Бене уже рассказал Халлибертону о кривом «Х» в пещере, которую Фрэнк Кларк показал ему, и о подписи Колумба.
Трей указал в сторону моря.
– Колумб двигался внутрь острова от берега и нашел рудник. Чтобы отметить путь, он использовал навигационные точки. Вот что означают числа в документе. Однако мы не знаем, к чему они относятся. Это код. Нам только известно, что речь идет о четырехстах двадцати акрах земли, которые Авраам Коэн купил в тысяча шестьсот семидесятом году, – это под нами, в долине. Я нашел на картах немало отметок. Если рудник вообще существует, то он находится здесь.
Роу смотрел на пальмы, папоротники и роскошный зеленый ковер, протянувшийся до самого моря. Никаких домов, городов или ферм…
– Хорошо, что земля принадлежит маронам и они ее не обрабатывают, – заметил его друг.
Из чего следовало, что им можно не опасаться вмешательства извне. Мароны яростно охраняли свои земли, и для их исследования требовалось разрешение.
– Что теперь? – спросил Бене.
– Я должен получить список пещер, расположенных в этом регионе. Географическое общество Ямайки сумело нанести на карту почти все. Я хочу узнать, что там находится.
Рассуждения Трея показались Роу разумными.
– Рудник не может находиться в разведанной пещере, не так ли? – уточнил он.
– Нет, но с них можно начать.
– Ты больше не считаешь меня безумцем? – спросил Бене.
– Мне известно, что на нашем острове никогда не находили крупных золотых месторождений. Кое-что попадалось в ручьях, но главным достоинством Ямайки является почва и географическое положение. Здесь проходило множество торговых путей, а земля такая плодородная, что на ней можно выращивать все что угодно. Испанцы никогда этого не понимали. А король Фердинанд не верил в затерянный рудник. Вот почему он с легкостью отдал остров наследникам Колумба. Он считал его никуда не годным. Легенда появилась позднее. Уступив Ямайку, Фердинанд избавился от претензий семьи Колумба и радовался, что ему наконец удалось с ними покончить.
– У меня есть люди, которые могут прочесать долину, – сказал Роу.
– Не сейчас. Сначала нужно сузить район поиска. Я проверил документы, которые ты нашел. Реки и притоки обозначены испанскими именами, но мы знаем их современные названия. Думаю, я смогу существенно ограничить территорию, где следует искать рудник.
Бене услышал в голосе Халлибертона что-то новое.
– Со времен испанского правления до нас дошло еще несколько документов, – добавил тот. – Вчера вечером куратор архива мне о них напомнил. Их видели немногие, но они могут оказаться полезными. Документы находятся в частной собственности.
– Где именно?
– На Кубе.
Элли вошла в собор и сразу заметила Захарию, который стоял в паре сотен футов от нее, у дальнего конца нефа.
Она направилась к нему.
Как и всегда, он был безупречно одет, плечи его были расправлены, и на бородатом лице не было заметно никаких признаков тревоги. Он стоял посередине поперечного нефа. Девушка подошла к нему и остановилась в нескольких футах.
– Ты как? – сразу же спросил Саймон.
– Почему вы хотели меня убить? – Беккет посмотрела ему в глаза.
– Так вот что тебе сказали! Это я хочу твоей смерти?!
– Ваш человек получил приказ покончить со мной и отвез меня в лес.
Захария покачал головой.
– Элли, он на меня не работал. Он работал на Брайана Джеймисона. Вчера он исчез из моего особняка. Он был шпионом Джеймисона.
Девушка знала, что это правда, но не могла понять, откуда такая информация у Саймона.
– Я здесь из-за твоего отца, – сказал австриец. – Он выполнил свою часть сделки во Флориде и настоял на встрече. Наниматель Джеймисона вчера связался со мной и сообщил, что ты находишься у них. Они хотели добраться до меня, используя тебя. Вот почему они тебя захватили и солгали насчет моих намерений.
– На кого работает Брайан?
– На человека по имени Бене Роу, с которым мне вообще не следовало иметь дело, ведь именно его вмешательство привело к тому, что ты оказалась в опасности.
– Где Роча?
– Я знаю, что ты огорчена из-за видео. Я накажу Рочу. Однако ваш спектакль заставил твоего отца действовать.
Тут Захария сказал правду.
– Я несколько раз пытался тебе сказать, что есть люди, которые хотят нам помешать, – добавил он. – Бене Роу и Брайан Джеймисон. Они вмешались…
– Я видела, что произошло во Флориде, когда вы попытались поймать моего отца.
– Ты видела?
– Да, там была камера.
– У меня не оставалось выбора. Я должен был с ним поговорить. Но когда он попросил о встрече здесь, чтобы произвести обмен, я согласился.
– Где он? – спросила Беккет.
– Я уже здесь, – послышался голос откуда-то сбоку.
Элли и Захария резко обернулись в ту сторону.
Отец девушки стоял в нескольких футах от них.
* * *
Том смотрел на свою дочь. Несколько лет назад ее темные волосы были длиннее, но они и теперь продолжали виться. Она унаследовала от него смуглую кожу и плотную фигуру, а также короткий нос, высокие скулы и круглую челюсть. А вот карие глаза достались Элли от матери. Как и отец, она не носила очков и украшений. Девушка была одета в джинсы, рубашку навыпуск и сапожки без каблуков. Глядя на дочь, Том сразу вспомнил Мишель. Элли была истинной дочерью своей матери.
– Мистер Саган, – сказал Саймон, – вот ваша дочь, как я и обещал. Могу я теперь получить то, что мне принадлежит?
Журналист посмотрел на дочь.
– С тобой все в порядке?
Она кивнула, но ничего не сказала. Тома встревожило то, что они с Захарией появились отдельно друг от друга и разговаривали, словно были знакомы.
– Мистер Саган, – вновь посмотрел на репортера австриец, – я хочу получить то, о чем мы с вами договаривались.
– А что вы сделаете, если я не отдам пакет? – спросил Том.
– Я выполнил свое обещание, ваша дочь здесь. Почему бы нам не завершить нашу сделку?
Что-то здесь было не так. Элли не производила впечатления женщины, которую два негодяя еще совсем недавно держали привязанной к кровати. Том попытался заглянуть в глаза дочери, чтобы найти в них объяснение своим дурным предчувствиям, но она отвернулась.
– Отдай ему то, что он хочет, – сказала наконец девушка.
– Твоему деду это не понравилось бы, – возразил Саган.
– Откуда ты знаешь?
– Я прочитал оставленное им в могиле послание.
Том увидел, что заинтересовал Элли, но не стал продолжать. Вместо этого он вытащил из кармана листок бумаги и протянул его австрийцу.
– Вот записка для меня.
Пока Захария читал, Том наблюдал за дочерью, которая явно чувствовала себя неловко.
– И все? – спросил Саймон, дочитав до конца.
– Абирам не отличался многословностью. Для него это длинное послание, – отозвался Саган. – Полагаю, из записки ясно следует, что я понятия не имел о том, что он являлся каким-то левитом. Но теперь его функции перешли ко мне.
– Как я уже говорил тебе во Флориде, ты недостоин даже произносить это слово.
– Так мы закончили?
Саймон кивнул.
– Наша сделка завершена. Быть может, тебе следует сделать то, чему я помешал во Флориде.
Том с трудом удержался, чтобы не ударить сукиного сына.
– Или пристрелить тебя, – парировал он.
Австриец нахмурился.
– Есть еще один вопрос, который может тебя заинтересовать, – заявил он. – Сомневаюсь, что дочь расскажет тебе правду. Ее никто не похищал. Во всяком случае, я к этому не имел отношения. Она добровольно участвовала в спектакле, который ты наблюдал.
Журналист сказал себе, что ему необходимо сохранять спокойствие.
– Скажи ему, – повернулся Саймон к Элли. – Правда всегда лучше лжи.
Беккет молчала, но признание Захарии явно удивило ее.
– Я упомянул об этом только потому, что вчера ее действительно похитили, а сегодня благодаря мне отпустили, – продолжал Саймон.
– Меня заверили, что вы хотели меня убить, – сказала Элли.
– Уверяю тебя, опасность исходила от них, а не от меня. – Австриец повернулся к Тому. – Ее похитители работают на моего делового партнера, который решил внести изменения в условия нашей сделки. Я вмешался и договорился об освобождении Элли. И упомянул об этом только из-за того, что человек, который держал ее в заложницах, только что вошел в церковь.
* * *
Элли обернулась и увидела Брайана, который стоял у противоположного конца нефа. Ей он сказал, что будет ждать снаружи.
Еще одна ложь.
– Он мне не друг, – продолжал Захария, – как и тебе. Желаю удачи.
– Я с вами, – сказала девушка.
– Твой отец этого не допустит. Поговори с ним. Вам нужно многое сказать друг другу.
Беккет охватил противоестественный страх. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного.
– Зачем вы меня предали? – вновь посмотрела она в глаза Саймону.
– Правда всегда лучше лжи, не так ли, мистер Саган? – он повернулся к журналисту.
