Старик чеченец увидев, как его подчиненных расстреляли – побежал в бок к камням. Причем делал это он весьма ловко. Нельзя было поверить, что Секунду назад он опирался на палку. Старик превратился из немощного – в спортсмена скалолаза.
Но наверху его ждал неприятный сюрприз. Двое спецназовцев ловко схватили старика, как только то достиг верха гребня. Они поволокли его словно свернутый ковер, куда-то в глубину расщелины.
Они тряслись в пыльном кузове шестьдесят шестого. Майор виновато смотрел на капитана. Тот улыбался и отхлебывал спирт из фляжки.
– Ну, что Витя? Все кончено! А ты вот так на меня смотришь.
– Извини Олег. Но я все равно не могу понять. Тот, которого ты убил там, в доме, кто это?
– Понимаешь, это некто Абу Замар. Личность довольно одиозная. Он был представителем Аль Каиды на всем Северном Кавказе. И брать его живым смысла не было. Поэтому и решили его ликвидировать, как только попадется. Не тащить же его по тропам. Отобьют. Да и судить его проблема – чем докажешь всю его причастность. К происходящему? На любой налет нужны свидетели. А они вряд они есть. Чеченцы – вряд ли будут говорить, что они продавались за деньги.
– И все равно ты Олег скотина. Не мог сразу сказать, что ведешь игру!
– Да не мог я. Не мог. Я подписку дал. И в ФСБ ребята не хотели, они хотели, чтобы все было как по – настоящему.
– Значит, ты меня как приманку использовал?
– Да нет. Какая ты приманка.
– А значит, как бутафорию. Ну, спасибо тебе! Эдакая декорация – честный майор! Нет, Олег сволочь ты!
– Витя? Ты за старое? Хватит – театр кончен! Выйди из роли!
– Нет, Олег. Ты сволочь!
– Ладно, что бы, тебе не было, так обидно – вот мешок, он не учтен. Тут, пять штук баксов, давай разделим их поровну. Их никто не считал. Я его специально, не внес не в один рапорт. Так, что две с половиной штуки долларов твои! Это компенсация! И давай все забудем!
– Что? Ты все-таки так? – с этими словами майор бросился на капитана.
Они свалились на грязный дощатый пол шестьдесят шестого и схватились в неистовой борьбе…
– Витя! Витя проснись! – Лесина дотронулась до руки Полякова.
Он лежал на диване. Он видел ее силуэт, но не как не мог прийти в себя, и вспомнить – где он находится.
– Витя проснись, кто-то звонит в дверь. Я боюсь! – Вера встала рядом с ним на колени и ласково погладила его по лбу. Поляков, оторвал голову от подушки. Встряхнулся – словно мокрый пес. Сон немного развеялся. Виктор непроизвольно посмотрел на распахнутый халат Лесиной. Красивая пышная грудь мелькнула в полумраке. Вера, непроизвольно поймав его взгляд – прикрыла полы халата.
– Витя, проснись, кто-то звонит в дверь! Я боюсь!
Наконец Поляков понял, где находится. Он вскочил с дивана. Стоя в трусах перед Лесиной он вдруг застеснялся. Та понимающе отвернулась и тихо шепнула:
– Вон твои брюки.
– Что случилось? – натягивая штаны, спросил он.
– Ты, что не слышишь? В дверь звонят!
Только сейчас Поляков расслышал трель звонка в прихожей. Виктор натянул рубашку и тихо спросил:
– А сколько время?
– Время три ночи!
– А ты никого не ждешь?
– Ты, что с ума сошел, в три ночи?!
– А что к такой красотке, я бы и в пять пришел! Может, какой твой хахаль приперся?
Лесина надула губки:
– Нет у меня никакого хахаля. Вот и все. И не ходят ко мне пьяные мужики в три ночи. Я боюсь, понимаешь – Поляков?!
– Ладно, ладно не паникуй. Давай ка лучше подумаем – куда мне спрятаться. Потом ты подойдешь к двери и посмотришь в глазок. Спросишь кто там и чего надо. Ну а там действуй сама по обстановке.
– А почему ты спрятаться собираешься?
– Да потому что я подозреваю, что это за мной пришли. Вернее, поинтересоваться – нет ли у тебя – меня. Вот и все.
– С чего ты взял? Кто да такого мог додуматься?
– Да есть там один крендель. Сама все увидишь. Лучше скажи – куда мне спрятаться – ну не под кровать же! И не вздумай пускать их дальше порога! Санкции на обыск у них все равно нет, – прошептал Поляков.
Лесина в растерянности покосилась на кладовку. Поляков, увидев, ее молчаливый намек все понял.
Он нырнул в маленькое помещение. Но прежде чем закрыть за собой дверку показал Вере жестом, что бы она дальше порога гостей не пускала.
– Кто там? – Лесина попыталась предать своему голосу сонный оттенок.
– Вера Григорьевна. Это Толстиков, мне срочно нужно с вами поговорить! – раздался ответ из-за двери.
– А что случилось?
– Это срочно Вера Григорьевна откройте дверь!
– Ну, я не знаю. Я не одета. В три ночи, что за срочные дела? – Вера тянула время.
Она потопталась на месте. Звонок опять затренькал. Вера отошла от двери на три шага и громко крикнула:
– Да иду, я иду! Одеться не даете!
Толстиков буквально ворвался в квартиру, когда дверь распахнулась. Он отодвинул в сторону рукой Лесину и встав посредине коридора стал с любопытством разглядывать сначала кухню, а затем и комнаты.
– Я что-то не пойму вам, Петр Кузьмич, что надо в моем доме? Вы кого-то ищите у меня? – Вера потянула за рукав Толстикова.
Он, словно очнувшись, посмотрел на нее и натужно улыбнулся:
– Вера Григорьевна у вас все в порядке? К вам никто не приходил?
– Так все в порядке или никто не приходил? Я что-то не пойму вопроса?
– Хм, ну давайте на первый – вас никто не тревожил? Все в порядке?
– А кто меня должен был тревожить?
– Ну, так. Мало ли.
Помощники Толстикова топтались у порога. Два здоровенных опера виновато смотрели на Лесину. Она покосилась на них, требовательно и строго спросила:
– Петр Кузьмич! Вы, кажется, заигрались, заигрались! Что вам надо от следователя по особо важным делам в ее квартире в три ночи? Конкретно ответьте на вопрос!
– Вера Григорьевна! Если я пришел к вам в три ночи – значит, были основания! Так приходил, кто ни будь к вам? Вы одна дома?
– Ну, знаете ли! Вы уже мне тут допрос учиняете! Я завтра же доложу вашему руководству!
– Докладывайте, докладывайте! У меня есть основания беспокоиться за вашу личную безопасность!
– Это почему?
– Видите ли! Сегодня вечером совершено убийство нашего сотрудника! Более того – начальника четвертого управления ГУВД края – полковника Саблина!
– Хм, я слышала вечером эту печальную новость. Боюсь, что это дело передадут мне. Вы не знаете, кто там из следователей работал? Ни Котов? Он вчера дежурным был.
– Вы правы! Но в этом убийстве есть конкретный подозреваемый! Убийца, которого видели на месте преступления!
– Да! И кто это? – Вера как можно правдивее изобразила испуг и удивление.
Но сама почувствовала, что получилось у нее плохо. Она, все-таки была никудышной, актрисой. Ее в свое время даже прогнали из студенческого театрального кружка.
– Хм, это ваш хороший знакомый – старший оперуполномоченный третьего отдела РУБОПа майор Виктор Поляков.
– Что? Поляков? Вы с ума сошли! – Вера притопнула ножкой.
На этот раз возмущение у нее получилось. Толстиков поверил в ее искренность. Было видно по его лицу, что он даже смакует, что говорит ей такую неожиданную новость.
– Да, Да. Вера Григорьевна. Как это не печально, но это факт. Его видели соседи. И его видели мы. Я лично.
– Вы видели его возле трупа Саблина?
– Нет, не возле трупа. Но выходящего из квартиры Саблина. Затем он убежал. И на крики остановиться не среагировал. Было видно, что он скрывается. Так что в отличие от других убийств в этом деле у нас есть конкретный подозреваемый. До этого он был на встрече с еще одним подозреваемым – Казанцевым. Тот, убит при задержании. Он оказал сопротивление. А Поляков с места происшествия – воспользовавшись суматохой, сбежал. И как я подозреваю – направился к Саблину и убил его. И я надеюсь, что если мы начнем копать завтра, по тем остальным убийствам, то выясниться, что там, замешан Поляков!
Вера тяжело вздохнула. Поправив полы халата, она пожала плечами:
– Это очень страшно и странно. Витя не мог убить Саблина. Ну, если вы так настаиваете, то завтра конечно надо начать поиск и его и улик на причастность его к остальным убийствам! Только вот я не пойму, что вам от меня-то надо в три ночи? Вы так и не ответили?
– А к вам мы приехали вот почему. Мы ввели план перехват. И начали отрабатывать все версии и связи Полякова. И его невесту, и мать его невесты, и еще его друзей. Нигде его не обнаружили. Кстати пропала и его невеста. Я подозреваю, что он мог скрыться с ней. Но и вот знакомых надо отработать. Одна из знакомых я извиняюсь – вы. Так что не взыщите!
– Вы с ума сошли полковник! Я по-вашему – укрываю Полякова с его невестой?! Мне что делать больше нечего?!
– Нет, но на всякий случай, а вдруг они ворвались к вам и угрожая и удерживая вас, пытаются выудить какие-то сведения по ведению дела?! Вдруг у вас тут, какие-то бумаги по делу есть?! Кстати у вас тут нет никаких бумаг?
– Нет, полковник, вы точно рехнулись! Я просто поражена! Так, чтобы, по быстрей закончить, этот цирк, я предлагаю вам осмотреть мой дом и успокоиться – это, во-первых. Во-вторых, мне никто не звонил, и никто не угрожал! И в-третьих – я никогда не беру домой документы! Никогда! Это мое правило! И самое главное – в-четвертых! Завтра у меня будет огромный и неприятный разговор с прокурором края, и я попрошу его отстранить меня от этого дела! И в-пятых! Я напишу рапорт в Москву и доложу о вашем самоуправстве! Если вы работали в комитете, а потом в ФСБ. Это не значит, что вы можете применять методы ваших коллег из НКВД, времен тридцатых годов! А сейчас можете осмотреть мою квартиру и убираться отсюда! – Вера демонстративно отошла в сторону и протянула руку – словно приглашая пройти в зал.
