— При союзе с вами я стану вашим лакеем, а если удастся сделать регентом Орлеанского, я стану министром! — отвечаю я.
— Вы будете лакеем Орлеанского, — замечает Ламет.
— И министром, — добавляю я.
Ламет понимает, что переубедить меня нельзя.
— Ладно, — кивает он, — Бог с вами. Но вы очень сильно рискуете. Но если вам станет угрожать опасность, я предупрежу вас.
Я благодарю Ламета за заботу. Надеюсь, что он сдержит слово. В память о нашей старой дружбе.
14 июля
Я, Мадлен Ренар, разбираю почту. Уверена, ко мне пришло много интереснейших писем.
Я распечатываю письмо от мадам Ролан. Любопытно…
Хм… а умненькая Манон сразу клюнула на мою лесть. Оказывается, она идеалистка!
Мне становится смешно. Какие все вокруг порядочные и принципиальные, как их заботит судьба Франции! Можно подумать, только я преследую свои цели!..
Манон и Бриссо — за республику. И, судя по всему, победа для них — вопрос времени!.. Но они не против собственности! Тогда не всё еще потеряно… А может, планы Манон только утопия?.. Мадам рисует идеальное государство… до чего легкомысленно! Но она влиятельна… Я должна подружиться с Манон!..
Я беру письмо Барнава. Чувствую, сейчас посмеюсь.
Ах, какой герой… Слова, одни слова! Так и хочется обругать его за бездействие и наивность!.. Но нет, рано рвать с ним отношения, рано…
Что он ещё пишет? Пустые признания… Хм… ещё просит подарок, который будет напоминать обо мне! Я начинаю хохотать. Разыгрывает из себя рыцаря.
Я пододвигаю к себе шкатулку с безделушками. Булавка для галстука с маленьким бриллиантом его порадует — как доказательство моих чувств…
Когда–то я хотела подарить эту булавку Максу. Увы, Макс не принимает подарков от женщин. Какой человек! Будет он ревновать?.. Я ему безразлична! Теперь мы враги!..
На мои глаза навёртываются слёзы.
Входит моя служанка Дорина. С хитрой улыбкой она ставит на стол букет орхидей. Откуда эти цветы?
— В букете была записка, — интригующе говорит она.
Я беру у неё записку. Если это опять поклонники со своей ерундой…
— Ты свободна, — говорю я служанке, которая нехотя уходит.
Я читаю записку. О, Боже! Макс! Он ответил мне!..
Какие слова! А какое трогательно проявление заботы! «Прошу вас ближайшую неделю воздержаться от поездок в Париж, ибо это представит огромную опасность для вас…» Макс волнуется за меня…
Я встаю из–за стола. Расхаживая по комнате, я перечитываю записку. На моем лице играет блаженная улыбка.
В эти мгновения я счастлива. Неужели Макс ещё меня любит!.. А эти орхидеи — как они великолепны!
Я становлюсь сентиментальной. Довольно. Я стряхиваю с себя сладкое состояние радости.
Надо действовать. Нужно выяснить, что же произойдёт в Париже. Хм… самый простой и верный способ самой туда отправиться!
Моё имя Пьер Сенье, мне 25 лет. Я уже несколько дней нахожусь в Париже. Я прибыл для осуществления своей миссии. Но какое–то чувство вины всё время не покидает меня!
— У меня нет другого выбора! — говорю я себе. — К тому же я ничем не рискую. Это всё ради моей невесты, милой Мари — Луизы. Она достойна лучшего!
Я пытаюсь погрузиться в мечтания о новой роскошной жизни, но грохот со стороны улицы быстро возвращает меня в реальный мир.
Я со вздохом оглядываюсь вокруг: ужасная комнатушка с закопченными стенами, развалившаяся мебель, маленькое грязное окошко — и это всё, что я смог себе позволить!
— Что тут раздумывать! — твердо говорю я себе. — Иначе я всю жизнь буду чувствовать себя виноватым перед любимой!
Почему я медлю? Я уже ступил на путь, с которого нет возврата! Нужно действовать! Нет, спешить не стоит, в таком деле спешка может стать губительной.
Моё имя Луиза Робер. Я типичная женщина новой эпохи. Общественная жизнь — моя стихия. Ни одно важное событие не обходится без моего присутствия. Я должна знать всё, успевать везде, подсказывать всем!
Сейчас я редактирую петицию. Пришлось потрудиться. Я фактически составила новый документ, только основная мысль осталась прежней.
Я потягиваюсь, смотрю на часы.
Входит мой супруг. Ставит поднос с кофейником и чашками на стол.
— Дорогая, — ласково обращается он ко мне. — Как успехи?
— Всё замечательно, — говорю я супругу. — Петиция готова. Я многое изменила.
— Ты совершенно права, дорогая, — говорит муж. — Такой документ должен быть безупречным!
Ах, он всегда поддерживает меня.
— Может принести тебе булочек? — спрашивает меня муж, наливая кофе.
— Да, если не трудно, — киваю я.
— Сию минуту, — обещает он.
Он надевает шляпу и плащ. Наша соседка продаёт превосходные булочки. К этому времени они должны быть готовы.
Раздается стук в дверь. Муж открывает.
— Робеспьер, рады вас видеть! — восклицает он.
Как раз вовремя. Максимильену должна понравиться моя петиция.
— Готова поспорить, вы пришли отговорить нас от затеи с петицией? — хитро улыбаясь, спрашиваю я.
— Мадам, вы читаете мысли, — с поклоном отвечает Робеспьер. — Но всё решит сегодняшнее заседание. Я приложу все усилия, чтобы короля Луи призвали к ответственности.
Я важно протягиваю Робеспьеру текст петиции. Он надевает очки, погружается в чтение.
— Ну как? — спрашиваю я.
— Мадам, вы гений! — восклицает Робеспьер. — Ничего в этом тексте не противоречит законодательству… но…
— Какое «но»? — спрашиваю я.
— Всё будет зависеть от того, оправдает ли Собрание короля Луи, — отвечает он.
— Хочу пожелать вам удачи, Максимильен! — горячо восклицаю я. — Ведь вы сегодня выступите с речью против короля.
— Вы победите, Робеспьер! — кивает мой супруг.
— Спасибо за поддержку, друзья, — улыбается Максимильен. — Но не забывайте, что, вероятнее всего, Луи оправдают. Тогда вы подвергнете опасности не только себя, но и всю Францию! Может разразиться мятеж, кровавые стычки между группами, поддерживающими своих «героев», рвущихся к власти!
— Максимильен, не надо так мрачно, — ласково перебиваю я.
— Когда вы планируете отнести петицию в типографию? — спрашивает Робеспьер.
— Уже сегодня, — отвечаю я. — Нельзя медлить! Но для начала я передам петицию Бриссо. Может, он не согласится с моими поправками.
— Я уверен, он будет согласен! — заверяет меня супруг.
Максимильен галантно целует мне руку и уходит. Я смотрю ему вслед.
Моё имя Светлана Лемус, мне 19 лет. Я самая обычная, ничем не примечательная девушка. Волосы светлые, глаза голубые. Я пишу приключенческие романы. Одеваюсь просто, но эта простота довольно дорого стоит. Однако роскошь всё же дороже. Хотя роскошь я не люблю. Я даже сложных причёсок себе не делаю. Мои волосы обычно просто распущены, а шляпка придаёт этой «причёске» аккуратность.
Я прибыла к мсье Бриону. Меня приглашают пройти в гостиную, где меня уже ждёт хозяин.
Я пересказываю Бриону о решении Робеспьера. Заверяю старика, что всегда с блеском справлялась с подобными заданиями друга.
— Что ж, — вздыхает Брион. — Раз мсье Робеспьеру так угодно…
Мой взгляд падает на большой портрет молодой девушки.
— Это ваша дочь? — интересуюсь я.
— Да, это моя дорогая Стефани, — с улыбкой кивает отец, — правда, она мила?
Он прав. Девушка на портрете просто мила. Ее нельзя назвать красавицей. Открытое лицо Стефани не обладает яркими чертами, темные волосы уложены в простую прическу. Внешне Стефани ничем не отличается от обычной парижанки. Эта девушка с довольно распространенным типом лица. Но для любящего отца она — единственная. Это точно!
— Тут собрана подробная информация о подозреваемых, — старик протягивает мне кожаную папку, — тут всё подробно описано. А вот дневник Стефани…
— Это очень кстати, — благодарю я, — а при каких обстоятельствах исчезла ваша дочь?
— Это произошло два дня назад, — печально произносит старик. — Я решил выдать ее замуж, ей уже исполнилось девятнадцать. Главным для меня было то, чтобы моя девочка жила, ни в чем не нуждаясь. Я нашел ей знатного жениха, который как раз собирался жениться. Его имя Роне, он очень богат, у него даже связи в правительстве имеются. Я познакомил Стефани с ним, у них были дружеские отношения. Моё решения отдать её замуж за Роне Стефани восприняла спокойно, даже поговорила с ним наедине. Но на следующий день она исчезла.
— Хм… а этот мсье полюбил вашу дочь? — интересуюсь я.
— Поначалу я думал, что да, — вздыхает Брион. — Он живет недалеко, часто видел Стефани, гуляющую по саду. Мне казалось, будто Роне влюбился в мою девочку. Потом я понял, что ошибся. Он хотел заключить с нами денежный союз.
— И вы были согласны? — я не могу скрыть укор.
Брион виновато опускает голову.
