— Ваше величество, эти злодеи рыщут по всей стране, нападая на любого, связанного с иностранцами. Они даже появились в Чжэцзяне и атаковали сампан под флагом Дома Баррингтонов. Ваше величество, мои люди смогли постоять за себя, хотя пришлось убить несколько бандитов. Но вчера я столкнулся с бесчинствующей группой этих людей, напавших на бельгийский железнодорожный лагерь всего в нескольких милях от Пекина. Почти все бельгийцы перебиты. Вспомните, ваше величество, что случилось три года назад, когда погибло два немецких миссионера. Это стоило империи почти всей территорий Шаньдунского полуострова. Что, как вы думаете, произойдет сейчас, если варвары увидят, что эти люди останутся безнаказанными?
Цыси несколько секунд смотрела на Роберта. Затем произнесла:
— Мне сообщили, что Бельгия очень маленькая страна.
— Это правда, ваше величество. Но они могут попросить помощи у своих собратьев европейцев.
— Насколько я знаю, британцы втянуты в войну в Южной Африке, причем терпят там поражение.
— Да, ваше величество, и это тоже правда. Но...
— Однажды британцы и французы вторглись в нашу страну. Император, мой муж, был слаб, и потому потерпел поражение. Варвары спалили Юаньминъюань. — Глаза Цыси зло сверкнули, но голос остался спокойным. — С тех пор в империи произошли многие перемены. Похоже, наши армия и флот не способны бить варваров. И слишком долго наша внешняя политика находилась в руках таких людей, как принц Гун и Ли Хунчжан. Теперь все иначе. Главой Цзунлиямэнь назначен принц Дуань, и он посоветовал мне много нового. — Она сделала паузу, и Роберт почувствовал растущее негодование — он знал, что принц Дуань ненавидит заморских дьяволов так же люто, как и самый неистовый боксер». — Принц Дуань тщательно исследовал взаимоотношения варваров, — продолжала Цыси. — Он сообщил мне, что все они ненавидят друг друга. Да, сорок лет назад британцы и французы вместе воевали против нас, потому что хотели навязать нам свою волю и захватить для себя участки нашей территории. Теперь же и русские, и немцы, и даже бельгийцы, не упоминая уже японцев, хозяйничают на нашей земле. Принц Дуань считает, что все эти народы ненавидят друг друга. Он мне рассказал, что два года назад чуть было не разгорелась война между Британией и Францией. Как я уже упоминала, Британия находится в состоянии войны с народами Южной Африки. Принц Дуань заверяет меня, что в скором времени между Францией и Германией может разразиться новая война и что Бельгия — маленькая страна. Он также сказал, сегодня варвары не смогут выступить вместе против империи. Разве это не правда, Баррингтон?
— Хорошо, ваше величество, да, в основном это — правда. Но...
— Ты хочешь, чтобы я подавила «боксеров»? Но «боксеры» — это патриотическая молодежь, которая возьмет реванш за позор и унижения империи, накопившиеся за последние сорок лет. Ты разве не хочешь отмщения за позор, Баррингтон? Это наша воля, чтобы «боксеры» не испытывали затруднений в своей борьбе, а мы подождем и посмотрим на реакцию варваров. «Боксеры» — не официальные войска империи, и маньчжуры ими не командуют. Более того, я не думаю, что среди них попадаются маньчжуры. Мы подождем и посмотрим, Баррингтон. Мне жаль, что твои люди подвергались нападению. Я даю тебе право защищать себя и возмещу возможные потери.
Роберт взглянул на Жунлу и затем на Чжан Цзиня, но эти два верных столпа империи молчали с бесстрастными лицами.
— Таким образом, нападения на варваров продолжатся?
— Как сказать? Я не командую «боксерами». Насколько я знаю, мне никогда не приходилось разговаривать ни с одним из ихэцюаней. Но думаю, что нападения будут продолжаться, — сказала Цыси. — Принц Дуань обсудил этот вопрос с министрами варваров в представительствах. Он проинформировал их, что все происходящее явилось плодом мощной ксенофобии, вызванной их же собственными действиями, и предупредил, что самым мудрым в их положении было бы покинуть Пекин и переехать на побережье. Хотя было бы идеальным, если они вообще уберутся из Китая. Варвары отказались последовать совету принца. Наоборот, по имеющимся у нас данным, они послали за дополнительной охраной представительств. Я запретила им это, так как подобные действия противоречат условиям договоров, одобренных императором Гуансюем. Если варвары пришлют новые подразделения войск в Пекин, мы будем рассматривать это как объявление войны. И я приказала командующему моей армией генералу Ниему и начальнику пекинского гарнизона... — она взглянула на Жунлу, — чтобы подобным действиям варваров оказывалось всяческое противодействие.
