– Но и это ещё не всё. Испанские шпионы, окутавшие Францию своими сетями, до сих пор находились в безопасности, из-за нерасторопности и лени полицейских чиновников нашего королевства. И, что же? Сейчас мы наблюдаем иную картину. Ришелье, со своими приспешниками и ищейками, сумел побеспокоить беззаботное процветание ваших секретных служб. И смею заверить это только начало! Но даже не на это мне хотелось бы обратить ваше драгоценное внимание, милостивый государь. Вы, испанцы, впервые столкнулись с целой лавиной тайных осведомителей на своей территории! Вот откуда исходит истинная опасность! Вы впервые за годы противостояния с Францией, ощутили неудобства подобной силы и столь серьёзного масштаба. «Времена меняются, теперь, за те же деньги, Иуда целует 30 человек» – любит повторять кардинал, и его слова не расходятся с делом, когда он покупает нужных людей, и подданные Его Католического Величества8 не составляют исключения.
Всем доводам, так метко выпущенным де Шаврез, и сумевшим в значительной мере потревожить, как не пытался это скрыть её визави, испанское самолюбие, граф сумел противопоставить лишь фальшивую улыбку, наиважнейшее оружие в арсенале любого дипломата и ироничные аплодисменты. Он несколько раз, демонстративно громко, хлопнул в ладоши, что возымело неоднозначный эффект – то ли он аплодировал победе герцогини, то ли собственному фиаско. Но перемена настроения была налицо, высокомерную леность, сменила холодная официальность, прозвучавшая в ответе испанского посланника.
– Всё, что я могу обещать, так это то, что изложу ваши требования на королевском совете, где и будет принято решение.
Де Шеврез, в знак признательности, слегка приклонила голову.
– Не смею усомниться. Но, что бы вам, в Мадриде, облегчить задачу, хочу внести существенное дополнение. Я уполномочена заявить, от имени тех, кого представляю, что в случае успеха предприятия, все территориальные притязания Испании, будут рассмотрены и удовлетворены.
Лицемерие, этот несменный спутник дипломатии, окутало своими прочными, невидимыми сетями, всех сидящих за столом переговоров. Лживые улыбки, злейших друзей и ненадежных союзников, демонстрировали начало длительного и тернистого диалога, посредством которого, каждый, любой ценой, постарается протащить свои интересы.
– В завершение разговора, любезный сеньор граф, я хотела бы представить вам шевалье де Жермонтаса.
Названный дворянин вскочил на ноги и с величайшей почтительностью раскланялся.
– Это человек, неоценимая находка для вас. Он до недавнего времени служил «Красному герцогу», поэтому знает в лицо некоторых секретных агентов, засланных в Испанию. Он готов отправиться в Мадрид, что бы послужить вам. Тем более, что во Франции ему оставаться небезопасно.
Испанец, на сей раз, пристально, с интересом обратил свой взор в сторону шевалье.
– Дабы не подвергать вас опасности, на пути в Мадрид, и избежать любых роковых случайностей, господин де Жермонтас отправиться вслед за вами, через несколько дней. И предстанет перед вами уже в границах испанского королевства.
Эррера перевел восхищенный взгляд на Мари, одобрительно кивая головой.
– Браво, и вы и ваша идея просто.
Он восторженно развёл руками.
ЭРРЕРА: …Prorsus admirable!9
В душе де Шеврез зазвучали фанфары, она праздновала победу. Победу над изощренным, опытным противником, коим бесспорно являлся граф дон Эррера. Что бы закрепить уверенность посланника в серьёзности собственных намерений, она обратилась к де Гелю.
– К вам же, господин де Гель, в скором времени прибудет наш человек из Парижа, и передаст подробные инструкции. На вас возложена почетная миссия, возглавить мятеж в провинциях.
Принимая сие решение, мы руководствовались не только высоким доверием, которым вы пользуетесь в наших кругах, но и безукоризненной репутацией, какую вы имеете в Мадриде.
Строго глядя на графа, командным тоном произнесла герцогиня. Она поднялась с кресла и понизив голос добавила:
– Корона Франции, омыта кровью господа, и цена её слишком высока!
1 голилла – одна из разновидностей испанских плоеных воротов.
2 орден Калатравы – католический военный орден, существовавший в 16-19 веках на территории Испании.
3 (лат.) «всякий дар совершенен»
4 Хендрик Аверкамп – голландский живописец эпохи Барокко.
5 Мориц Нассау, принц Оранский (1567 – 23 апреля 1625), положил начало независимости Нидерландов. Политик и талантливый полководец, штатгальтер Голландии, Зеландии, Гелдерланда, Гронингена и Оверэйсела.
6 Брабант – одна из земель (провинций) Нидерландов.
7 «империи, в которой никогда не садиться солнце» – в те времена так называли Испанию
8 Его Католическое Величество – король Испании.
9 (лат.) «просто замечательная»
ГЛАВА 20 «Испанская предусмотрительность»
ФРАНЦИЯ. ГОРОД ЛЕЗ-УЗАЖ.
