Однажды вечером она сказала:
— Яхмос, ты сам не свой.
Эти слова встревожили его и, играя кончиками пальцев с ее косами, он с улыбкой сказал:
— Это просто усталость, моя дорогая. Разве ты не видишь, что ради предстоящей битвы мы готовы горы сдвинуть?
Нефертари покачала головой и ничего не ответила, но юноша насторожился.
Однако Напата никому не давала погрузиться в печаль, ибо работа побеждает любые заботы. Город стал свидетелем трудовых свершений, каких никогда не видывал. Солдаты готовились, появлялись новые корабли, колесницы и оружие, снова и снова отчаливали конвои, груженные золотом, и привозили людей. Минула длинная вереница дней и месяцев, пока не настал счастливый долгожданный миг, и царь Камос, не в силах сдержать радость, пришел к бабушке Тетишери, поцеловал ее в лоб и весело сказал:
— Бабушка, я принес хорошие новости! Армия освобождения готова к бою!
Забили походные барабаны, армия построилась батальонами, корабли флота подняли якоря. Тетишери пригласила к себе царя, наследника престола, главных командиров и офицеров и сообщила им:
— Настал счастливый день, которого я долго ждала. Передайте своим храбрым солдатам, что Тетишери умоляет их избавить ее из плена и разбить оковы, лишившие Египта свободы. Пусть девизом каждого станут слова: «Живи как Аменхотеп, умри как Секененра». Да благословит вас бог Амон и ожесточит ваши сердца!
Все целовали ее тонкую руку, и царь Камос на прощание сказал ей:
— Девизом каждого из нас должны быть слова: «Живи как Аменхотеп, умри как Секененра!» Те из нас, кто погибнут, погибнут с честью, а те, кто останется жить, будут жить достойно.
Жители Напаты, царская семья во главе с губернатором Раумом вышли попрощаться с рвавшейся в бой армией. Били барабаны, играли оркестры, армия выступила в путь, соблюдая традиционный походный порядок. Впереди шли отряды разведчиков со знаменами. Царь возглавлял войско, его окружали слуги, гофмейстеры и командиры, за ними ехала царская гвардия в красивых колесницах. За ними двигался батальон боевых колесниц. Колесницы выстроились рядами, и глаз не видел им конца. Колеса издавали оглушительный скрип, ржание лошадей напоминало резкие завывания ветра. Далее следовал батальон тяжеловооруженных лучников в кольчугах, с луками и колчанами, полными стрел. За ними шел батальон хорошо обученных копейщиков, несших копья и щиты. За ними следовал батальон легкой пехоты, строй замыкали повозки с оружием, продовольствием, палатками. В то же время флот из огромных кораблей поднял паруса. Они везли солдат, вооруженных всеми необходимыми видами оружия — луками, копьями и мечами.
Войска продвигались под звуки оркестра, в молодых гневных сердцах росло волнение. Грозный вид армии вселял благоговейный страх в сердцах и умах. Войска шли весь день, сокращая расстояние, и останавливались с наступлением темноты. Никто не устал, не жаловался на тяготы долгого пути. Все были полны решимости, способной сдвинуть горы. На своем пути войска оставили позади Семну, Бухен, Ибсахлис, Фататсис и Нафис. Они шли, пока не достигли Дабода, последнего нубийского города. Тут им в лицо с Нила подул благоухающий ветерок Египта. Воины разбили лагерь, воздвигли палатки, чтобы восстановить силы после перехода и подготовиться к бою.
Царь и его окружение намечали первый план вторжения. Они хорошо справились с этим. Яхмосу Эбане, самому искусному воину на флоте, отдали приказ прибыть к границе с Египтом с частью кораблей, чтобы пограничники приняли их за торговую флотилию, к которой те уже привыкли. На рассвете четвертого дня после прибытия армии в Дабод небольшая флотилия отчалила к границам Египта. Уже было совсем светло. Яхмос Эбана стоял на палубе корабля в ниспадающих одеждах торговца. Он предъявил пропуск стражам границы и без приключений достиг вод Египта. Яхмос знал, что границу охраняют несколько кораблей и небольшой гарнизон. В его планы входило захватить команды этих кораблей врасплох, затем окружить остров Бига и держать его в осаде до подхода армии и флота. После этого будет легко нанести удар по Сайину, ибо город не успеет подготовиться к обороне. Флотилия плыла дальше свободным строем и приблизилась к южному берегу острова Бига, где стояли корабли пастухов. На палубы кораблей флотилии высыпали солдаты с луками в руках, Яхмос сбросил накидку торговца и предстал в форме офицера. Он приказал солдатам стрелять в тех, кто охранял корабли пастухов. Флотилия Яхмоса быстро подошла к берегу, приблизилась к кораблям неприятеля, прежде чем к ним с берега могла подоспеть помощь. Солдаты набросили сети на корабли пастухов и завладели ими. Они столкнулись с малочисленной охраной и после недолгого сражения подавили сопротивление. Во время этого маневра с корабля Яхмоса вели стрельбу по гвардейцам, находившимся на берегу, и не дали тем прийти на помощь своим товарищам на кораблях. Корабли врага были захвачены без больших потерь со стороны нападавших. Конвой окружил остров Бига, чтобы не дать никому возможности связаться с северными городами. Гарнизон на Биге заметил неожиданный маневр и бросился к берегу, но его тут же окружили и взяли в плен. Корабли гарнизона стали добычей египтян.
