Нелидова не разслышала послѣднихъ словъ, она была погружена въ глубокія думы.
Олимпіада Аркадьевна, смерть государя губитъ насъ обоихъ. Намъ надо дѣйствовать!
Но что же мнѣ дѣлать? Не говорите, Бога ради, о смерти государя! Нѣтъ, онъ не можетъ, онъ не долженъ умереть!!
Я такъ же надѣюсь, что на горе нашимъ врагамъ, онъ поправится. Однако его смерть не должна застать насъ въ расплохъ и оставить безъ покровительства.
Фаворитка съ удивленіемъ смотрѣла на фаворита не понимая его и даже не стараясь его понять.
Но онъ рѣшилъ воспользоваться ею какъ орудіемъ для своего спасенія, какъ онъ ужь раньше пользовался, чтобы окончательно упрочить свое положеніе.
Любитъ ли васъ государь? спросилъ онъ.
Слово любовь проникло въ ея сердце точно лучъ надежды.
Любитъ ли онъ меня?! отвѣчала она сквозь слезы: любитъ ли онъ меня?!
Разумѣется… я думаю… надѣюсь, что онъ меня любитъ!
Если такъ, то вамъ надо съ нимъ повидаться!
Съ нимъ повидаться! воскликнула съ радостью фаворитка, и на минуту горе было забыто. Да мнѣ надо съ нимъ видѣться… Я съ нимъ увижусь… Скорѣй, скорѣй мою карету!.. Она хотѣла позвонить, но графъ удержалъ ея руку.
Приходя, я велѣлъ запречь вашу карету, она вѣрно сейчасъ будетъ готова. Кто изъ фрейлинъ сегодня дежуритъ при больной императрицѣ?
Анна Абомелекъ…
Я это знаю, прервалъ ее Клейнмихель; княжна Абомелекъ заявила, что она нездорова и проситъ васъ замѣнить ее на эту ночь; вотъ ея письмо и онъ передалъ фавориткѣ раздушенную записку. Кто жъ еще? Вѣдь кажется всегда двѣ дежурныя фрейлины, неправда ли?
Маланія Слѣпцова!
Брови фаворита насупились.
Маланія Слѣпцова, сказалъ онъ, это нѣсколько разстраеваетъ мои планы, такъ какъ она принадлежитъ къ партіи Ростовцева. Да ужь ничего не подѣлаешь! И такъ вы должны ѣхать въ Зимній дворецъ…
Сейчасъ, сейчасъ! воскликнула фаворитка и протянула руку къ звонку, но графъ снова остановилъ ее.
Олимпіада Аркадьевна прошу васъ выслушать меня. Прежде всего вамъ надо переодѣться, вы же знаете, что императрица очень строга насчетъ этикета.
Это вѣрно, пробормотала фаворитка.
И такъ вы замѣните княжну Абомелекъ и подъ какимъ нибудь предлогомъ пойдете напримѣръ, освѣдомиться о здоровій государя, вы проникните къ больному. Если вы искустно примитесь за дѣло, то вамъ не будетъ трудно принять на себя маленькое порученіе.
Я его непремѣнно увижу! воскликнула съ радостью Нелидова.
Да, вы его увидите, вы должны его увидѣть необходимо, чтобы вы его уговорили принять меня наединѣ.
Казалось, что фаворитка его не поняла такъ какъ съ радостью сказала:
Я его увижу! нѣтъ, онъ не умретъ!
Да, вы его увидите, но не забывайте, что мнѣ такъ же нужно съ нимъ повидаться. Вѣдь дѣло идетъ о нашихъ обоюдныхъ интересахъ! Надѣюсь, что вы добьетесь этого у государя, онъ же васъ любитъ и ни въ чемъ вамъ не откажетъ!
Да, да, онъ меня любитъ! сказала фаворитка, забывая свое горе. Онъ не умретъ! Богъ не допуститъ его смерти.
Я такъ же надѣюсь, повторилъ Клейнмихель. Значитъ я могу на васъ надѣяться Олимпіада Аркадьевна. Но повторяю вамъ, помните, что мнѣ необходимо видѣться съ государемъ! Отъ этого зависитъ судьба насъ обѣихъ. Одѣвайтесь же, ваша карета ждетъ у подъѣзда.
Лейбъ-медикъ Мандтъ стоялъ подлѣ раненаго солдата и осматривалъ его покачивая головой.
Гмъ! гмъ! прошепталъ онъ, рана не опасна! Его лошадь просто ударила копытомъ! Но откуда же бредъ?! Это непонятно!
Дежурный офицеръ подошелъ къ нему.
Государь проситъ ваше превосходительство пожаловать!
Сейчасъ! и докторъ понюхалъ щепотку табаку.
Капитанъ, какъ фамилія этого солдата?
Савельевъ!
Аа? Савельевъ? Простое имя! Знаете ли вц какія нибудь подробности объ этомъ Савельевѣ?
Нѣтъ, мнѣ ничего не извѣстно кромѣ того, что государь велѣлъ его перенести сюда и поручить вашему попеченію.
Докторъ снова понюхалъ табаку, потомъ обратился къ офицеру: капитанъ, подойдите-ка ближе! Посмотрите внимательно на солдата… Кстати, какъ ваша фамилія?
Фелкерзамъ, отвѣтилъ офицеръ.
Да, Фелкерзамъ, имя мнѣ знакомо.
Посмотрите же со вниманіемъ на Савельева, на кого, по вашему, онъ похожъ?
На кого онъ похожъ? повторилъ онъ внимательно вглядываясь. Онъ кого-то напоминаетъ…
Да говорите прямо вашу мысль капитанъ.
Мнѣ кажется, что у него большое сходство съ…
Офицеръ замялся.
Да говорите же прямо, съ кѣмъ?
Да у него огромное сходство съ… съ его величествомъ. Не будь этого шрама черезъ все лицо, его прямо можно было бы принять за государя.
Докторъ пристально посмотрѣлъ на офицера.
Вы ошибаетесь, сказалъ, нюхая съ чувствомъ щепотку табаку, вы ошибаетесь, нѣтъ ни малѣйшаго сходства. Не надо судить такъ поверхностно.
Капитанъ на него посмотрѣть съ удивленіемъ.
Ни малѣйшаго сходства, повторилъ Мандтъ, но въ то же время подумалъ: онъ тоже нашелъ это сходство! Потомъ прибавилъ громко:
И такъ, какъ его зовутъ? Если его величество спроситъ объ имени солдата, какъ сказать?…
Савельевъ!
Отлично! И ворочая въ рукѣ золотую табакерку съ царскимъ портретомъ осыпанную брильянтами, Мандтъ сказалъ: рана не опасна, нѣсколько холодныхъ компрессовъ и она вполнѣ заживетъ. Что же касается до горячки, это другое дѣло. Больного необходимо перенести въ гошпиталь. Досвиданія, капитанъ, я иду къ его величеству. При этихъ словахъ лейбъ-медикъ вышелъ изъ гауптвахты, а раненый снова началъ бредить, говоря глухимъ голосомъ:
Отецъ! Неужели я буду твоимъ убійцемъ?! Что сталось съ Наташей?
Пока докторъ медленно подымался по ступенямъ Зимняго дворца, барабанъ на гауптвахтѣ глухо билъ вечернюю зарю.
Дойдя до перваго этажа, Мандтъ сперва отправился къ больной императрицѣ Александрѣ Ѳедоровнѣ.
Докторъ, неправда ли, мой мужъ останется живъ? крикнула ему императрица. Неправда ли, онъ, такой крѣпкій и здоровый мужчина не сойдетъ въ могилу ранѣе меня, вѣдь вотъ уже двадцать пять лѣтъ, какъ я все болѣю?
Лейбъ-медикъ приблизился къ постели императрицы, около которой сидѣла Нелидова, устремивъ вопросительный взоръ на доктора.
Ваше величество, сказалъ онъ, это припадокъ подагры къ которому присоединилась простуда. Его величество не достаточно бережетъ себя. Кромѣ того легкое поврежденіе легкаго, но это не опасно, паралича нѣтъ.
Глаза фаворитки радостно засверкали, а императрица съ чувствомъ пожала руки доктора.
Вѣдь вы, докторъ, его спасете? Признаюсь, я не имѣю особаго довѣрія къ русскимъ врачамъ Карелю и Енохину. Съ тѣхъ поръ, какъ умеръ Арндтъ, вы единственная надежда и утѣшеніе нашего семейства, сказала императрица.
Фаворитка хранила молчаніе, но она не спускала умоляющаго взгляда съ доктора.
Ваше величество, не извольте безпокоиться, завтра или послѣ завтра, никакъ не позже, его величество самъ придетъ васъ навѣстить. Но на слѣдующую весну вамъ необходимо поѣхать въ Палермо, непремѣнно въ Палермо!
Докторъ, я имѣю къ вамъ полное довѣріе, проговорила императрица вслѣдъ удалявшемуся лейбъ-медику, ворочавшему по своему обыкновенію въ рукахъ золотую табакерку. Докторъ, я вамъ вполнѣ вѣрю.
Пусть ваше величество не изволитъ безпокоиться. Болѣзнь государя незначительная. Легкая простуда, что со всякимъ можетъ случиться, она такъ же быстро пройдетъ, какъ и пришла, былъ утѣшительный отвѣтъ Мандта.
Онъ наконецъ вышелъ. Императрица слѣдила за нимъ взглядомъ.
Ваше величество, не пойти ли освѣдомиться о здоровій государя? спросила Нелидова.
Подожди, дитя мое, пока Мандтъ уйдетъ. Онъ искустнѣе русскихъ докторовъ, вѣдь онъ нѣмецъ.
Но, ваше величество, не прикажете ли пойти позднѣе?
Разумѣется, разумѣется, дитя мое! отвѣтила императрица.
Слѣпцова, другая дежурная фрейлина, съ усмѣшкой посмотрѣла на фаворитку.
Лейбъ-медикъ медленно поднялся по ступенькамъ, ведшимъ въ покои больного. По мнѣнію Мандта докторъ никогда не долженъ спѣшить, это подорвало бы его авторитетъ. Онъ вошелъ въ комнату государя, только что задремавшаго на постели.
Карель и Енохинъ были у его изголовья и съ задумчивостью разсматривали мрачное лицо монарха.
Мандтъ топалъ ногами, входя. Оба доктора сдѣлали ему знакъ идти потише.
Онъ подошелъ къ своимъ коллегамъ и спросилъ:
Ну что?
Плохо!! очень плохо! произнесъ Карель. Ни одно изъ прописанныхъ лекарствъ не дѣйствуетъ.
Ага! сказалъ Мандтъ; такъ надо попробовать другія средства. Наша наука имѣетъ достаточный запасъ…
Да, но я опасаюсь…
Вотъ-те разъ! опасаться? Государь не берегся и простудился. Скрытый ревматизмъ…
Это тоже можетъ сдѣлаться опаснымъ…
Ужъ это не мыслимо, когда мы здѣсь, былъ самоувѣренный отвѣтъ нѣмецкаго доктора.