Роберт сделал глубокий вдох:
— Ваше величество, варвары будут оборонять свои представительства. Они пошлют войска, даже если им придется преодолевать сопротивление китайской армии.
— И они будут разгромлены, — уверенно заявила Цыси. — Сейчас не та ситуация, что складывалась сорок лет назад, Баррингтон. Тогда варвары имели современное оружие, а мои люди его не имели. Но теперь у нас тоже есть такое оружие, и они знают, как поступать с дерзкими заморскими дьяволами.
Роберт предпринял новую попытку убедить ее:
— Ваше величество, долг вашего правительства — предохранять представительства от ущерба, а их обитателей — защищать от опасности. Это общепринятое международное правило.
— Защищать их? — возмутилась Цыси. — Как же я должна их защищать, Баррингтон? «Боксеров» слишком много.
— У «боксеров» отсутствует дисциплина, они практически безоружны, ваше величество. Маршал Жунлу рассеял бы их в течение часа.
— Баррингтон, — сказала Цыси. — Ты служишь мне давно и преданно. Но я всегда помню, что ты сам варвар по происхождению. Теперь ты хочешь заставить меня воевать с моим собственным народом, который всего лишь следует своему природному инстинкту? Тебе должно быть стыдно. Я предупредила министров варваров: покиньте Пекин, пока не улягутся волнения. Если они откажутся следовать моему совету, я не могу принять на себя ответственность за них. Их кровь падет на их же собственные головы.
Глава 10 НЕИСТОВСТВО ИМПЕРАТРИЦЫ
Жунлу и Чжан Цзинь проводили Роберта в вестибюль.
— Как вы не видите, это же безумие, — убеждал их Роберт. — Цыси обманывает себя надеждой, что варвары поверят, будто она не имеет контроля над «боксерами».
— Она права, считая, что в Китае мало войск варваров, — настаивал Жунлу.
— Да поймите, они вызовут столько войск и кораблей, сколько потребуется! — воскликнул Роберт.
— Ее величество окончательно решила закрыть все представительства европейских государств в Пекине, — начал Чжан Цзинь. — Она давно считает их присутствие оскорблением для династии.
— А если они не уйдут добровольно? — Маньчжурский генерал и старый евнух молча переглянулись. — Тогда нам остается только уповать на милость Божью, — заключил Роберт.
— Ты слишком все драматизируешь, — сказал Чжан Цзинь, когда они сели обедать в его доме. — Варвары в свое время поняли, что династия не может нести ответственность за тайпинов. И тогда они выступили на стороне династии, помогли подавить восстание. Почему бы им не сделать это теперь?
— Отец, это было сорок лет назад.
— Что такое сорок лет? Тайпины развернули борьбу одновременно и против варваров, и против маньчжур.
— Перед нами новое поколение. Варвары лучше изучили Китай, чем сорок лет назад. Они лучше познакомились с Цыси. Вы считаете, варвары не ведают о данных наместникам инструкциях не препятствовать «боксерам»? Как они могут не знать, что эти приказы поступили из Пекина? А что думает Юань Шикай по этому поводу?
— Маршал Юань всего лишь провинциальный наместник, — заметил евнух. — Ему не положено иметь собственное мнение.
— Вы подразумеваете, что он тоже против подобной политики?
— Он выполняет приказы. — Чжан Цзинь уставился на зятя. — Что ты намерен делать?
— Я должен все обдумать.
— Тебе следует вернуться в Шанхай и заняться делами Дома Баррингтонов, ее величество разрешила тебе защищать себя.
— Я бы это сделал и без ее разрешения. Но если вы не против, отец, мне бы хотелось остаться в Пекине еще месяца на два. Здесь я могу быть более полезным, чем в Шанхае. Надо только отправить пару писем.
Хелен вошла в кабинет своего мужа Муррея Скотта. Вид у нее был взволнованный. За пятнадцать лет замужества она прекрасно изучила вспыльчивый характер мужа и отлично знала, что он терпеть не может, когда его беспокоят, особенно во время составления проповеди. Муррей, хотя выучился бегло писать по-китайски, однако до сих пор устная речь давалась ему с трудом, и в связи с этим приходилось тщательно подбирать слова проповеди, чтобы; их легче было произносить.
Однако дело, с которым она пришла, казалось ей слишком важным, чтобы ждать, пока он закончит. Муррей поднял голову от стола и хмуро взглянул на жену:
