– Ты проводишь меня до замка, а то мне одной как-то страшно возвращаться.
Михал кивнул в сторону, и жена увидела нескольких всадников, ожидавших их ниже, на склоне горы.
– Тебя доставят в целости, не переживай.
– Так они следили за нами?
– Скорее сопровождали на расстоянии.
Этель запрыгнула в седло и, взглянув на мужа, заметила перстень на его пальце:
– Какой красивый, а что на нем изображено?
Михал слегка сконфузился, но ответил:
– Перстень принадлежит не мне, я должен вернуть его хозяину.
Он показал Этель печатку.
– Трезубец!! Мне уже приходилось видеть его. Если я не ошибаюсь, точно такой же я заметила на пальце твоего отца, когда мы с родителями приезжали к вам в гости, хотя таких перстней может быть несколько. Помнишь нашу помолвку?
Она улыбнулась. Михал ответил улыбкой и кивнул, но сразу не нашел, что ответить Этель на ее вопрос. Он никогда не обманывал ее и порой переживал, что ему рано или поздно, но придется приоткрыть свои тайны.
– Да, моя милая, этот перстень когда-то принадлежал моему отцу. Он был утерян, но мне случайно удалось узнать, что именно такой же видели на пальце у одного человека.
– В своей жизни я дважды видела такой перстень. Михал, ты прости меня за прямоту, но я хочу напомнить тебе о слухах, некогда будоражащих умы очень знатных людей. Ты слышал что-нибудь о Черном гайдуке, который несколько лет назад грабил состоятельных людей и нападал на турецких воинов.
– Если я не ошибаюсь, его имя Вашар, и он продолжает свое дело до сих пор.
– Нет-нет! Я тоже слышала об этом гайдуке, но речь идет о более ранних временах, когда турки захватили ваш родовой замок.
– Ты что-то знаешь о Черном гайдуке?
Этель кивнула и стала рассказывать:
– Когда наша семья временно скрывалась в Австрии, мы жили тогда в Брно, к моему отцу приезжали земляки. Они частенько собирались в доме и разговаривали о политике. В один из вечеров, из Бестерце приехал человек, он был в черном плаще и шапке. Я не смогла разглядеть на расстоянии его лицо, но уловила несколько слов, произнесенных моим отцом, он как бы поучал прибывшего: «Когда-нибудь для тебя, все закончится плачевно. Ты должен, хотя бы на время прекратить. Дай мне его на хранение». – Что имел в виду мой отец, я не знала, но увидела, как человек в черной одежде передал что-то отцу и уехал.
– Так что же это было? – спросил Михал с любопытством.
– Папа не говорил нам о своей болезни, но мы с мамой догадывались по его состоянию и когда он почувствовал, что его дни сочтены, он позвал нас с мамой к себе. «Кэйтарина, доченька Этель, – обратился он к нам, – там за картиной в стене тайник, среди бумаг вы найдете бархатный мешочек, в нем лежит одна вещица. Когда меня не станет… – Я в ужасе сдавила его руку, – когда я уйду, за этой вещицей придет один человек – это мой очень хороший знакомый. Передайте ему мешочек и вот это письмо… – Отец больше не проронил ни слова, на следующий день его не стало.
– Когда это случилось?
– Пятнадцать лет назад.
– Сколько же тебе было лет?
– Четырнадцать.
– Человек в черном, он посетил вас?
– Он нашел нас на окраине Пресбурга в придорожной корчме, когда мы с мамой и слугами переехали границу Австрии и Венгрии. Мама отдала мешочек и письмо таинственному человеку.
– А перед тем, как вернуть его, ты посмотрела, что было в мешочке?
– Да, это был тот самый перстень с трезубцем. Знаешь Михал, о чем я сейчас думаю, ведь человек в черном был похож на твоего отца.
– Почему ты так решила, он открылся тебе?!
– Нет, он даже не показал своего лица, но голос… Как бы он не менял его, я узнала – это был голос твоего родного отца.
Михал призадумался, но затем спросил:
– Ты прочла письмо?
– Да, когда отца похоронили, я из любопытства заглянула в мешочек и так как бумага была не опечатана, я прочла письмо.
Этель прямо смотрела в глаза Михалу.
– А матушка Кэйтарина читала письмо и видела перстень?
– Да.
– Как ты думаешь, она знала, кто посещал ее мужа?
– Наверно нет Михал, у нас с мамой никогда не было тайн друг от друга.
– Но раз ты утверждаешь, что слышала голос моего отца, неужели этого не заметила твоя матушка.
– Может ее спросить, ведь здесь нет ничего тайного. Я думаю, что мама многое знает и не хочет меня беспокоить.