Вернувшись в «Хромую лягушку», де Ро рассказал о встрече с таинственным маркизом, растревоженному де Сигиньяку.
– Не нравится мне всё это, Луи. И где, черт возьми, де База?!
В дверь постучали. Друзья вскочили, схватившись за пистолеты и обнажив шпаги. В тот же миг, дверь со скрипом распахнулась, и в проёме появился силуэт мужчины.
– Господа, это всего лишь я.
Узнав в вошедшем слугу виконта Гаспара, Жиль и Луи расхохотались.
– Гаспар, ты дружище?! Вот это да, откуда ты здесь?!
Гаспар вошел и бессильно рухнув на стул, страдальчески глядя на поприветствовавшего его де Ро.
– Господа, я такого натерпелся, так намучился…
Виконт, от шутливости которого не осталось и следа, раздраженно прервав слугу, произнес:
– Ну, хватит стонать, говори по делу!
В тот же миг Гаспар собрался с силами, тяжело вздохнул, и быстро, но внятно заговорил:
– Так вот я и говорю, только мы добрались до Парижа, как мессир де Самойль отправился к Его Высокопреосвященству, кардиналу де Ришелье.
Назвав имя влиятельного министра, слуга многозначительно взметнул брови, утвердительно кивнув, как будто подтверждая собственные слова.
– Вскоре, господин шевалье вернулся взъерошенный, как загнанный охотниками волк. Не дав даже опомниться и оглядеться, он закомандовал возвращаться в Лез-Узаж. И вот мы все, то есть он, я и ещё три господина гвардейца, как угорелые, помчались туда. Ну, то есть сюда. И вот я здесь.
Друзья уставились на простодушно глядевшего на них Гаспара. Жиль, теряя терпение, повысил голос.
– Ну?!
– Что ну? Ну, вот и всё.
Успокоившись, пожимая плечами, сообщил слуга. От крика де Сигиньяка де Ро поморщился.
– Где де Самойль?! Черт бы тебя подрал!
Гаспар спохватившись, хлопая глазами, затараторил:
– Ах да, Господи праведный, господин де Самойль, а с ним ещё трое, ждут вас всех у главных ворот замка Реё, там в переулке! Хорошо, что я вспомнил, а то вы совсем меня запутали.
Виконт набрал воздуха с тем, чтобы отругать растяпу, но передумав лишь махнул в его сторону рукой, обратившись к де Ро.
– Вот, что де Ро, сделаем так. Я с этим болваном еду к де Самойлю. Вы же ожидайте Гийома, когда же он явиться, отправляйтесь за нами. Ожидайте его здесь до последнего. Я приеду за вами лично, либо пришлю Гаспара, с дальнейшими инструкциями. До встречи, Луи.
Жиль хлопнул по плечу разомлевшего слугу с такой силой, что тот чуть не упал со стула.
– Пошевеливайся, каналья!
Уже смеркалось, когда де Сигиньяк с Гаспаром добрались до места, где их ожидал де Самойль с тремя гвардейцами. С места, которое они выбрали для наблюдения, хорошо просматривалась небольшая площадь и ворота замка Реё. Заметив товарища, Констан, взяв под уздцы рысака виконта, обеспокоенно спросил:
– Где Луи и Гийом?
Сигиньяк, соскочив с лошади, перевёл, после скачки, дух и вытер рукавом лоб.
– Гийом ещё не вернулся с города, тревожусь за него. А Луи ожидает его в «Хромой лягушке».
– Ладно, всё несколько изменилось, времени у нас нет. Нужно непременно перехватить одного очень важного испанца. Жермонтас, по нашим сведениям, будет с ним. Медлить нельзя! Пусть Гаспар возвращается в трактир и передаст де Ро следующее: они должны дождаться или же найти де База и следовать за нами, к испанской границе, если мы не пересечемся в пути, то встретимся в городе Тарб, в таверне «Черный кот». Тебе всё ясно, Гаспар?
Потирая уставшие от седла ляжки, слуга недовольно прокряхтел.
– Яснее не бывает.
– Тогда отправляйся с Богом.
Услышав об испанце, де Сигиньяк вспомнил молодого сеньора да Ла Вега, спасенного ими в день приезда в Лез-Узаж. Но поразмыслив, в такой напряженный момент, решил не рассказывать об этом де Самойлю, тем более, причастности к происходящему кабальеро, он не пожелал усмотреть. Вскорости, слуга умчался, а пятеро кардиналистов1 , затаившись, принялись молча наблюдать за воротами замка. И вот, наконец, из мрака арки, послышался грохот и лязг приближающегося экипажа. Четверка вороных лошадей, в неистовом галопе, промчалась мимо засады, увлекая за собой черную карету, сопровождаемую дюжиной вооруженных всадников, в сторону западных ворот. Шевалье бросился к месту, где были укрыты лошади, крикнув на ходу товарищам:
