Какое сделали кн. Сибирский и Турчанинов преступление? Нарушение в чем либо присяги? Утратили, похитили казну государственную?
Нет, ничего такого Сибирский и Турчанинов не учинили. Преступление их было в том, что в продолжение нескольких недель лили большие дожди, отчего дороги сделались непроезжими, во многих местах чрез реки мосты были разрушены и отправленные транспорты с аммунициею в полки не могли прибыть в места назначения в определенный по маршруту срок. Хлябий небесных нельзя (покарать), высоко и далеко стоят, князь же Сибирский и Турчанинов были под руками.
Мы читали приказ при пароле: „умершему генералу N. N. делается строжайший выговор за незнание службы". Умерший генерал, вероятно, улыбнулся, если до него дошел на тот свет этот приказ.
Бригадир Афанасий Павлович Игнатьев уехал или, лучше сказать, бежал от супруги своей Анны Александровны, рожденной Волковой. В Киеве Игнатьев, где его не знали, назвал себя вдовцем и вступил во второй брак с дочерью генерал-лейтенанта Нилуса. Года чрез полтора первая супруга Игнатьева узнала о втором бракосочетании дражайшаго супруга в Киеве, и подала прошение.
Резолюция последовала такого содержания: „бригадира Игнатьева привесть из Kиeвa в Москву и велеть ему жить попрежнему с первой женою, а второй его жене велеть быть попрежнему девицей Нилус". Начало сего повеления относительно первой жены было исполнено во всей его силе,—Игнатьева привезли в Москву, приказали жить вместе с первою женою, он и жил. Но заключение повеления о второй жене Игнатьева, г-же Нилус, не могло никак быть приведено в исполнение и сама г-жа Нилус, при всей готовности и желании, не могла исполнить его.
Нижегородскаго драгунскаго полка офицер был по ошибке за смертию выключен из службы. Но как он был жив, а не мертв, то и просил шефа полка снабдить его свидетельством в том, что он, хотя и выключен за смертию из службы, но он жив, а не мертв. Шеф полка отказал выдать ему свидетельство, что он живой, а не мертвец, отзываясь, что за силою (помянутаго выше) приказа он не смеет утверждать, что он жив. Офицер был поставлен в такое положение, в каком никто из смертных не был от сотворения перваго человека. Ему нигде не было места в пространной России, он был лишен имени, всего имущества и кто бы стал ему верить в том, что он за смертию выключен из службы. Подал прошение, умоляя о повелении его живаго считать живым, а не мертвым. Резолюция на прошение последовала такого содержания: „Исключенному поручику за смертию из службы, просившему принять его опять в службу, потому что жив, а не умер, отказывается по той же самой причине".
Забитые, запуганные французами австрийцы сознались в слабости сил. Австрийский император просил императора Российскаго о помощи, просил войск и предводителя фельдмаршала Суворова. Этот могучий в боях воевода был в опале, император Павел повелел Суворову жить в родовой отчине его, в Новогородской губ. Фельдмаршал жил в ссылке, всякий день ходил к утренней молитве, к литургии и молитве вечерней в храм Божий и отправлял должность дьячка, читал, пел, лазил на колокольню звонить.
Прискакал к нему фельдъегерь, подал фельдмаршалу государев указ, и воевода непобедимаго войска великой Екатерины сел в кибитку и поскакал к царю. Удивил царя и царедворцев своим прибытием; его не ожидали так скоро видеть; подходя к царю, Суворов читал вслух молитву Господню „Отче наш" и, становясь пред царем на колено, сказал последния слова: „и не введи нас во искушение". Павел, поднимая Суворова рукой с колена, договорил молитву: „но избави нас от лукаваго!"
На другой день император показывал на вахт-параде Суворову ученье баталиона Преображенскаго полка и спрашивал несколько раз фельдмаршала:
— Как вы, Александр Васильевич, находите наше ученье?
— Помилуй Бог! хорошо, прекрасно, в. в.! да тихо вперед подаются.
Император вдруг говорит Суворову: „ну, Александр Васильевич, прокомандуйте по вашему; слушать команду фельдмаршала!" изрек государь.
Фельдмаршал побежал вдоль фронта, увидел несколько фанагорийцев (Фанагорийский гренадерский, Таврический, Екатеринославский гренадерские были любимые полки Суворова), закричал: „а есть еще мои товарищи здесь?" прибег на средину пред фронт и прокомандовал: „ружье на перевес, за мной в штыки, ура!" и побежал вперед; гренадеры, как один, грянули „ура!" и бросились за фельдмаршалом. Адмиралтейство тогда было укреплено бастионами, обнесено рвом и палисадами; не прошло 10 минут, палисад был опрокинут, гренадеры бросились в ров, перебежали по льду, вскарабкались на бастионы и Суворова туда-же подняли и громче прежняго грянули „ура!" Суворов на бастионе знамя держит правой рукой, а левою снял шляпу, в знак поздравления государя с победою.
