала свое нерасположение.
Надо было положиться на время, которое было всесильно…
Все окрестные помещицы и дворянки решили объявить бойкот Раисе, если она сделает им визиты. Но Раиса не искала возможности с ними сблизиться и вообще старалась ни с кем не сходиться. А чтобы не скучать, принялась лечить крестьян, зная в совершенстве медицину того времени, уроки о которой с успехом брала у отца.
Мужики и их жены охотно шли к Раисе, которая не только лечила их успешно, но и умела каждому сказать ласковое слово и часто оказывала и материальную помощь.
Вскоре так много людей было облагодетельствовано Раисой, что слава о ее добрых делах, а еще более о ее добром, отзывчивом сердце была известна далеко вокруг.
Причем все, что делала Раиса, было так мило, так просто, от души, что народ буквально боготворил ее, и вскоре добрая слава о ней как о чутком, добросердечном человеке дошла даже до столичных кругов.
Для бедных же больных и в большинстве случаев просто нуждающихся Раиса была просто неоцененной!.. Ее прозвали «наша добрая графинюшка» не только крестьяне ее богатого поместья, но и крестьяне и слуги Марсовой, неоднократно обращавшиеся к ней за медицинской помощью.
Раиса обходилась с ними еще с большим вниманием, надеясь, что свояченица, узнав об этом, лучше отнесется к ней.
Елена Марсова, как и большинство русских дам, не стремящаяся только к шуму пустой светской жизни, была знакома с лечением, но знала гораздо меньше Раисы.
Убедившись в превосходстве ее лечения, Марсова охотно посылала к ней больных крестьян, уверив их, что Раиса лучше сумеет облегчить их страдания, чем она сама.
