Достигнув вершины Ангкор-Вата, они прошли через массивные, искусно разрисованные двери и подошли к большому проему в западной стене, откуда открывался бесподобный вид на Ангкор. Тида оперлась на перила, и кулаки ее невольно сжались при виде своей прекрасной страны. Перед ними раскинулись сады, каналы, волны поросших густой растительностью холмов — от всего этого невозможно было оторвать взгляд. В лучах утреннего солнца поблескивали бронзой и золотом башни нескольких храмов. Внизу, ловя потоки теплого ветра, кружили птицы.
— Красивая страна, — бесстрастно заметил Индраварман.
— Да, о великий король.
— Ты поняла, почему мы пришли сюда?
Она подняла глаза на его широкое лицо, не зная, что ответить.
— А разве ваша страна не такая красивая? — спросила она.
— Она красивая. Но когда у тебя уже есть сапфир, что делать со вторым?
— Я не знаю.
Он хмыкнул, а затем вытер пот, заливавший ему глаза.
— Ты считаешь меня слишком суровым? Из-за того, что те люди были убиты таким образом?
— А что… что они сделали, владыка король?
— Они ничего не сделали. А вот их единомышленники сделали: они устроили засаду и внезапно напали на нас. Если такие преступления оставлять безнаказанными, в итоге мы будем жить в стране, где царит беззаконие. А мне необходим действующий закон. Мне необходим порядок. Без этого мы будем ничем не лучше живущих в горах дикарей, из которых получаются хорошие рабы, но ни на что другое они не годятся.
— Да, о великий король.
— Я не наслаждаюсь жестокостью. Правда. Но это грозное оружие, и я при необходимости буду им пользоваться.
— Я надеюсь… что на вас больше не будут нападать. И тогда, о великий король, у вас не будет повода для жестокости.
Индраварман рассмеялся:
— Ишь как заговорила моя робкая Тида! У тебя внутри, наверное, все трепещет сейчас.
Она кивнула, немного отстраняясь от него.
— Я хочу лишь мира.
— А теперь скажи мне: хочешь ли ты поспособствовать достижению этого мира?
— Что вы имеете в виду?
— Что твоя подруга Воисанна рассказывала тебе о моем военачальнике Асале? Я знаю, что он сильный и очень способный воин — лучший из моих командиров. Время от времени он становится моей опорой, и его отсутствие тревожит меня. Почему они до сих пор не вернулись?
Она вся сжалась под его пылающим взглядом.
— Я говорила вам, о великий король. Она побежала, а один сиамский воин бросился за ней. Я слышала ее крик. А затем Асал схватил меня… Потом он побежал за ними. Я звала их, но… никто мне не ответил.
— Думаешь, они погибли?
— Я не знаю.
— Если они погибли, тогда почему не были найдены их тела?
— О великий король, я знаю только то, что рассказала вам, — ответила Тида, понимая, что Воисанна нуждается в ее защите, и стараясь как-то помочь ей. — Она равнодушна к нему. Как и он к ней. Она просто притворяется, делает вид, вот и все.
— Возможно, они оба обманывали тебя.
— Возможно.
Индраварман устремил взгляд на один из далеких храмов.
— А ты знаешь, почему я беспокоюсь о его судьбе?
— Нет.
— Я беспокоюсь, потому что ценю его. Мне нужно иметь в своем окружении хотя бы несколько таких людей. Однако у каждого человека есть своя слабость. Некоторых притягивает золото. Другие ищут известности и славы. Может быть, Асал нашел свое спасение в этой женщине. Если это так, я не смогу влиять на него. А королю необходимо иметь влияние на своих подданных.
Тида кивнула, не понимая, чего он хочет от нее.
— Я совсем не знаю его, о великий король.
— Но зато ты знаешь ее. И ты расскажешь мне, что она будет говорить тебе о нем.
— Но его ведь нет здесь, владыка король. Как и ее.
Индраварман стиснул зубы так, что у него заиграли желваки.
— Я могу быть и мягким и жестким, Тида. Дашь мне то, что я хочу, — и я буду мягок, откажешь — и я стану жестким. Поэтому, когда они вернутся, — а я верю, что они вернутся, — расспроси ее о нем. Женщины — очень хитрые создания, и я рассчитываю узнать от тебя много интересного о них обоих.
Она подняла на него глаза, но тут же потупила взгляд.
— Я попробую, мой король.
— Попробовали мертвые, Тида. Они попробовали, а после этого умерли. А выжившие… они сделали больше, чем просто попробовали. Поэтому они еще живы. Ты поняла меня?