– Этушка, ты можешь раскрыть мне содержание этого письма? Ведь это касается моего отца.
– В первых строках не было ничего таинственного, папа видимо прощался со своим другом, но в конце меня заинтересовало упоминание о неком бароне Вадаше Гаспаре, который предал своих друзей. Он скрывается в Австрии и его нужно опасаться больше всего. Но, что меня заинтересовало, так это имя графа Жомбора, о котором упоминал отец в своем предсмертном письме. Понимаешь Михал, когда графиня Ребека удерживала меня в плену, она встречалась у болот с бароном. Я потом сопоставила два события и поняла, что упомянутый в письме барон и человек, встретившийся с Ребекой, был один и тот же мужчина.
– Г-м! Ты действительно в этом уверена?
– А разве баронов Вадашей Гаспаров много, тем более он проживал тогда в Австрии.
– Интересно, что хотел сказать твой отец о графе Жомборе человеку в черном?
– Михал, а ты не хочешь со мной согласиться и признать, что это был твой отец.
– Иными словами, ты хочешь сказать, что он каким-то образом виновен в грабежах и нападениях на знатных дворян и его тогда называли Черным гайдуком.
– Михал, я не глупая женщина и понимаю, что твой отец мог пойти на этот шаг не из жажды обогащения, а вполне мог иметь другие помыслы.
– Например.
– Все богатые люди в основной массе скупы и алчны, многие бароны, графы, князья имеют достаточно средств, чтобы вести тайную жизнь. Ты же знаешь, что они набирают свое войско, обучают людей военному делу. Существует немало случаев, когда господа нападали друг на друга, отнимая земли и крепостных людей. Своеволие дворян необходимо контролировать, а такие, к примеру, как граф Жомбор и его дочь Ребека, творили беззаконие. Какую жизнь они вели? Если все, что о них говорят люди – правда, как земля не горит под ногами графини. А на самом деле, разве мало таких людей?
– Ты права, их очень много, тем более кругом свирепствует война и политика заставляет многих знатных людей идти в услужение султану и австрийскому королю, чтобы только горе не коснулось их рода. Так вот где нужно искать тайные следы исчезновения моего отца. Исходя из письма, барон Вадаш Гаспар кого-то предал из своих друзей. Но кого именно? Значит, барон может пролить свет на эту историю. Этушка, как же так получилось, что ты столько лет владела этой тайной и только сегодня сказала мне об этом?
– Ты знаешь Михал, я и правда боялась подумать, что речь идет о твоем отце. Я и сейчас колеблюсь, а вдруг я ошиблась, и голос человека в черном не принадлежал твоему отцу. Ты сам, что можешь на это сказать? И откуда у тебя этот перстень?
– Мне нужно время, чтобы разобраться во всем и думаю, что скоро я узнаю о своем отце. А перстень… Ну, что ж, выходит и я, так же как и ты, какое-то время хранил его, а теперь мне необходимо вернуть его хозяину.
– Его зовут марид-Вашар?
– А что ты о нем знаешь, чтобы называть его разбойником?
Этель пожала плечами.
– Слухи, Михал не остановишь, люди разное говорят, будто он грабит замки и раздает добро бедным людям, а другие судачат, что он кровожаден и даже не щадит женщин и детей.
– Этушка, не верь этим глупостям, это всего лишь слухи, а на самом деле, если бы не Вашар, мы бы с тобой больше не увидели друг друга. – Этель изумленно посмотрела на мужа. – Да-да, это Андор заставил Ребеку отпустить тебя.
– Так ты знаешь Вашара?!
– Да! Но пусть эта тайна не уйдет дальше тебя. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Теперь понимаю. Если твоя связь с Вашаром станет известна дворянам или туркам… Михал, дорогой, мне становится страшно, а вдруг…
– Не переживай любовь моя, все будет хорошо. Я обещаю тебе.
– Ты сейчас поедешь на встречу с ним?
– Не только, мне теперь необходимо найти людей, которые выведут меня на барона Гаспара. Этушка, я так благодарен Господу и тебе, вы помогли мне ухватиться за нить, которая приведет к раскрытию тайны о моем отце. – Михал на миг задумался и спросил Этель, – тебе когда-нибудь приходилось слышать об отце Дьёрде?
– Никогда.
– А господине Мартинуцци?
– Что-то припоминаю, по-моему, они встречались с моим отцом.
– Это одно и то же лицо. У твоего отца и Мартинуцци, были какие-то совместные дела?
– Михал, я ничего об этом не знаю, ты спроси у моей мамы, она должна больше знать. И еще, спроси у нее о бароне Вадаше, она должна что-нибудь о нем слышать. Родной, если можно, у меня к тебе есть еще вопрос.