Едва закончилось сражение, как на горизонте, рассекая волны, показались подразделения египетского флота. Они направлялись прямо к границе и миновали ее, не встретив никакого сопротивления. Огромные корабли присоединились к флотилии Яхмоса Эбаны и взяли остров в кольцо. Солдаты гарнизона отступили к середине острова, чтобы спастись от стрел, которые летели на них со всех сторон.
Как только передовые части армии вторглись на египетскую территорию и вышли на восточный берег, солдаты гарнизона, окруженные на острове Бига, догадались, что имеют дело не с пиратами, как сначала полагали, а наступающей армией. Кумкаф, командир флота, отдал приказ захватить остров. К нему со всех сторон приблизились корабли, вооруженные до зубов солдаты стали высаживаться на берег, их прикрывали лучники. Затем солдаты начали со всех сторон наступать на гарнизон, занявший позиции в середине острова. Солдаты гарнизона оказались в трудном положении, египтяне стремительно наступали и на земле, и на воде. У них не слушались руки, храбрость оставила их, они бросили оружие и были пленены. Яхмос оказался в первых рядах наступавших и победоносно вошел во дворец губернатора. Он поднял над ним египетский флаг и приказал взять чиновников и знать пастухов в плен так же, как и солдат.
Когда крестьяне, рабочие и слуги на острове увидели египетских солдат, они не могли поверить своим глазам, все, мужчины и женщины, спешили к дворцу нового губернатора, собрались перед ним, пытаясь выяснить, что происходит. В их сердцах боролись надежда и страх. Яхмос Эбана вышел к ним. Они безмолвно уставились на него. Он сказал:
— Да благословит вас бог Амон, защитник египтян и губитель пастухов!
Слово «Амон», которое они не слышали уже десять лет, отдалось в сознании людей как волшебное заклинание, и их лица засияли от радости. Кто-то спросил:
— Вы действительно явились спасти нас?
Дрожащим голосом Яхмос Эбана ответил:
— Мы явились спасти вас и порабощенный Египет, так что радуйтесь! Разве вы не видите это могущественное войско? Это Армия освобождения, войско нашего царя Камоса, сына погибшего мученической смертью фараона Секененры. Она пришла освободить народ и вернуть царю трон.
Люди с удивлением повторяли имя Камоса. Их охватили радость и волнение, они громко и долго приветствовали Яхмоса. Многие опустились на колени, чтобы вознести молитву богу Амону. Кто-то спросил:
— Неужели нашему рабству пришел конец? Неужели мы снова свободные люди, какими были десять лет назад? Неужели прошли те дни, когда нас оскорбляли, были кнутами и палками за то, что мы крестьяне?
Яхмос Эбана рассердился и гневно сказал:
— Не сомневайтесь, времени угнетения, рабства и побоев пришел конец. Оно никогда не вернется. Отныне вы будете жить как свободные люди под великодушным покровительством нашего повелителя Камоса, законного фараона Египта. Вы получите свои земли и дома, а тех, кто незаконно захватил их, бросят в подземные темницы.
Радость охватила страждущие души. Все вместе тут же стали молиться, слова молитвы достигали Амона на небесах и Камоса на земле.
Свежим утром царь Камос, наследный принц Яхмос, гофмейстер Гур и их окружение ступили на остров, где люди радостно встречали их, падая ниц, целуя землю перед их ногами. Они громко выкрикивали имена Секененры, Тетишери, принца Яхмоса. Камос жестом руки приветствовал их, разговаривал с людьми, ел фрукты пальмы дум, которые принесли жители, и пил из чаши вино из Мариута вместе со своим окружением и командирами. Все отправились к дворцу губернатора, и царь указом назначил одного из своих верных людей по имени Самар губернатором острова, обязав его обращаться справедливо со всеми и соблюдать законы Египта. На этой же встрече командиры согласились, что на Сайин следует напасть неожиданно при первых лучах света и нанести решающий удар до того, как город успеет проснуться.