— Я…
— Если ты хочешь жить и не хочешь для себя очень печальной судьбы, ты должна сделать так, как я тебе сказал.
— Да… Я сделаю.
— Хорошо. Тогда приходи ко мне сегодня ночью, когда взойдет луна. И я воздам тебе должное за твою преданность.
— Благодарю вас, мой король.
Он развернулся так резко, что она вздрогнула от неожиданности. Проходя по галерее, он провел пальцами по барельефам танцующих женщин, затем свернул за угол и пропал из виду.
Тида пыталась взять себя в руки и успокоить дыхание. Она подумала о Воисанне, и в уголках ее глаз выступили слезы. Ее трясло. Она не хотела предавать свою подругу, но опасалась, что Индраварман видит ее насквозь, как и других людей. Она была свидетельницей того, как, подозревая всех в предательстве, он уничтожал вокруг себя как врагов, так и друзей. Если его действительно беспокоил Асал, он будет искать ответы на свои вопросы и захочет получить их от нее. Но что она могла ему ответить? Как она может защитить себя и Воисанну? Для этого были нужны качества и умения, которыми она не обладала. Пока ей никогда в жизни не приходилось лгать. Ее всегда учили, что нужно говорить правду, что правдивость является одним из важных человеческих достоинств.
Чтобы защитить подругу, придется лгать, а этому искусству она не была обучена.
Раздумывая о несправедливости жизни, о том, что она страдает, тогда как другие радуются и смеются, Тида закрыла глаза, отчего вниз по ее щеке скатилась слеза. Она содрогнулась, осознав, что этот мир слишком жесток для нее, что она не готова к такой жизни, что ее не так воспитали. Ее мать была слишком добрым человеком.
* * *
Боран терпеливо ждал, стоя на коленях и низко опустив голову. Он раньше никогда не представал перед королем. Пот катился по его спине, во рту у него совершенно пересохло. Быстро взглянув направо, чтобы убедиться, что Прак тоже пал ниц перед правителем, Боран стал повторять про себя, что он скажет, если король захочет его выслушать. Кхмерские воины, с которыми шло семейство Борана, как раз рассказывали Джаявару и нескольким его командирам, что им известно о позициях чамов. Когда они закончат, возможно, настанет его черед говорить.
Джаявар стоял перед Цитаделью женщин. Рядом находился пруд, покрытый листьями и цветами лотоса. Король был шире в плечах, чем ожидал Боран, с крепкими мускулами зрелого мужчины. Лицо у него было приятное, а голос и манера говорить делали собеседника разговорчивым. В отличие от королей из сказок и легенд, на Джаяваре не было никаких украшений. Он был одет, как обычный воин, в руке был круглый щит, а на боку висела сабля в ножнах.
Где-то возле храма Сория и Вибол дожидались завершения этой беседы. Боран жалел, что они сейчас не с ним. Они были бы очень рады послушать короля.
Воины закончили рассказывать, ответили на несколько вопросов Джаявара и покинули внутренний двор храма. Один из людей короля велел Борану и Праку подойти поближе; сердце рыбака от волнения забилось учащенно. Он поднялся на ноги, подошел к Джаявару и снова опустился на колени, низко склонив голову.
— Встань, прошу тебя, — мягко сказал Джаявар, жестом понукая его подняться. — Здесь нет нужды в соблюдении всех этих формальностей.
Боран кивнул, но, вставая, так и не поднял на короля глаз.
— Благодарю тебя, о великий король.
— Достаточно будет просто «мой господин».
— Да… мой господин.
— Мне сказали, что ты видел лагерь чамов у Великого озера, знаешь, как он устроен, и у тебя есть идеи, как разгромить врага.
Боран заговорил, но тут же запнулся: тщательно отрепетированная речь вылетела из головы. Он был сыном строителя лодок, человеком, который не имеет права стоять в присутствии короля.
— Мой господин, мы… мы простые рыбаки.
— Но без рыбы мы все определенно страдали бы от голода.
— Да, мой господин.
— Будь любезен, расскажи мне, что ты видел на Великом озере. Расскажи мне все.
Боран взглянул на Джаявара, но тут же потупил глаза.
— У них там много людей, мой господин. Вначале было… наверное, две тысячи. Затем некоторые ушли — примерно половина.
— А сколько у них боевых слонов и лошадей?
— Я насчитал сорок слонов, мой господин, но слышал и других. А лошадей… наверное, две сотни.
— А лодки? Пожалуйста, расскажи мне про их лодки.
Впервые с момента встречи с королем Боран улыбнулся. В лодках он разбирался. Он почувствовал себя увереннее и поднял голову.