Павел не говорил ни слова. „Ура!" победоносное и все, что напоминало о лучезарной славе безсмертной Екатерины, Павел Петрович не жаловал.
Фельдмаршал Суворов на третий день скакал уже по дороге в Вену.
Военный кригсрат потребовал от него плана кампании; Суворов показал военным советникам лист белой бумаги и сказал: „впереди Бог, за ним я, за мною вы—прошу не отставать, вот мой план!" Император австрийский, его кригсрат на все условия Суворова согласились и чрез три месяца не было ни одного француза в Италии. Блистательному началалу войны, быстро, молниеносно пробежавшей в Италии, генерал Корсаков, закройщик Александр Михайлович Корсаков, худой, дрянной был воин, но славился искусством выкраивать мундиры и на ученъях был из первых экзерцицмейстеров; вероятно, столь важныя познания его высокопревосходительства в искусстве военном послужили ему одобрением быть пред избранным командовать отдельным 30-ти-тысячным корпусом войск в Швейцарии, где французский генерал Массена разбил вверенныя войска Корсакову, как говорится, на голову. Это происшествие разрушило коалицию, войска наши были отозваны; Суворов не приехал, а его привезли в Петербург, что-то удерживало еще бросить его в Петропавловскую крепость, но в доме, для него приготовленном, граф Рымникский, князь Италийский, Суворов жил не веселее казематнаго,—к нему не смел никто приезжать. Государь прислал к Суворову любимца своего, Кутайсова, возведеннаго в графское достоинство из брадобреев е. в., узнать—здоров-ли фельдмаршал? Когда вошел Кутайсов к Суворову, в ордене св. Равн. Андрея, фельдмаршал встал торопливо с кресла и спросил Кутайсова:
— С кем имею честь говорить?
— Обер-шталмейстер двора е. и. в., граф Кутайсов, прислан от государя императора узнать о здоровье вашего сиятельства.
— Всеподданнейше благодарю всемилостивейшаго государя. Вы, ваше сиятельство, конечно, человек иностранный; откуда изволили на Русь выехать? у нас не слыхать было о роде графов Кутайсовых; давно-ли прибыли к нам, с котораго времени состоите на службе е. в.?
Кутайсов был принужден разсказать подробно фельдмаршалу, как он попал в Россию, имев счастие быть брадобреем е. в. и за верную службу государству возведен в графское достоинство.
— „Помилуй Бог, помилуй Бог! хорошо, ваше сиятельство, поздравляю, поздравляю вас, сиятельнейший граф!" и закричал: „Тришка, Тришка!" (слуга его—также цирюльник и парикмахер).
Тришка вошел; Суворов начал говорить камердинеру своему: „смотри — указывая на Кутайсова — точи хорошенько бритвы, не дери больно за волосы, когда букли формируешь, — граф будешь, выслужишься!"
Назначение командира войск, составлявших вспомогательный корпус английскому войску в Голландии, также не посчастливилось. Генерал Берг был человек знающий свое дело, да, к сожалению, любил в стакане дно видеть; такой молодец и по сердцу был главному начальнику английско-русской армии, брату короля, если не ошибаюсь, герцогу Кумберланду, но кампания кончилась одним сражением: Кумберланда, пьянаго, англичане увезли с поля сражения, а Берга, пьянаго, по кровопролитной битве, французы взяли в плен и весь вверенный ему корпус остался также у них в плену. При назначении Берга командиром войск, назначенных для высадки в Голландии, был вызван ген.-лейт. Мамаев, изучивший военное искусство в тактике и на практике в Гатчине. Мамаев был на славу экзерцицмейстер-дока, вот что называется у русских людей—„собаку съел!" Мамаев в целом баталионе видел: ровно-ли у солдат поставлены букли, у всех-ли косы указанной, 9-ти-вершковой, длины; никто лучше его не умел пригнать на солдате аммуницию (т. е. мундир скроить), вычистить медь. Чего-же хотеть еще от смертнаго человека? разве мало вышепоименованных доблестей его превосходительства!... Благоугодно (было) Мамаева назначить помощником Бергу, то-же, что ныне начальник штаба. Мамаев призван в кабинет е. в.; географическая карта лежала развернутою на столе, государь, подозвав Мамаева, сказал:
